место во втором ряду

– Кто же так разговаривает! Правила устанавливаю здесь я!

Илу так рассердила, даже обозлила вся эта история. Она встретила их "по-людски", как любила говорить Родика, а они - гляди, вон что вытворяют! Она могла бы спрятаться в спальне, но, кто знает, сколько придётся там сидеть. Да и что могут сделать ей эти два недоумка! В конце концов - это её дом!

Сокрушительный удар разнёс верхнюю часть двери над засовом. По инерции, вслед за лапами с, зависшими на когтях кусками древесины, в комнату ввалился человек. Или - кто-то.

Миг, и Ила уже была над ним, ловко целясь ножом в единственное незащищённое место - выемку в шее у основания черепа. Длинный, на грани восприятия, визг, влетевшей в пролом - Ила не успела оглянуться и понять, кто это - оглушил её. А, затем, последовал удар. И вот, она пришла в себя. Сейчас...

– Да, это мы. Ты нужна нам.

– Как - для чего?

– Ты должна помочь!

Ничего никому я не должна - начала было злиться Ила, но заставила себя говорить спокойно.

– Но, зачем все эти верёвки? И почему бы просто не поговорить до... как подобрать правильное слово? До всего этого?

– У нас не так-то много времени. А ты не хочешь понять, что должна сотрудничать! Ты должна - нам!

– Вы уверены, что мы сможем договориться, когда я... Когда вы так со мной обошлись!

Она разговаривает с ними, не произнося ни звука! Значит - они читают мысли друг друга? Катастрофа!

– Именно так! И тебе не удастся ничего от нас утаить!

– Да мне и нечего утаивать.

Ила очень медленно, как будто в кромешной тьме, шатаясь и выверяя каждое движение, каждый шаг, приходила в себя. Непостижимым образом, не давая себе даже возможности изумиться тому, что делает, и что умеет это делать, она опутывала свои воспоминания, свои мысли тончайшей непрозрачной пеленой, скрывая их от тех, двух. Пока ещё было не время разбираться, кто они. И, главное - зачем...

– Так ты с нами? Мы освободим.

Они не могли понять, почему "не слышат" её и заспешили.

– Я не могу обещать того, чего не знаю.

Иле удалось, как ей показалось, отгородить сознание от физических страданий тела. Теперь это было не так уж и важно, но, если они готовы снять путы, что ж, она не будет тратить силы. Это было другое слово. Но, какая разница!

– Да, отпустите.

Согласилась она. Но преодолеть боль, возвращающегося в нормальное состояние тела, оказалось не так-то просто, и Ила вновь, на некоторое время, потеряла сознание. И теперь, по мере того, как боль отступала, она чувствовала всё большее раздражение и злость. Зачем, кто им позволил - этим - появиться в её новой, начавшейся налаживаться, жизни! Неизвестно кому выговаривала Ила, создавая, заново плетя тончайшую пелену, способную отделить, защитить сознание от любых физических состояний своей плоти.

– Мы не ошиблись. Ты - именно то, что нам нужно!

Непонятно чему радовались, не оставляя Илу в покое, двое.

– Очень немногие умеют так быстро восстанавливаться.

Они не поняли, что и как я сделала. Даже с некоторым удовольствием констатировала для себя Ила.

– Ты сама виновата в том, что произошло! Не надо было трогать +++

Они говорят о дороге! Не зная значение этого слова - "+++", была уверена Ила.

– Но, что такого я сделала?!!!

– Да в том-то и дело, что ничего! Пока - ничего! Осталось не так много времени. Ты не представляешь, сколько мы искали и ждали, и уже отчаялись! Но ты нашлась! Ты можешь привести в действие +++ !!! Должен был остаться кто-то. Должен! Но, время шло. Оно уходит. Ты - Страж! Вас было несколько. Может быть, где-то есть ещё страж, но искать нет смысла. Совпала именно ты!

– Но, как, почему!? Вы уверены?

– Да! Ты "будила" +++. И мы это почувствовали. Уже совсем отчаялись, и, вдруг - ты!!!

– Чего вы хотите! Что я должна сделать! И зачем???

