Метафизик 1
Шрифт:
— Я тоже. — Фан Лин подходит вплотную ко мне и кладет руку на мое плечо. — За минувший год я достаточно насмотрелся на бедолаг, уничтожаемых той дрянью, что производит и распродает Барракуда. Так что я с тобой, брат.
— Спасибо, Фан Лин, — прищуриваюсь я. — Рад, что ты со мной.
Мы обмениваемся с Фан Лином крепким рукопожатием. Кайядан, все это время опасливо косящийся по сторонам, тяжело вздыхает.
— Ну вот. Так и знал, что с вами, парни, не соскучишься. Надо было просить у Минэтоко прибавку в зарплате.
Кайядан улыбается, и девушки негромко смеются. Мы с Фан Лином тоже позволяем себе немного смеха.
—
— Погоди-погоди. У меня нет врагов среди студентов Университета.
— Ну, это лишь вопрос времени… — Лиара на мгновение замирает. — Кстати, про Университет. Тебе случайно не надо было сегодня днем отправляться на какую-то там вступительную церемонию?
— Сегодня днем… Бог ты мой!
Меня словно прошибает током. Ну да. За всеми этим похождениями я чуть не забыл, что совсем скоро должна начать церемония Принесения Клятвы, без которой меня не примут в студенты. Пожалуй, с такой работой моего мозга стоит сделать перерыв с выпивкой.
— Тебя проводить? — спрашивает Кайядан, и я понимаю, что не столько вопрос, сколько утверждение.
Что ж. Лиара права — врагов у меня теперь и впрямь предостаточно. Придется что-то с этим придумывать…
Но не сегодня.
Сегодня я становлюсь студентом лучшего учебного заведения страны — и пусть все остальное подождет.
Глава 29
При свете дня мне, в отличие от предыдущего раза, наконец-то удается восхититься титанической мощью Небесного Университета Метафизических Наук.
Величественные башни в неоготическом стиле (хотя в Альянсе этот стиль наверняка называется как-то иначе) тянутся от главного корпуса ввысь, словно гигантские копья, стремящиеся пронзить облака. Между башнями разбросаны мосты и открытые площадки, на которых копошатся крохотные силуэты, а на самом верху висит, ни на что не опираясь, причудливая стереометрическая конструкция: вертящиеся вокруг своих осей семнадцать сфер, между которыми мелькают то и дело электрические разряды. Это что-то вроде модели солнечной системы, совмещенной с попыткой создать вечный двигатель. Понятия не имею, несет ли эта конструкция какой-то практический смысл, но выглядит завораживающе.
По соседству с НУМН (который так называют, чтобы не произносить все четыре слова) возвышается чуть менее громоздкое, но все же весьма величественное здание Небесной Военной Академии, а еще чуть дальше — Цитадель Высшего Совета, где заседают дяденьки и тетеньки, делающие вид, что им не все равно на судьбы простых смертных.
Церемония Принесения Клятвы, как выяснилось, традиционно проводится на открытом воздухе — на прилегающем к Университету небольшом парке. Свою группу поддержки мне пришлось оставить по ту сторону ограды и двинуться дальше в гордом одиночестве. Чувствую я себя далеко не празднично, и дело не только в остаточном похмелье.
Девушки наотрез отказались пускать меня сюда в моей одежде, пропитанной ночными приключениями, и заставили по пути зайти «приодеться». Я возражал как мог: подумаешь, плащ слегка истрепался и немного порвался (где
и когда, понятия не имею), а ботинки чуток заляпались грязью и кровью, делов-то. Но девушки оставались непреклонны, так что вдобавок к гудящей голове и рези в глазах мне пришлось вытерпеть муки многочисленных примерок и сетования Кайядана о том, что наш разгульный образ жизни вконец разорит клан Пурпурных Стрекоз. В конце концов, я вышел из очередного магазина в элегантном черном костюме, высоких лакированных туфлях, да еще и серебряной тростью — на тот случай, когда спина в очередной раз вспомнит, что совсем недавно с ней обошлись очень несправедливо.В парке уже собралось порядка двадцати студентов; всем на вид не больше восемнадцати. Я медленно продвигаюсь по травянистому ковру в сторону пустующей трибуны перед маститым дубом, когда чья-то тень падает передо мной.
— Значит, тебе все-таки удалось удивить экзаменаторов.
Я притормаживаю и поворачиваю голову влево. Взгляд мой падает на девушку с сине-розовыми волосами, курносым носом, и дорогой одеждой черно-белых цветов. Впервые за сегодняшний день моя память работает как положено: я сразу же вспоминаю ее, мою помощницу по подъему на лестницу в день вступительных экзаменов.
— Полагаю, я не единственный, кому это удалось, — с улыбкой отвечаю я, опершись на трость. — Кстати, не успел сказать в прошлый раз: отличный наряд. И… прическа.
Девушка смеется и поправляет рукой налезшую на ухо розовую прядь.
— Ты тоже выглядишь… получше, чем в прошлый раз. Надеюсь, сегодня ты не собираешься невзначай падать головой мне в грудь?
— Эй-эй, я бы попросил. Это не я упал в твою грудь, а твоя грудь случайно оказалась поблизости с моей головой.
— Ну разумеется. — Девушка подмигивает мне. — Кто я такая, чтобы спорить с кем-то вроде тебя?
— Кстати, да. — Я сощуриваюсь. — Кто ты такая?
Складывается ощущение, что вопрос этот застает собеседницу врасплох.
— Ну смотря что ты под этим подразумеваешь, — наконец отвечает она, чуть подергивая плечами. — По жизни, например, я та, что вечно вынуждена лавировать между тем, что мне нужно делать, и тем, чего я хочу.
— Неужели? И чего же ты хочешь?
— Какой ты, однако, прямолинейный. Приличные девушки отвечают на подобные вопросы не раньше, чем после третьего свидания.
На лице девушки висит кокетливая улыбка. Я хмыкаю с легкой ноткой пренебрежения:
— И как, многие счастливчики удостоились ответа на этот вопрос?
— Не уверена, что хоть кому-то из них был интересен ответ на этот вопрос. Но один, самый стойкий, сумел дойти до третьего свидания. Правда, я сбежала с середины этого свидания, так что даже не знаю, можно ли его засчитать.
— И чем же тот бедолага провинился? — с улыбкой уточняю я. — Взял десертную вилку не той рукой?
— О, хуже. Он начал декламировать мне стихи…
— Наглец!
—…собственного сочинения!
— Невероятный наглец! Что, настолько ужасные стихи?
— Да нет, вполне себе сносные.
— Тогда в чем же дело? Он воспел в них… прелести твоего тела?
— Уж лучше бы он воспел в них прелести моего тела. — Собеседница морщится. — Нет, все куда страшнее. Его стихи были… — Она встает на носочки туфель и шепчет мне в ухо: — Скучные.
— А-а. — Я многозначительно киваю. — Тогда вопросов к тебе нет. Кстати, раз уж зашла речь…