Между Сциллой и Харибдой (= Дракониан из Нью-Йорка)

И, конечно, фазенда. На этом предмете он задержался, рассказал о проблемах с платежом, расписал ее многочисленные достоинства.

– - Должно быть, чудесно так любить хоть что-то, -- заметила Аврора.

– - О, это не совсем любовь, -- возразил Хоб и тут же подвергся жесткому нажиму с требованием объясниться.
– - Ну, я имел в виду, да, я люблю это место, но не потому, что оно так притягательно, а потому, что это дом, родина.

– - Мы в чем-то похожи, -- промолвила Аврора.
– - Вы избрали собственную родину. А я свою еще не нашла.

На этой высокой ноте они перешли на "ты" и обменялись адресами и номерами парижских телефонов. Потом было кино, потом завтрак, потом еще кино, потом тихий час, а потом объявили:

– - Пожалуйста, пристегните ремни. Через десять минут самолет приземляется в аэропорту де Голля.

ГЛАВА 34

Они сонно проковыляли в аэропорт -- было уже 22.34 по парижскому времени, -- прошли через иммиграционную службу, затем таможенник махнул им, чтобы не задерживались. В просторном зале за таможней толпились встречающие.

– - В том числе люди с табличками. Одна из них гласила: "Хоб Дракониан -- Аврора Санчес". Они подошли к человеку с табличкой. На нем была шоферская фуражка, но вместо традиционного темно-синего костюма профессиональных водителей -- бежевый. Чуть за двадцать, черные курчавые волосы, на щеках густая щетина, усы торчком. На щеке большая родинка, да вдобавок с верхней губой JLJO-TO не в порядке -- похоже, скверно сшитая заячья губа. То ли араб, то ли уличный апаш откуда-то из южной Европы.

– - А где мистер Розен?
– - спросила Аврора, озираясь.

– - У себя в отеле.

– - Почему он не приехал встретить нас?
– - не унималась Аврора.

– - Про это я ничего не знаю.
– - В голосе шофера сквозил арабский акцент Магриба.
– - Они в агентстве просто велели мне вас забрать.
– - И куда отвезти?

– - В отель мистера Розена. Или куда вы сами захотите.
– - Это в духе Макса, -- заметила Аврора.
– - Сам не показывается. Зато всегда машину присылает, и то ладно. Вслед за шофером они вышли из центральных дверей аэропорта. Автомобиль -- довольно потрепанный "Мерседес" не первой молодости -- стоял у тротуара. Хоб вспомнил, как Келли встречал его в Портовой администрации. Похоже, профессиональные водители могут припарковать машину где только пожелают.

На переднем пассажирском сиденье находился еще один человек, помоложе шофера, смуглый, усатый, облаченный в темный бесформенный костюм.

– - Это мой кузен Али, -- пояснил шофер.
– - А я Халил. Энергично кивнув, Али выбрался из лимузина, подхватил чемоданы и уложил их в багажник. Потом что-то быстро, заискивающе проговорил по-арабски.

– - Он надеется, что вы будете не против, если он останется здесь, -пояснил Халил.
– - Он любит слушать радио. Он только что приехал сюда из Таманрассета.
– - Халил закатил глаза, чтобы показать, что Али то ли темный, то ли слабоумный, то ли, как порой бывает, и то и другое сразу. Все четверо уселись в "Мерседес" и скоро уже мчались по шоссе в сторону Парижа.

ГЛАВА 35

Недавно пробило одиннадцать. Хоб следил, как наплывают знакомые дорожные знаки, указывающие направление на различные пункты назначения, среди которых Париж -- самый видный. На шоссе царило оживленное движение, изрядную часть транспортного потока составляли грузовики дальнего следования из Бельгии и Голландии. Сидевшие впереди Халил и Али хранили молчание, наблюдая за дорогой. Из приемника шелестела арабская музыка. Откинув голову на спинку сиденья, Аврора прикрыла глаза. Машина гипнотически скользила в коконе быстрого потока дорожного движения. Успокоительное покачивание убаюкало Хоба, и внезапный стремительный рывок "Мерседеса" вперед стал полнейшей неожиданностью.

