Между нами ничего не было

Наполнив два стакана водой, я наконец-то смотрю в глаза своей младшей сестре. Она кипит. И я понимаю, наверно, правда. Просто у меня нет сейчас сил...вообще. В голове всплывают слова жены: спасение утопающего — дело рук самого утопающего. Айша не хочет помощи, а почему она так отчаянно мечтает утонуть? Я не знаю. И не могу больше в этом разбираться. Я бесконечно устал искать причины...

– Никто не заставляет тебя верить нам, Ай. И никто не заставляет тебя принимать какие-то решения, но я прошу тебя быть мягче. Пожалуйста.

Еще пару мгновений сестра буравит меня взглядом. В одно из таких мгновений мне кажется, что она сейчас сорвется и побежит паковать вещички, а потом громко хлопнет дверью и свалит обратно в свой филиал ада, но...Ай сдается почти сразу. Она опускает глаза и пару раз кивает. Шепчет.

– Хорошо.

– Спасибо.

Бросаю взгляд на Лешу, потом снова на сестру и слабо улыбаюсь.

– Если честно, я тоже хочу лечь. Вы можете, разумеется, еще посидеть. Посмотреть фильм или поужинать...не знаю.

– Не волнуйся...
– мотнув головой, Бодров улыбается, - Иди. Мы разберемся. Надо ведь с собакой погулять?

– Спасибо.

Я снова возвращаюсь в спальню. Один стакан ставлю на тумбочку Кире, второй со своей стороны. Потом раздеваюсь и ложусь рядом, обнимаю ее и закрываю глаза.

Кира дышит размеренно и тихо. А когда моя ладонь ложится на ее живот, ребенок чуть пинается, словно говорит: я тоже здесь, я тоже с вами. Все будет хорошо. И спасибо, что не отпустил нас...

Сердце находит успокоение. От Киры пахнет теплотой и мягкой ванилью. Я закрываю глаза и почти сразу же засыпаю.

«Окончательная точка»

Эмиль

Я не верю в карму.

По правде говоря, все эти законы вселенной от меня слишком далеки. Бумеранги? Возвраты? Расплата в следующей жизни? Хрень собачья. Я верю в разум и рациональный подход к вещам.

В том, что Кристина заболела, нет причины. Никакие ее поступки не спровоцировали это. Так просто случилось. Но я могу понять ее желание уцепиться хотя бы за что-то, правда. Страх — вещь иррациональная. Он не поддается контролю, и он тебя с головой накрывает, поэтому нужно хотя бы что-то, за что можно уцепиться. И найти выход.

Все ясно. Но. Сейчас мы не об этом…

Конечно, я снова рискну показаться циничной тварью, но так как опыт общения с этой женщиной у меня был…кхм, сомнительный, я все проверил. Совсем откровенно? До конца надеялся, что это у нее очередная, тупая схема. Нет. Кристина действительно заболела. Тогда я призадумался, и мысли мои привели меня сюда. В дачный поселок за тридцать километров от Москвы. К зеленому забору белого домика с красной крышей. Туда, где теперь живет моя бывшая жена.

Я делаю это не ради нее. Я ничего не чувствую, кроме жалости. Но! У меня дома беременная женщина, которая должна со дня на день родить мне ребенка, и она волнуется. Это не лучшие условия, к тому же...вот вам простая истина: я знаю, что если с Кристиной что-то случиться, моя совесть меня сожрет. И Киру тоже сожрет ее. Так что...полагаю, надо действовать.

Несколько дней назад я разговаривал с Еленой. Кира заснула, а мы мыли вместе посуду, и я аккуратно объяснился. Мне нужен был совет, как поступить лучше, и поэтому я здесь. Ее мама сказала:

– Если ты можешь, сделай. Спасение чужой жизни в любом случае тебе зачтется, ну и Кира...Ты прав. Что-то произойдет? Она будет себя винить. Лучше, чтобы она понимала: был приложен максимум усилий решить этот вопрос. Конечно, если месть для тебя все еще не на первом месте...

Укололо.

Нет, месть для меня уже давно не имеет значения. Тем более, если на чаше весов моя жена и мой ребенок. Поэтому я здесь. Вздыхаю, открываю бардачок, откуда достаю шкатулку, а потом выхожу. Я хорошо знаю этот дом, потому что он отстраивался на мои деньги. Я знаю код ворот, знаю, как сюда подъехать лучше всего. Я все здесь знаю, ведь когда-то много времени провел на этой земле. Моей жене было важно, чтобы ее родители были довольны, и я даже не хочу теперь разбираться в ее мотивах. В них ли был смысл? Или она просто в очередной раз хотела показать, как может ловко управлять богатым придурком? Уже действительно не имеет значения.

Иду по дорожке, задумчиво смотрю на серые камушки под своими ногами, а потом слышу, как открывается дверь. Кристина оказывается передо мной в длинном халате. Без макияжа. И да. Она действительно больна и слишком сильно похудела…приносит ли мне удовольствие ее теперешнее состояние? Нет. Сердце неприятно сжимает, во рту распадается горечь.

Мне жаль, что все происходит именно так. Измена — это не то, за что можно так жестоко карать, и разве есть в этом хотя бы намек на карму? Опять же, возможно, случись все раньше — считал бы. Но не теперь. В моем сердце наконец-то мир и покой. Тишина. Агонии больше нет, она отступила туда, откуда пришла — во тьму…

– Привет, - шепчет тихо она, и я киваю.

– Привет.

Повисает странная пауза. С нашего расставания прошло неполных девять месяцев, и разве так бывает? Мы стали абсолютно чужими. Между нами расстояние в пару шагов, а как будто одна безграничная, вязкая пропасть. Разве это возможно? Я любил ее, но сейчас даже не могу вспомнить отголосок того чувства…

Так странно…

Совершенно. Чужие. Друг. Другу. Люди.

Все действительно закончилось…

– Зачем ты приехал?

Издаю смешок.

– Честно?
– Кристина кивает, - Из-за кармы.

– Что?

– У меня родится ребенок скоро. Не хочу тянуть в нашу жизнь ничего негативного.

Делаю шаг и чуть приподнимаю коробочку. Кристина молча на меня смотрит.

Блядь…не верю, что я это делаю.

С губ срывается еще один смешок, я ставлю ее на каменное крыльцо и чуть прижимаю указательным пальцем. Пару раз стучу по крышке, а потом поднимаю глаза на бывшую жену.

– Это все твои украшения, которые я тебе дарил. Так же внутри ты найдешь номер, позвони по нему. Это очень хороший врач, я с ним уже договорился. Он тебя примет. Конечно, ты можешь отказаться от моего предложения, но на твоем месте, я бы этого не делал. Врач, у которого ты лечишься…кхм…оставляет желать лучшего.

– Я…

– Еще внутри лежит флешка с твоими видео. Копий нет. Я все отдаю тебе и снимаю свой мораторий. Можешь делать все, что пожелает твоя душа, кроме одного: не приближайся больше ко мне или к моей семье. Ты меня поняла?

Кристина продолжает молчать. Цыкаю, склоняю голову вбок и повторяю.

– Ты меня поняла?

– Да, - наконец шепчет она, я киваю.

– Замечательно.

Повисает еще одна пауза. Я смотрю в глаза женщине, которую любил, и все еще не понимаю, как это чувство могло стереться настолько, что не осталось даже отголоска, но чувствую, что хочу добавить еще кое-что.