Между двух имён. Антология обмана. Книга 1

Непризнанные и отовсюду изгнанные, кочевали нелюди, шествием влачась по мрачной улице, и их хвосты задирались вверх, из-за чего столпотворение превратилось в канделябр, горящий разноцветными огоньками. Резная подставка с зажжёнными фитилями неслась, пересекая пролесок набекренившихся домов; каждый язычок пламени, опущенный в её чашу, подёргивался и трепыхался, объятый волнительным предвкушением. Джейн тоже была таким огоньком. Янтарной искрой, отлетевшей от мирового костра и растаявшей в лесных дебрях, в которых затерялись и особняком обжились подобные ей: помершие, остывшие, порицаемые и познавшие горечь гонений, тошнотворный вкус яростных слёз и жёлчи, от голода и бессилия вставшей поперёк горла.

Девочка, появившаяся на свет в результате союза эльфийки Авелин и человека, не была одной из межкровников, однако, сидя у Смоли на плечах, слушая хор сосредоточенных дыханий, рыков и грузных шагов, она чувствовала себя частью грядущего действа. Она была с ними, со всеми ними, грубыми, неопрятными, но не обделёнными сочувствием и пониманием. На миг Джейн почудилось, что и у неё из-под волос вылезли треугольные уши, но то был лишь порыв ветра, налетевший на тёмную макушку и хохолком поднявший непослушную прядь. Аккуратные росчерки телесного цвета, отходящие длинными отростками от покрасневших ушных раковин, были на месте. Изяществом, присущим детям Авелина, они напоминали Джейн о матери, о том, что она и вправду существовала, а не была желанным видением, обманом, нагло исказившим сиротливые воспоминания. Сесилия передала своей дочери наследие Солнечного народа, подарила ей частичку себя, продолжая жить памятной чертой в её внешности.

Конец ознакомительного фрагмента.