Хоба вдавило в сиденье. Не без труда сев прямо, он спросил:

– - В чем дело?

Аврора охнула. Али, обернувшись с пассажирского сиденья, продемонстрировал небольшой вороненый автомат, нацеленный не совсем на них, но и не совсем в сторону. Они будто стали участниками театрального представления, ситуация двусмысленная и, судя по всему, склоняющаяся в зловещую сторону.

– - Спокойно, -- с акцентом по-английски выговорил Али.
– - Мы имеем компания.

Заметив уголком глаза что-то цветное, Хоб обернулся и увидел ярдах в тридцати позади красно-синюю мигалку полицейской машины. Секунду-другую его рассудок просто отказывался принять вытекающие отсюда выводы.

– - Притормозите, -- раздраженно бросил Хоб.

Халил продолжал разгоняться, затем резко вывернул баранку вправо. Машина метнулась по выездной эстакаде, ведущей на бульвар Обервильер. Шедший позади полицейский автомобиль резко затормозил и, грохнувшись о бордюр, ухитрился последовать за ними на эстакаду, завывая сиреной.

"Мерседес" на всем ходу вылетел на бульвар, пронзительным сигналом требуя уступить дорогу, чем заставил проезжающие машины резко брать в сторону. Впереди стеной стояла дорожная пробка, однако Халил сумел выскочить на противоположную полосу, виляя между встречными автомобилями, Как между стоячими вешками, и на квартал опередив полицейских. Затем он с визгом повернул направо, потом еще раз. Вой сирены затих вдали. Сбросив скорость до неприметного в городе уровня, Халил повел машину дальше.

– - Что происходит?
– - поинтересовалась Аврора у Хоба.

– - Не знаю, -- признался он, -- но в данный момент ситуация выглядит не очень благоприятно.

– - Пожалуйста, -- Али помахал с переднего сиденья пистолетом, -- не говорить.

Они молча смотрели, как Халил петляет по переулкам. В конце концов автомобиль выехал на бульвар де Бельвиль и докатил мимо североафриканских ресторанов, подающих кускус и восхитительный таджин, мимо мерцающих неоновых вывесок ресторанов расцветающего Китайского квартала, затем в темный переулок, а там в еще один -- тесный, с мелькающими с обеих сторон домами, -- потом быстро налево и снова направо, в совсем узкие проулки -- пустынные, без тротуаров и без прохожих, нуждающихся в таковых.

В одном из подобных кварталов Халил остановил машину.

– - Больше не станем вас задерживать, -- поведал он, тоже извлекая автомат, и что-то быстро проговорил по-арабски своему напарнику. Али выбрался из машины и открыл пассажирскую дверцу. Подошел к багажнику, отпер его, извлек багаж и грудой свалил его на обочине.

– - Открывай, -- велел Халил Хобу.

– - Не заперто, -- ответил тот.

Отщелкнув замки, Халил открыл чемодан Хоба. Пошарив внутри секунд пять, он вытащил что-то завернутое в коричневую бумагу. Сорвал ее и достал круглый джутовый мешочек размером с батон хлеба, с набитой на боку через трафарет надписью: "Рис басмати. Произведено в Индии".

– - Ты всегда путешествуешь с рисом?
– - осведомился Халил.

– - Это отличный подарок, -- нашелся Хоб.

Испустив нечто среднее между фырканьем и угрюмым смешком, Халил сунул автомат в боковой карман пиджака. Нашарил во внутреннем кармане перочинный ножик, открыл "его и аккуратно принялся вспарывать мешочек сверху по шву.

Распоров примерно на дюйм, он ткнул указательным пальцем в дыру, и тот покрылся белым порошком. Лизнув палец, Халил расплылся в широкой ухмылке и сообщил Али: