Месть карьерского оборотня

— Ты умница, все правильно понимаешь, — сказал Боров, усаживаясь рядом с другой стороны.

Ашот, надев темные очки, быстро подошел к джипу, сел на переднее сиденье рядом с водителем, хлопнул его по плечу. Краснов открыл ворота, джип резко выскочил на улицу. Краснов запер ворота, сел в машину рядом с Салтыком. Тесно было вчетвером на одном сиденье, хоть машина и была просторной.

— Давай прямо, потом скажу, — буркнул он, жалея о своей словоохотливости.

Джип рванул вперед по темной, безлюдной улице.

Разуваев налил себе рюмку самогонки, выпил залпом, налил еще, выпил, закусил соленым огурцом. Ситуация складывалась хуже некуда. Ашот крутой у себя в Ростове, но не знает, что за люди живут здесь. А главное — что такое Потапов, если его всерьез зацепить. Да он похуже оборотня будет! Значит, нужно ехать домой и убеждать Ирку, чтобы, в случае чего, сказала, что он весь вечер торчал дома. Разуваев достал мобильник.

— Ира? Привет. Как дела?

— Я говорила с Катей Потаповой, все ей рассказала. Думаю, это правильно. Лучше не ссориться с Иваном. Она хотела поговорить с тобой. Если придет — извинись, покайся, думаю, Иван может простить нас.

— Ты… сказала?

— Да. Извини, Лева, но мы сотворили несусветную глупость. Катька в положении, а мы такой спектакль устроили! Это просто подло. Я, как ты понимаешь, тоже женщина, Лева! И если я буду в положении и кто-то устроит мне такое… Убью гадину!

— Понимаю…

— Приезжай скорей. Нам нужно поговорить.

— Конечно, как только… Конечно, Ира.

Разуваев выключил связь, судорожно сжал мобильник в потной ладони. Так она все рассказала! А Катя пришла и… может быть, с ведома Ивана! А ее тут… Ну и дела! Домой возвращаться нельзя, здесь оставаться тоже. Ехать в Прикубанск к другу… Перехватят по дороге! Значит — к Маринке опять, на всю ночь. Глядишь, там его не достанет злой как собака Потап. А утром ясно будет, что к чему.

Глава 21

Роман с улыбкой обнял Таню, заглянул в ее глаза.

— Ты правда хочешь пойти сегодня ко мне, а не к репетитору?

— Правда.

— А что скажет отец? Ты прогуляла занятие.

— Ну и ладно. Первый раз, что ли?

— Но тогда мы просто гуляли. Тань, но ведь у тебя…

— Ложная тревога, Рома. Видимо, на нервной почве… Да тебе оно нужно? Со мной все в порядке.

Роман поцеловал ее доверчивые, теплые и сладкие губы. Он знал, что она хочет пойти к нему, он чувствовал этот запах, который сводил с ума.

— Танька… Ты самая красивая девчонка в мире, — хрипло пробормотал он.

— И самая нахальная, да?

— Нет, ну что ты… Пошли. Устроим пир на весь мир.

— Но чтобы на весь мир, не меньше!

— Конечно, Таня…

В обнимку они прошагали до дома Романа, а потом уединились на кухне. Роман предупредил отца, что встречается со своей невестой, и пусть никто ему не мешает, ни отец, ни Катька. Федор Петрович только руками развел. Если ребенок счастлив, как можно мешать этому? Конечно, могли бы и его пригласить, посидел бы с ребятами, поразговаривал, а потом отправился бы спать… Да, видимо, у теперешней молодежи свои представления… Ладно, главное, чтобы ребенок был счастлив.

Роман достал из погреба бутылку виноградного вина, нарезал розовые ломти окорока, красиво разложил их на тарелке, а Таня отнюдь не чувствовала себя гостьей, открыла холодильник, на другую тарелку выложила маринованные баклажаны, хоть и чересчур чесночные, но обалденно вкусные, соленые огурцы. А что тут странного, если баклажаны с сильным чесночным запахом? Они же вместе будут есть их. Да и вообще, при чем тут это? Ей очень нравился парень, она хотела жить с ним, как женщина с мужчиной. Вот и все. И он хотел, чувствовала это, ну так чего там думать, особенно когда в поселке опять какой-то маньяк появился, убивает людей. Дурацкая работа в карьероуправлении, занятия с репетиторами, постоянное давление родителей — ты должна учиться, должна поступить… А она хочет просто жить и любить своего парня. Потому и настроена так решительно. Казалось — если отдастся ему, то никто и никогда уже не сможет разлучить их. Вот этого она и хотела.

На столе уже стояла бутылка вина, запотела с холода, а Роман печку раскочегарил — будь здоров. И тарелки с закуской выглядели очень аппетитно, и Роман был таким симпатичным…

— Ну что, начнем? — спросил он, садясь за стол.

— Начнем! — пожалуй, чересчур лихо сказала Таня, присаживаясь рядом на стул.

Роман налил вина в хрустальные бокалы, но выпить они не успели. Тяжелые шаги во дворе насторожили обоих, потом в доме хлопнула дверь.

— Кто это? — спросила Таня.

— Я надеюсь, не твой отец, — сказал Роман.

— Я тоже надеюсь…

Снова хлопнула дверь дома, звук тяжелых шагов замер у самой двери кухни, резкий стук в дверь прорезал тревожную тишину. Роман поднялся со стула, подошел к двери.

— Кто там? — спросил он.

— Иван. Открой, Рома, есть разговор.

Роман, досадливо морщась, открыл дверь.

— Где Катя? — с ходу спросил Потапов, войдя в теплую комнату.

— Откуда я знаю?

— Я не смог ее встретить после смены, дела. Федор Петрович сказал, что ушла два часа назад, обещала вернуться через полчаса. Ты не знаешь, куда она ушла?

— Понятия не имею.

— К ней приходила подруга перед этим…

Роман мрачно хмыкнул.

— Да какие у нее подруги после Егорова? Все боятся… И тебя тоже.

Потапов скрипнул зубами.

— Значит, ты ничего не знаешь?

— Нет, но… два часа назад ушла, а обещала вернуться через полчаса… Куда она ушла, дура?

— Ладно, извини, парень, отдыхай, я найду ее сам.

Потапов махнул в сердцах рукой и вышел из кухни.

— Что это значит, Рома? — спросила Таня.

— Моя сестра в опасности.

— А ты?

— А я должен помочь ей.

— А я?

— Подожди меня здесь, Таня, — Роман умоляюще посмотрел на девушку. — Прошу тебя. Мы же не виноваты, что такое творится… Я постараюсь помочь Ивану, ведь речь идет о моей сестре.

— Мы постараемся, — решительно сказала Таня. — Ты пойдешь, поможешь Ивану, а я буду ждать тебя здесь. И даже вино пить не буду… может быть, баклажан съем, очень вкусный, ты не обидишься, Ромка?

— Нет, конечно. Ешь, что тебе хочется, только дождись меня, и прости, что так… Танюшка, ты такая красивая, я так счастлив, что ты у меня есть, но…

— О чем ты? Если мы вместе, так и должны быть вместе, правда же?

— Какие-то дурацкие дела… Танюшка…

— И я тебя люблю, Ромка. Иди, я дождусь!

Роман поцеловал ее в губы, показывая, что согласен с нею, побежал в другую комнату, сунул в задний карман джинсов пластиковый пакет и выскочил из кухни.

Он знал, куда бежать — в старый карьер.