Между жизнью и смертью
Шрифт:
Когда болото поглотило девушку по колени, она очнулась достаточно для того, чтобы попробовать позвать на помощь. Вот только помощи не было... И голоса тоже не было.
Болото же словно почуяло, что его жертва сопротивляться больше не может, вцепилось ледяными пальцами в бедра девушки, оставляя влажные зеленые дорожки и потянуло вниз. Еще ниже. И еще.
Сцепилось ледяным обручем вокруг груди, не давая сделать и вздоха. За каждый вздох приходилось отчаянно бороться, но все было напрасно. Темная засасывающая глубина под ногами даже не думала исчезать.
Сон не собирался развеиваться.
А потом, когда
"Земля? Спасена?" - еще успела подумать она, когда это что-то стремительно сорвалось с места. И одновременно с тем, как провалиться с головой вниз в эту зловонную жижу, девушка не столько почувствовала, сколько поняла, что в ее ногу вцепились очень острые зубы.
"Болото умертвий", - как-то отстраненно поняла девушка, поднимаясь над болотом и видя под тонкой радужной пленкой, покрывающей все болото, искаженные ужасом и болью черты Скара.
– "Надгробие для одного из восьмерых".
Сон растаял так же неожиданно, как и пришел, а Деми села на кровати, чувствуя, как отчаянно бьется сердце, как заходятся легкие, пытаясь накачать воздух, который телу был совершенно не нужен.
Саднило горло, сорванное криком, и было ужасно одиноко и холодно...
Холод развеялся уж очень банально - вся комната охватилась ревущим пламенем, не причиняющим обстановке вреда. Пламя ревело пару мгновений, показавшихся девушке вечностью, чтобы затем соткаться в Арката. Изначальный подошел к Деметре и, не говоря ни слова, сел рядом, скользнул рукой по щеке, убирая непослушную прядку за ухо, а затем просто обнял. Молча.
Прижавшись влажной щекой к плечу незваного гостя, Деми не стала спрашивать откуда он узнал. Сама догадалась - сказали стихии.
И только когда отпустила мелкая противная дрожь, попыталась улыбнуться.
– Спасибо.
– Не за что...
– Мягко ответил Аркат.
– Полегчало?..
– Немного... Дурной сон, да еще и без моего ведома... Это не то, на что я соглашаюсь добровольно.
– Ну, сон уже прошел, Деми...
– А последствия остались. И знание, кстати, тоже, - Деметра задумчиво улыбнулась.
– Разбудить что ли всех остальных?
– Зачем? Да и... сомневаюсь, что они спят.
– Подмигнул девушке мужчина.
– Зачем? Из чувства полной подлости. А раз не спят, тем интереснее.
– Не, не выйдет. Твой братец такую защиту выставил, что замучаешься ломать. Давай лучше погуляем?
– О нет, - Деми грустно улыбнулась.
– Меня ноги не держат. Так что "погулять" со мной - можно только с учетом того, что я буду висеть дохлой тушкой.
– Тогда я просто развлеку тебя.
– Как интересно звучит. И как ты предполагаешь это делать?
– Ммм... пока не придумал. Но я открыт для предложений!
– Аркат задумчиво осмотрелся.
– Взять меня на ручки, - состроила умильную мордочку девушка, - сесть вон в то кресло-качалку и рассказать мне старую-старую легенду.
– Легко...
– Девушка опомниться не успела, как ее пожелание было исполнено. Укутав ее в одеяло, Аркат уселся с этим коконом на руках в кресло и изобразил древнего сказателя.
– Что тебе поведать?
Прикрыв ресницы, чтобы скрыть лукавое выражение в глазах, Деми предложила:
– Как насчет сказки
о мудром повелителе стихий?– А это уже коварная хитрость... хотя, смотря, что тебе интересно.
– О женщины! И имя вам коварство! Мне интересно все! И даже немного больше!
– надув обиженно губы, девушка добавила.
– Я тебя прочитать не могу!
– Вот это хорошая новость. Да, вам имя коварство. Ты не согласна?
– Совершенно не согласна!
– М-да... не делай такие невинные глазки. Спрашивай.
– Не-а! Сказку! Кто же рассказывает сказку по вопросам?
– Я!
– Рассмеялся Аркат, затем улыбнулся чему-то.
– Ладно-ладно... Слушай...
И древний вампир пустился в рассказ. Одну из самых красивых сказок о себе, которую подсказал ему вездесущий ветер.
Деметра, завороженная голосом вампира, его неспешными интонациями, уснула только тогда, когда сказка была закончена. И на губах девушки даже во сне осталась нежная спокойная улыбка.
Тяжёлый кошмар развеялся и был забыт...
Ольгерда, медленно двигаясь по коридору, пылала злостью. Точно так же, как пылал ярко-алый отпечаток на ее щеке. Если бы она могла, сейчас вампиресса разнесла бы все в этом мерзком склепе, но нужно было сдерживаться. Нужно было вести себя тихо и незаметно. Нельзя было привлекать к себе внимания...
Резко остановившись, вампиресса ударила кулаком в стену. Бетонная полуметровая стена рассыпалась в крошки, закровили и тут же затянулись разбитые костяшки пальцев. Легче не стало.
Какой-то хлыщ. Какая-то мразь посмела отчитывать ее, кровавую княгиню, как какую-то девчонку! Какая-то тварь, которая даже не знала, что такое быть вампиром, посмела не дать ей вкусить крови нежного и милого создания.
Отомстить!
Порвать на куски...
Вампиресса остановилась.
Нет. Рвать на куски эту тряпку не лучший выход. Опасно очень. Если уж он просто дал пощечину, а у нее по щеке синяк как у обычной человеческой грязи расплылся и проходить не думает, то лучше с ним не связываться.
И на Русалочку не покушаться, хотя очень хочется попробовать, какой коктейль течет в ее жилах.
Но надо терпеть. Надо вести себя спокойно. Надо думать о том, что...
Ольгерда снова двинулась по коридору. Стелящейся аккуратной походкой, почти принюхиваясь к тому, что вокруг.
Да. Алхимик - псих науки. Он ничего не видит, ничего не чувствует. Поэтому все, что нужно сделать, это просто... убить правящих!
Ольгерда в восторге от своего ума расхохоталась.
Ну, конечно! Как она раньше об этом не подумала. Достаточно просто войти в комнату и разорвать на клочки всех, кто там находится. Их всего-то с десяток. Что они для кровавой княгини? Мусор! Не стоящий даже тени ее внимания!
А раз так... раз так... Круто повернувшись на каблуках, вампиресса вприпрыжку двинулась в обратную сторону. В камеру к правящим.
Их всех разместили в трех достаточно уютных и красивых комнатах, где были и холодильники с едой, и кровати, и телевизоры, чтобы было чем себя занять, и чтобы можно было оценить гостеприимство Алхимика.
Первую камеру, где были ученики, Ольгерда прошла, даже не заметив их. Только пепел от трупов вампиров усеял пол ровным слоем.
Во второй камере, где были вампир около 100 лет, она немного задержалась, чтобы совсем чуть-чуть поиграть.