Какая ужасная, ужасная глупость! Она не желает участвовать в этом уфологическом бреду! Вместо летающих тарелок, летающая, или, какая - она - там, дорога! Но ... она уже слышала нечто подобное! Да, слышала. И не так давно! Тогда... тогда она не захотела поверить в это. Постаралась, как ей казалось, стереть воспоминания, избавиться от этого странного события в своей жизни.

В дверь постучали. Это было неожиданно! Странно! Ещё никто ни разу не стучал в эту дверь! Никто не просил разрешения войти в этот дом Илы! Мурка уже стоял у двери. Он казался огромным от поднявшейся дыбом шерсти. Ила никого не ждала. Никто не должен был прийти сюда, в этот поздний зимний вечер. Дом крепкий: стены, двери, окна - Ила ждала... Постучали ещё раз. Так же настойчиво, но, она это почувствовала, не агрессивно. Ведь её предупреждали. Она одна и... Всё может случиться. И что ей делать? Не открывать? Она одна, помощи ждать не от кого. Но, если там, за дверью, нуждаются в помощи! Негоже ждать. Даже в доме слышен этот жуткий ветер. Что же твориться снаружи! Максимум, что может со мной случиться - окажется, что срок моего пребывания здесь истёк. Ила медленно подошла к двери. Постучать в третий раз не успели. Она открыла. У Илы были и массивный металлический засов, и такая штука - она всё забывала, как это называется - кусок тяжеленной железяки, которая опускалась сверху поперёк двери в три глубокие паза. Но ничем этим Ила не пользовалась - тяжело, возни с ними. Просто плотно закрывала массивную из мореного дуба дверь. И сейчас, открыв её, она впустила во внутрь ветер, темноту и ... неизвестного, в дверном проёме на миг заслонившего собой беснующуюся бурю. Ила отступила в сторону, и, давая возможность незнакомцу войти, и спасаясь от пронизывающего ветра. Первым делом незнакомец плотно притворил за собой дверь. Затем откинул, закрывающий лицо, капюшон своего толи плаща, то ли шинели.

– Спасибо Вам.

Голос звучал гулко.

– Мерзко снаружи.

Еле уловимый акцент придавал его словам, как бы ещё одно, скрытое значение.

– И Вам, добрый вечер.

Ила не смущаясь рассматривала своего ночного гостя. Она уже может позволить себе всё, что может. И, потом, это её дом! Ила "держала паузу".

– Вы разрешите мне пройти?

Нарушил молчание незнакомец. Он не казался обескураженным. "Вы хозяйка" - говорил весь его вид.

– Пожалуйста. Вы можете даже снять это.

С одежды мужчины стекала вода.

– Повесить - сюда?

Слишком уж быстро он сориентировался в её доме, растягивая плащ на специальной вешалке у тёплого выступа "голландки".

– Чаю? Чего ни будь погорячее?

Ила спросила и с интересом ждала ответа.

– Для чего ни будь погорячее я староват. Да и устал. Так что - чаю.

Ила почти смутилась. Не стоило так говорить с незнакомым человеком.

– Значит - чай. Присаживайтесь. Как раз - свежий.

Незнакомец уселся в её! кресло. Несколько раз с удовольствием качнулся и улыбнулся Иле. Как будто они знакомы, как минимум, миллион лет. Зубы у него были белые, крепкие. Глаза, скорее всего - светлые, глубоко посаженные, в морщинках обветренной кожи. Ила рассматривала незнакомца и в какой-то миг, у неё перехватило дыхание, наверное, показалось - его лицо стало мордой большой, пристально смотрящей на неё, оскалив мощные клыки, собаки. На неё пристально, глаза в глаза смотрела большая, лобастая собака. Или волк? Кто именно? Животные никогда не смотрят людям в глаза?

– Меня зовут Рэкс.

Ила судорожно сглотнула, вдохнув, показавшийся ей раскалённым, воздух комнаты. Ничего не изменилось. Незнакомец в её! кресле обеими руками держал кружку с чаем! Пар от чая поднимался над большими ладонями, в которых пол-литровая кружка казалась игрушечной.

– Рекс?

– Да, я - Рэкс. А Вы?

– Ила.

Было бы верхом неприличия не ответить. Впрочем, при чём здесь приличия. Он пришёл к ней в дом. Ила подчёркнуто независимо опустилась на краюшек стула.