Метафизик 1

Тут я решаюсь на невероятно рискованную авантюру. Шагнув в тропы в сторону, к клумбе с цветами, я нагибаюсь и, пока спина не поняла, что произошло, срываю один из цветков. Пышный, ярко-малиновый, немного похожий на небольшой пион — почему-то мне показалось, что именно этот цветок подойдет лучше всего. Спину простреливает болью, и все же мне удается разогнуться и даже не скривиться. Ну, по крайней мере, не сильно скривиться.

— Прекрасной юной леди, — я протягиваю опешившей девушке цветок, — за героическую помощь при восхождении на лестницу.

Сине-розоволосая глядит на меня с подозрением, но цветок принимает.

— Почему ты выбрал именно этот? — спрашивает она, чуть хмурясь.

— Даже не знаю, — абсолютно искренне отвечаю я. — Просто показалось, что он… подходит к тебе. А что?

— Да так, ничего. — Девушка нюхает раскрывшийся бутон, и игривая улыбка возвращается на её лицу. — Ну так и что все это значит?

— А разве не очевидно? Я хочу услышать ответ на заданный вопрос.

— Ах да, три свидания. — Моя собеседница негромко смеется. — И что, на какой день и время назначишь первое?

— О, миледи, о чем вы говорите — наше свидание идет прямо сейчас.

Я подаю ей правую руку, опираясь на трость левой. После некоторой паузы девушка берет мою руку под локоть, и мы принимаемся неспешно двигаться по парку.

Признаться, я испытываю некоторое чувство неловкости. То, что произошло ночью между мной и Илиас… Мы ведь с ней так этого и не обсудили. Хотя, наверное, стоило.

На всякий случай я бросаю взгляд влево, в сторону парковой ограды, внутренне готовый к тому, что увижу там, вдали, силуэт разгневанной Илиас. Однако нет, никто не не глядит на меня с укором и не собирается читать лекцию о вреде полигамии.

Честно говоря, я даже не до конца понимаю, можно ли назвать свиданием то, что мы делаем с… А как, кстати, ее зовут? Узнать, что ли.

— Думаю, — начинаю я, — самое время узнать друг друга получше. Например, мы уже явно дошли до той стадии, когда не зазорно будет узнать, как кого зовут. Я, например…

— Ты Грэй, — скорее утверждает, чем спрашивает, моя пассия. — Лорд Грэй. Верно?

Мой окрыленный настрой немного сбился.

— Так ты что, меня знаешь?

— Я наслышана о парне из Семнадцатого Доминиона, что благодаря Илиас Тираль пережил инквизиторский суд по делу о незаконной игре в шахматы.

— Погоди. Так ты и Илиас знаешь?

— Да, мой отец вел с ней пару дел. Умная девушка. И вечеринки умеет закатывать, что надо.

«Упс…»

— Тебя выдала трость и то, как ты морщишься от боли в спине, — добавляет девушка. — И еще — совсем чуточку — твои раскосые глаза.

Глаза. Ах да. Действительно, мы с Фан Лином, Лиарой и Элейн несколько выделяемся глазами здесь, в Тальданоре. Наши раскосые глаза почти как клеймо на лбу. Вчера ночью от нас пару раз даже шарахались на улицах… Хотя, возможно, причина была в том, что от нас разило за пару километров алкоголем и мы орали пьяные песни. Впрочем… Нет, думаю, дело все-таки в наших нетрадиционных глазах.

— Я восхищен твоими дедуктивными способностями, — подмигиваю я своей собеседнице. — Видимо, мне ничего от тебя не утаить.

— А разве есть, что утаивать? — щурится девушка.

«Только то, что я пришел в этот мир извне… И что сыграл роль Повелителя Измерений и Убийцы Демона-Принца, будь тот неладен. И сыграл не очень-то удачно — так, что чуть было не отправился в изгнание на вторые сутки пребывания в этом мире. А еще я вроде как перешел дорогу какой-то крупной мафиозной организации… Ах да, и члены клана Болотных Псов считают меня предателем и ждут не дождутся возможности похитить меня, чтобы предать долгой и мучительной казни. Ничего не забыл? Вроде нет».

— Ну конечно мне нечего утаивать, — с улыбкой отвечаю я. — Я самый что ни на есть обыкновенный парень, которому просто немного повезло с математическими способностями.

— Просто немного повезло? Что-то я в этом сильно сомневаюсь. Повезти может с богатыми и влиятельными родителями…, но чтобы поступить в НУМН, одной удачи недостаточно. И ты, Грэй, знаешь это не хуже меня.

— Ладно, ладно. Вероятно, дело не только в удаче. Впрочем, что мы все обо мне? С моей стороны будет огромной наглостью ничего не узнать о столь прекрасной леди. Ты так и не ответила на вопрос, чего хочешь от жизни.

— Твоя настойчивость, юный лорд, меня впечатляет, но все же я останусь непреклонна…

— Только после третьего свидания?

— Только после третьего свидания.

— Эх. Ты сумела меня заинтриговать. В таком случае… на когда назначим второе?

— Какой ты прыткий. Мы еще даже не закончили первое. Вдруг оно мне не понравится?

— Исключено. Тем более, что я не знаю ни одного скучного стихотворения.

Моя пассия в очередной раз смеется, пробуждая во мне оптимизм — а это случается не то, чтобы очень часто.

— Это впечатляет. Какими еще достоинствами обладает лорд из Семнадцатого Доминиона?

— Дай-ка подумать. Ну… Пожалуй, я весьма недурно кидаю каштаны.

— Что?

— Шучу. Ни разу в жизни не кидал каштаны.

— Признаться, я тоже. Надо будет как-нибудь попробовать.

— Обязательно. Кажется, у входа в парк я как раз видел цветущий каштан. Так что осталось подождать всего-навсего два-три месяца.

— Договорились.

Тем временем мы, наконец, приближаемся к все еще пустующей трибуне и собравшимся вокруг нее студентам, что разбились на небольшие группы — все как и всегда, везде свои кланы, это меня не удивляет. Удивляет меня то, что группа из троих ребят кажется мне подозрительно знакомой.

Где я мог их видеть? Я перекручиваю в уме цепочку событий, начиная с моего появления в Тальданоре, когда меня осеняет. День моей публичной экзекуции, точно. Эти трое стояли среди толпы и подначивали палача. Что там они кричали? Всыпь ему как следует? Кажется, что-то в этом роде.

Внутри меня невольно начинает закипать ярость. Вот, значит, как. Вот с кем мне придется идти рука об руку ближайшие годы… Ну ничего. Может, так даже и лучше. Пусть станут моим стимулом к самосовершенствованию.

«Главное — не обращай на них внимание, — советую я своей вспыльчивой половине. — В кои-то веки у тебя все идет лучше некуда, и будет весьма некстати, если…»

— О, глядите, — один из студентов, среднего роста щеголь с русыми кудрями, заметил мой нахмуренный взгляд в их сторону, — это же тот еретик, которого пороли на площади. Помните, парни?

Судя по надменному гыканью, парни помнят.

— Эй, калека узкоглазый, — зовет меня кудрявый. — Ты ведь из семнадцатого, верно?

После этих слов всеобщее внимание приковалось ко мне, словно я какой-то редкий музейный экспонат. Впрочем… В какой-то степени так оно и есть. По крайней мере, с их точки зрения.