Месть это блюдо, которое нужно подавать холодным
Шрифт:
…
Когда она развеялась, она обнаружила себя стоящей в тюремной камере. Куча грязных тряпок сидела в углу.
Ничего не происходило.
По крайней мере, здесь никого не убивали и не пытали.
Куча сдвинулась и собралась в её воображении в человека. Человека из кожи и костей, сальных волос и лохматой бороды.
Она рванулась вперёд, чтобы лучше его рассмотреть.
Человек со шрамом на лбу в виде молнии.
– Гарри? – прошептала она.
Ничего.
Внезапно дверь камеры распахнулась, вошли
Сцена снова изменилась.
Она наблюдала, как Гарри бросают через жуткую арку, пока Сами-Знаете-Кто кричал в ужасе.
Сцена снова изменилась.
97/251
В этот раз в комнате было тепло и уютно, как в старые добрые времена в доме англосаксонского вождя. Гарри разговаривал с мужчиной и женщиной. Они оба казались запредельно могущественными. Мужчина держал косу. Женщина держала в руках книгу.
Глаза Джинни расширились от шока, когда до девочки дошёл смысл их разговора. Фразы накатывались на её сознание как приливные волны, заглушавшие все остальные мысли.
"Дамблдор объявил его Избранным, когда он был младенцем. Этот ребёнок не прилагал ни малейших усилий, чтобы заставить других прекратить так к нему относиться, даже когда ему стало ясно, что это вы тот, о ком говорится в пророчестве".
Шок.
"Он вообще-то не планировал, чтобы вы оставались в Азкабане так долго, как это получилось. Однако когда он умер, то больше не мог манипулировать событиями, а ваш брат ничего не сказал никому из тех, кто мог бы вмешаться".
Гнев.
"Он знал, что Джинни умрёт, и позволил этому случиться? Я думал, что эти двое полюбили друг друга еще за несколько лет до начала Хогвартса!".
Предательство.
"Ты должен спасти Джинни Уизли".
…Надежда...
Картинка перед глазами появлялась и исчезала, слова перетекали в другие слова, как будто части разговора пропускались.
Вскоре Гарри вышвырнули назад через арку, и всё вновь погрузилось во тьму.
На этот раз, когда мир снова стал существовать, она стояла на скале, глядя на самое синее море, которое она когда-либо видела.
– Гарри!
– Гарри, который выглядел ровесником Джона, стоял неподалеку от неё, любуясь набегающими волнами.
Она перебралась через каменную россыпь и встала рядом с ним, смотря и на него, и на то что привлекло его внимание.
– Привет, Джинни.
Она вздрогнула. Её голова повернулась так быстро, что волосы хлестанули по лицу. Гарри смотрел ей прямо в глаза, прямо на неё. Сердце заколотилось.
– Ты же знаешь, что я не позволю этому случиться. Я собираюсь остановить это.
– Я… я…
98/251
– …?
– Я не могу поверить, что они сделали всё это с тобой, - прошептала она.
Гарри невесело засмеялся.
– Отстой, а не жизнь, правда?
Джинни кивнула.
Гарри снова посмотрел в море, как будто погрузился в глубокие раздумья.
"…"
– Как?
– Спросила Джинни.
– Мммм?
– Как я умерла?
–
Ты не слушала во время надгробной речи? – немного удивился Гарри.– Я была... немного отвлечена от этого.
– Это всё равно не имеет значения. Я уже говорил тебе, что я не позволю этому снова случиться.
– Мне хочется знать. Дать мне выслушать всё в прошлый раз не было для тебя проблемой.
Гарри вздохнул.
– Твою душу высосала одна из игрушек Cама-Знаешь-Кого. Она заставила тебя открыть Тайную Комнату и большую часть твоего первого курса в Хогвартсе обладала твоим телом и нападала на студентов, управляя тысячелетним, шестидесятифутовым василиском.
Она в ужасе смотрела на него.
– В том, чтобы медленно сходить с ума и превращаться в лорда Волдеморта нет ни хрена забавного, и Джон мог в любое время его с легкостью остановить. Забрать объект у тебя и уничтожить - вот как он должен был поступить. Однако из-за его одержимости "сохранением последовательности исторических событий" он и приговорил тебя к ещё одному году пыток.
Вновь воцарилась тишина.
В конце концов, Джинни спросила:
– Итак, что мы теперь будем делать?
Гарри поднял бровь.
– Мы?
99/251
Несмотря на все, через что она прошла, Джинни чувствовала себя отлично. На самом деле, она чувствовала себя свободной. Она, наконец, поняла, что с ней происходило в течение последних нескольких месяцев! Она теперь точно знала, что не теряла рассудка, что для послания ей снов была какая-то веская причина, и что Гарри, об условиях жизни которого она так сильно беспокоилась, к счастью выглядел прекрасно.
Она шаловливо усмехнулась ему.
– Да, мы. Я полагаю, ты потратил несколько месяцев на то, чтобы показать мне все эти ужасы не просто для того, чтобы объявить себя моим героем?
Гарри ответил ей улыбкой.
– Насчёт этого ты полностью права. Я хочу тренировать тебя.
– Тренировать меня?
– К лучшему или худшему, но наши судьбы переплетены и предопределены силами, которые выше нашего разумения. И если ты, и ещё несколько таких же как ты, собираетесь пройти со мной весь путь до самого конца, тогда всем вам нужно быть готовыми. Ко всему.
Она вспомнила, что только что видела. Смерть, ужас, страдания. Если это то, что мир приготовил для неё, тогда чёрт бы всё побрал, но она должна быть готова ко всему! Она кивнула.
– Хорошо.
– Великолепно. Встретимся в саду ровно через неделю, в середине ночи.
– Но защитные чары…
Ее мир погрузился во тьму.
***
Джинни нервно вышагивала взад и вперёд. Полумесяц освещал фруктовый сад.
Несмотря на то весёлое, шутливое настроение, которое она продемонстрировала Гарри, правда состояла в том, что в тот момент у неё просто был адреналиновый отходняк. После того, как ночью она проснулась и вспомнила сон, то чтобы не сломаться, потребовалась вся её сила воли. Вся чудовищность того, что она видела, тяжким грузом давила на неё.