Между Сциллой и Харибдой
Шрифт:
Показываю, подняв ноги:
– Только даром носки до дыр сносил и в каком-дерьме извалял!
Один из «упакованных», в коем мною был признан Фагот, завошкался и злобно прошипел:
– Ага, «ушёл»… Что ты нам свистишь, мусор?! Устроили нам тут спектаклю с дырявыми носками… Сдал, сука! Продал, тварь – я ему никогда не верил!
Варфоломеев строго прикрикнул:
– Ну-ка, ты! Рот закрыл – пока носками товарища Заведующего, его не заткнул!
Командую строго:
– Задержанных не бить – мы не царские жандармы! Поднять их на ноги и прислонить лбами к ближайшей стенке…
Кто-то
Поняв, что упорол бестактность, я поправился:
– …Чтоб эти незадачливые налётчики – не простудились до приезда оперативных работников, на холодной земле валяясь. На лесоповале, куда они отправятся после суда – нужны здоровые работники!
Направляясь в тот клоповник чтоб поменять носки и обуть свои берцы, отдаю распоряжения:
– Варфоломеев, возьми с собой двоих, найди и задержи Начальника станции – пока тот тоже куда-нибудь в Канаду не сбежал. Я же пока позвоню от диспетчера в губернский отдел НКВД и сообщу об происшествии.
Не прошло после моего звонка и часа, как где-то на горизонте показался свет автомобильных фар и, вскоре обогнув станционное здание – на перрон осторожно въехала и остановилась легковушка. Кстати тот самый, один из двух «Бразье» – имеющихся в Нижнем Новгороде на момент моего «попадалова».
Из «француза» выходят трое и направляются к нам.
Приглядываюсь внимательно при недостаточной освещённости… Вот они попадают в полосу наибольшей освещённости газового фонаря… Впереди – человек в кожаной куртке и шапке-кубанке.
Опережая подбежав и подняся руку к форменному кепи, сперва представляюсь:
– Заведующий «Школой подготовки и переподготовки рядового и комсостава транспортной и ведомственной милиции» Свешников.
Человек в кубанке, небрежно козырнув в ответ:
– Начальник губернского управления НКВД Погребинский…
Да, это он!
Мы с ним достаточно хорошо знакомы, причём – я узнал про него…
Ещё задолго после его смерти!
В Советском Союзе тех лет, проводилась «чистка за чисткой». «Чистили», с целью удаления «враждебного, негодного, примазавшегося элемента» – всех и вся: коммунистическую партию целиком и по первичным ячейкам, армию и флот, педагогические коллективы, учащихся школ и студентов и, естественно – не забывали про правоохранительные органы.
Последняя массовая «чистка» милиции была в 1922 году. Следующая – начнётся в этом году и продолжится до следующего.
Однако, в связи с моей попаданческой деятельностью – появились и некоторые нюансы!
После прошлогодней операции «Хулиганов нет», среди Нижегородского НКВД – прошла «локальная» чистка от «темных личностей» и «классово чуждых» элементов. Сперва сократившись как бы не на треть, а затем в течении полугода восстановившись численно – губернская милиция стала ещё более соответствующей своему «рабоче-крестьянскому» названию. На её руководящие должности выдвигались коммунисты – а, руководить был поставлен «варяг».
Рисунок 26. Погребинский М.С..
С превеликим удивлением,
я узнал что этим «варягом» был Матвей Самойлович Погребинский [35] . По нему, у меня имеется довольно подробная инфа – ибо он должен быть героем моего следующего попаданческого произведения. Я знал, что он дружил с Максимом Горьким – назвавшим его «ликвидатором беспризорности» и, был человеком Генриха Ягоды…Да, да – «того самого»!
35
В 1922-24 годах был помощником начальника Политической инспекции Главного санитарного управления РККА. В 1924–1925 – помощник начальника Орготдела Административно-организационного управления ОГПУ при СНК СССР. В 1925–1929 – начальник Орготдела Административно-организационного управления ОГПУ при СНК СССР.
В 1926–1928 – начальник Болашёвской трудовой коммуны (Московская губерния).
Когда в 1937 году «крышу» доведут до цугундера – «человек в кубанке» застрелиться.
По моему представлению, Погребинский был достаточно интересным и предприимчивым человеком и, я даже рассчитывал – что Матвея Самойловича назначат Заведующим Ульяновской «Воспитательно-трудовой колонией» (ВТК) для несовершеннолетних…
Но из Центра нам прислали Макаренко.
В этом или следующем году – сведения в разных источниках у меня разнятся, Матвей Самойлович должен будет(был) создать и возглавить «Болшевскую коммуну» под Москвой, ту самую – о которой был снят кинофильм «Путевка в жизнь».
И тут вдруг, его назначают Начальником Нижегородского губотдела НКВД!
– Вы как здесь оказались, товарищ Свешников?
Естественно, хоть мы с ним ни разу не встречались, Погребинский прекрасно знал как об моём существовании, так и об существовании «ШППРМКТВМ» – ибо через него, все подобные дела в нашей губернии делались.
Отвечаю:
– С группой курсантов проходим стажировку по сопровождению грузов.
Хотел отрапортовать об происшествии, но тот отмахнувшись, подошёл поближе к задержанным и внимательно оглядев их, с каким-то внутренним напряжением спросил:
– Все здесь?
– Нет, не все. Одному из налётчиков – к великому сожалению, удалось скрыться…
Может послышалось, но облегчённо выдохнув, Погребинский, внимательно осмотрев меня с ног до головы, затем переведя взгляд на бойцов и снова на меня:
– Что за форма одежды?
– Это – «пролетарка» производства ульяновской артели «Красная игла».
Смотрит на ноги.
– Так называемые «берцы» – ботинки с высокой шнуровкой, тачаемые ульяновской артелью «Красный Лабутен».
Его интерес вполне понятен: в эти годы милиционеры донашивали военное обмундирование. И если штанов и гимнастерок еще более-менее хватало, то с обувью было совсем плохо.
Как и армию, милицию обували даже в лапти!
Вижу, «форма» одежды» произвела на него впечатление и, как бы между прочим:
– Выдвинуто, как обмундирование для Красной Армии. Правда, из-за дороговизны…
Перебивает:
– Сколько стоят, положим эти… «Берцы»?
– Если брать у производителя, то – «партмаксимум». А если «с рук» – в два-три раза больше.