Между ангелом и бесом

— Да наделали мы там дел,— мечтательно прошептал Бенедикт.

— Наделали, соколики, наделали! Самсон до сих пор разгрести не может! Он уже и к цыганам сбегал, да не вышло. Вернули — без него править некому. Просил вас прибыть и серьезно во всем разобраться.

— Он же король, вот пусть и разбирается! — воз­разил черт.

— Он говорит, что ошибочка вышла. Он — это он. Медальон украл, на маму с папой не похож, и тяга к воровству для принца подозрительна, кровь у него не голубая, а красная. Говорит, сам проверял! — Гризелла протиснулась в дверной проем, выволокла за собой узел и пропела: - Прощайте, добры молодцы!

— Прощай, Гризелла, и спасибо за весточку, — ответил ей Гуча, но старуха, занятая подсчетом барышей, что достанутся ей после продажи дармовых товаров, уже не слышала его.

Перед глазами ангела встала картина безрадост­ных событий, происходящих в Иномирье. Он поежился.

— Что делать будем?

— Ты не поверишь, ангелок, но я не знаю, — от­ветил ему Гуча.

Он подошел к столу, взял рюмку и поискал гла­зами бутылку с настойкой, но наглая ведьма, не спро­сив, прихватила ее с собой. — Должен же хоть кто-нибудь знать, куда делся настоящий наследник.

— Пойдем в справочное бюро, они каждые движения фиксируют, а оттуда — в отдел Статистики, где-нибудь да найдем!

— А что, мысль,— согласился Гуча.

Они быстро телепортировались в справочное бюро. Черт, пытаясь высмотреть свободного клерка, произнес:

— В слаборазвитых мирах очень популярны мифы о загробном мире, так вот это место очень напоми­нает мне ад, описываемый в них.

В огромном заде с легкими хлопками появлялись и подрали ангелы и бесы, стрекотали компьютеры, поглощая информацию, инфополосы выплевывали указы и распоряжения, которые срочно направлялись к адресату, а из динамиков музыкой неслась пере­бранка начальников всех рангов и размеров.

— Дело особой срочности,— Гуча ухватил за рукав пробегающего мимо беса.

— Сектор двенадцать,— буркнул практикант и ис­чез.

— Придурок,— выругался Гуча и остановил сле­дующего: — Дело первой ступени допуск А. Распо­ряжения Большого Босса! Год 27322, день 812/а. Ин­формация.

— Ничем не могу помочь. У нас были перебои с энергией, что-то случилось в отделе Техногенных миров, кажется, неудачный опыт. Работа справоч­ного бюро и нескольких соседних отделов в этом секторе была парализована,— скороговоркой прота­раторил клерк и убежал.

— Невежа,— покачал головой ангел, и друзья по­неслись в отдел Развитых цивилизаций.

Магистр механики и кибернетики, рассеянный, как все профессора, не сразу понял, что от него требуется, но, как только до него дошла важность поставленной задачи, моментально собрался и, подумав, вспомнил события того дня.

— Да-да-да, припоминаю, было такое. — Профессор подошел к компьютеру и вывел на экран информацию.— Вот оно! В мире 72/ХУ изобрели оружие, способное повлиять, на судьбу не только этого измерения, но и трех соседних. Мы не нашли ничего лучшего, как забросить изобретателя этой гадости в глубокое прошлое. Операция потребовала огромного отчества энергии, но мы провели ее с блеском! Без потерь, конечно, не обошлось, но кто от них застрахован?

— Про потери подробнее, пожалуйста, уважаемый Авпраксий, меня интересует фольклорный мир 315/ВС. Тип Фэнтези.

— Да-да-да,— снова забормотал профессор, стуча по клавишам. — Вот ваш 315/ВС. Тоже попал в зону, так сказать, сбоя. Пространственно-временной раз­рыв пересек его и несколько других. Естественно, случился ряд выпадений предметов и живых особей, но мы проконтролировали, чтобы обошлось без ин­цидентов. Интересующий вас объект попал в 218-е измерение, а именно в сектор — 666.

— Боже мой, врагу не пожелаю. — Гуча прикрыл глаза.— Бедняга!

— Согласен с вами, — грустно покачал головой профессор, вводя новые данные в машину. На экране появилась карта огромной страны с яркой точкой в центре. — Пожалуйста — Россия, район Уральских гор город Зелепупинск. Население города — две ты­сячи особей. С момента провала прошло двадцать семь местных лет. Объект наблюдения наделен ярко выраженными задатками лидера, но, что радует, в данный момент он на свободе. Обратите внимание на местную одежду и речь, чтобы не попасть впросак. Это все чем я могу вам помочь, юноши.

— Россия, значит, — задумчиво произнес черт. — Я с нею в сорока двух измерениях сталкивался, и в каждом национальная гордость была довольно свое­образно выражена. Что ж, благодарим вас, профес­сор, вы нам очень помогли. Пойдем за реквизитом, ангелок…

...Альберт Иванович Полухайкин принимал душ. Финская сантехника, в полной надежности которой его уверяли поставщики, вдруг загудела. Краны, выплюнув несколько капель кипятка на бритый затылок хозяина, взорвались, а дорогущая кафельная плитка расползлась прямо под ногами сеткой трещин. По­лухайкин, мокрый и злой, выскочил из ванной и, оставляя мыльные следы на антикварном ковре ка­кого-то там века, побрел к телефону, по пути сма­хивая с накачанного стокилограммового тела мыль­ную пену. Снял трубку, отщелкал номер. Услышав ответ, торопливо, будто за ним кто гнался, заорал:

— Ты, типа, это! А ниче!!! А слесарей сюда, вот че!!! Я че, терпила тебе, не фиг меня за фраера дер­жать! Да, опять накололи! Да, с сантехникой! Бери выше — взрыв! Слесарюг сюда — если не исправят, то останутся без чайников. Ты мне понты не коло­ти — урою! В натуре, и миноискатель прихвати — может, еще где заложено...

Эту содержательную речь Полухайкин не закон­чил — в трубке послышались противные хихикающие гудки. Новый русский рванулся прочь, но не успел — телефон взорвался. Осколки забарабанили по широ­кой спине, оставляя на ней кровавые полосы.

— И с телефоном осбсохатился, в натуре,— грустно прокомментировал сие событие Альберт Иванович, вздохнул и, вдруг вспомнив, что он не одет, потащился в спальню.

Стоя у огромного, во всю стену, шкафа, он некоторое время тупо смотрел в него, потом, спохватившись, достал спортивные штаны и просторную футболку. Оделся, задвинул зеркальную дверцу на место и посмотрел на свое отражение. Перед ним в зеркале стоял двухметровый детина. Плечи — косая сажень. Короткая, ежиком, стрижка, квадратные лоб и подбородок, лохматые брови над черными бусин­ками глаз, крупный нос картошкой. Полухайкин сно­ва хмыкнул — красавцем он себя не считая, но по­лагал, что выглядит очень представительно, как, впрочем, и должен выглядеть настоящий мужик.