Между голодом и страхом

— Я получил ответ. Ты действительно внешне, не только фигурой, напоминаешь себя…

— Несколько удачных пластик. Но знаете, — я с вызовом вскинула подбородок, — я не только копия мёртвой, у меня свои желания и потребности…

— Откуда такая уверенность? Ты же не знаешь, чего хотела раньше.

— А Вы знаете?

— Полагаю, что да, — остудил меня мужчина тоскливой улыбкой.

Мне казалось, он хотел что-то добавить, но одёрнул себя и неспешно обвёл взглядом зал.

— Целая комната волков и одна…

— Кто? — сухим горлом выдавила я вопрос.

— Ты одиночка, с более быстрой реакцией, осторожная, гибкая. У тебя не такое острое обоняние, но слух и регенерация намного превосходят нашу. В твой геном удалось вплести несколько наших, но ты всё же остаёшься другим видом. Мальчики с похожими изменениями остаются в стае, но ты… — он с невыразимой нежностью обласкал меня сверкающим взглядом, — истинная кошка.

Сцепив ладони в замок, я сдержала порыв отскочить прочь. Подспутно, я всегда ощущала, что мне не место рядом с другими двуликими. Возможно кроме…

— Есть такие же как я, другие? — с нарастающей паникой я разорвала ногтями свою кожу.

— Женщины оказываются нежизнеспособными или… — он замялся и кашлянув продолжил, — с отсутствием мыслительных функций. Мы не знаем, как это исправить. Ты немного другая. Может из-за исходного материала, ведь твоя предшественница была естественно рождённая.

— А мужчины?

— С этим проще. У них уже есть собственный клан. Кстати, ты видела их представителей в том заведении, где встретилась с Узором. Хозяин клуба почти твоего вида.

— Это многое объясняет, — усмехнулась я, наконец понимая, почему Андрей не учуял меня и не понял, что я не человек, — А почему почти?

— Есть множество полукровок с разными особенностями наших видов, но твой геном уникален и повторить его не получилось.

— Почему же меня не сделали полной копией…той, зачем смешивали гены?

— Для того, чтобы ты могла жить с нами и… — он сглотнул, — была способна приносить потомство…

— Узору…,- продолжила я за него, — Он создал меня для себя.

— Он верил, что в новой жизни сможет получить тебя.

Костёр мог не объяснять, ведь я уже поняла, что не могла быть с Кириллом ни в одной из своих воплощений. Взглянув на него, стоящего в компании своих сородичей и неспешно глотающего янтарную жидкость из широкого стакана, я признала, что мы действительно слишком разные. Сама бы я никогда не решилась заводить отношения с ним или ему подобным. Вспыхнув от воспоминаний о Марке, я закусила губу. Он был другим. Каким-то внутренним чутьём я понимала это.

— Никогда не верил, что ему это удастся, — скучающе произнёс Костёр, — и, как мне кажется, я оказался прав.

— Не понимаю о чём Вы, — я откинулась на спинку кресла.

— Знаешь кто я? — мне удалось равнодушно пожать плечами, — Я заведую выведением…так сказать, пород. Моя особенность в том, что я помню ароматы каждой…

— Это должно меня как-то беспокоить?

— У тебя потрясающий аромат, но он не твой.

— Запах изменился из-за беременности, — пробурчала я.

— Конечно, вот только я точно знаю, что…

— Всё хорошо, Ария? — Кир материализовался рядом, что заставило меня судорожно выдохнуть и, подскочив, схватить его за локоть.

— Спасибо за интересную беседу, — фальшиво улыбаясь защебетала я, — Мне слегка нездоровится. К сожалению, придётся Вас покинуть.

— Мы ещё сможем поговорить, — Костёр снисходительно улыбнулся, — Береги её, Узор. Мне бы не хотелось, чтобы она страдала… снова.

Чуть крепче, чем следовало, обхватив меня, Кирилл коротко попрощался, и мы направились к выходу. Стараясь не отставать, я пыталась подстроиться под его широкие шаги, и ему практически пришлось тащить меня к лифту.

— Полегче, милый, — задыхаясь выпалила я, оказавшись в кабинке, — Ах…

Мужчина впечатал меня в стену, выбивая из лёгких воздух и навис надо мной, скрипя зубами. В его глазах отражалось безумие. Любое движение могло бы спровоцировать его агрессию и, стараясь не показать паники, я растянула губы в улыбке.

— Кир, покорми меня, я так есть хочу.

Он моргнул и, резко шагнув назад, отвернулся. Отлепившись от стены, я помассировала занемевшее предплечье где растекался свежий кровоподтёк. Глухое раздражение растекалось во мне, заставляя опустить голову, чтобы не совершить глупость.

— Тебе больно? — Узор неловко потянулся ко мне.

Лифт остановился, звякнув, и створки разошлись в стороны. Я выскользнула наружу и пошла по коридору, не оглядываясь. Остановившись у нашей комнаты, я пропустила мужчину с ключом и, дождавшись, когда он распахнёт дверь, вошла внутрь.

— Ария…мне жаль…

— Скажи мне честно, ты убил мою предшественницу или она сделала это сама? — я скинула туфли и ступая по мягкому ворсу подошла к французскому окну.

Город переливался огнями. Небо в мутных облаках баюкало ущербную луну. Прижавшись лбом к стеклу, я закрыла глаза и застонала от бессилия и злости. Только спустя несколько минут я поняла, что Кир не ответил. Развернувшись к нему, я замерла под тяжёлым взглядом.

— Он рассказал тебе?

— Нет, — помертвевшими губами шепнула я.

— Тогда как ты узнала?

— Ты…сам только что…Ты…

— Ария, — он ослабил галстук, решительно шагнув ко мне, — Всё не так…

— Не подходи! — взвизгнув, я отскочила за диван и, забежав в спальню, закрылась изнутри.

— Не глупи, нам нужно поговорить, — он попытался открыть дверь, подёргав за ручку.

— Мне нужно остаться целой и я не хочу опять получать синяки. Может тебя это удивит, но я не получаю удовольствие от боли.

— Я не причиню тебе вред, — я фыркнула и он угрожающе зарычал, — Я могу выбить эту долбанную дверь.

— А я могу попытаться убить тебя и при этом сдохнуть! — зашипела я в ответ, — Не загоняй меня в угол, Узор.

Прогнув ударом дерево и заставив этим меня вскрикнуть, он ушёл, громко ругаясь и опрокидывая мебель. Скинув платье и приняв душ, я улеглась в кровать. Чутко прислушиваясь к звукам из соседней комнаты, зябко закуталась в одеяло. Сквозь неплотно зашторенные занавески на полу растекался лунный свет. Что-то внутри меня взывало к нему. Хотелось, запрокинув голову, скулить. Из-за стены слышалось недовольное ворчание ничем не напоминающее человеческое. Всхлипнув, я уткнулась лицом в подушку и закусила губу, чтобы не расплакаться или закричать.