Мгновения жизни

Занятый обычной рутинной работой Тобиас наконец смог отвлечься от тягостных мыслей. В двенадцать дня, проверив время по своим любимым часам, он вошел в операционную, где все уже было готово для стандартной операции. Интерны тоже были там, с нетерпением переминаясь с ноги на ногу в ожидании Тобиаса.

– Камни — это скучно, - услышал он чей-то голос из группы интернов, как положено вставшей неподалеку от пациента.

– Мистер Шепард?
– спросил Тобиас у пациента, надевая на лицо повязку, - как по-вашему, камни - это скучно?

– Камни - это больно, - ответил Шепард, - кому скучно, может после операции вставить их себе и повеселиться.

– Отличный ответ, - отозвался Тобиас.
– А вы, Крипке, старайтесь говорить только по делу. Особенно в присутствии пациента. Нельзя недооценивать болезни, относясь к ним как к развлечению и рутине. Напомните мне позже, и я, так и быть, расскажу вам, как стал свидетелем последствий неаккуратно вскрытого фурункула.

– Простите, - сказал Крипке, заливаясь краской.
– Я буду все оценивать как следует.

– Оценивают в ломбарде, - засмеялся Тобиас и остальные интерны рассмеялись за ним следом.

Проводя привычные манипуляции и погружая пациента под наркоз при помощи магии, Тобиас, как обычно, объяснял интернам, зачем совершает то или иное действие.

– Для того, чтобы вынуть камни, лучше производить надрез скальпелем. Заклинание не дает вам возможности почувствовать пациента и отрегулировать степень и длину разреза. Иной раз миллиметр в сторону может оказаться фатальным, - говорил он, взяв в руки скальпель. Занеся его над подготовленной зоной, рука Тобиаса неожиданно замерла в миллиметре от кожи.

Перед глазами Снейпа совершенно внезапно встал вид падающей со стула дочери и то, как стремительно чернела ее рука. Сделав глубокий вдох и прогоняя видение, он снова занес руку, концентрируясь на операции. Стараясь отринуть все эмоции, он думал о том, что здесь и сейчас он должен вынуть камни из почек, но почувствовал внезапный приступ сильной тошноты и отвращения.

– Крипке, - сказал он сдавленным голосом, - раз уж для вас это скучная операция, то именно вы ее и проведете.

По операционной пробежал восторженный и завистливый ропот. Каждый, кто хотя бы раз присутствовал на операции у Тобиаса, знал, что он крайне редко разрешает проводить интерну операцию с самого начала. Обычно он лишь в конце выбирал счастливчика, которому доверял залечить рану заклинанием или зашить ее вручную.

– Сейчас, мистер Снейп!
– не веря своему счастью, засуетился Крипке, спешно принимая от медсестер халат, натягивая на руки перчатки и повязку на лицо.
– Я готов, мистер Снейп!

– Отлично, занимайте мое место и проговаривайте все, что будете делать, - сказал Тобиас, становясь рядом с интерном. К его удивлению, стоило только Крипке взять в руку скальпель, тошнота прошла, и Тобиас снова стал спокоен и уверен в себе. Отвлекать интерна он не решился и просто остался стоять рядом, готовый, если придется, оказать помощь или заменить его.

– Я произвожу разрез в области почек длиной десять сантиметров, - неуклюже начал Крипке, вопросительно глядя на Тобиаса краем глаза. Тот в ответ согласно кивнул.

– Не смотрите на меня при каждом действии. Я сам скажу, если что-то не так и остановлю вас, - ответил Тобиас и взял в руки скальпель. Он хотел успокоить Крипке и показать свою готовность вмешаться, но тут же снова почувствовал сильную волну тошноты и еще большего отвращения ко всему происходящему.
– Вперед! Ну, - сказал он интерну, кладя скальпель обратно и с удивлением отмечая, что странные ощущения опять исчезли.

На его счастье, помощь Крипке не понадобилась. Уверенный, что Тобиас его подстрахует, он блестяще провел операцию. Для заживления раны Снейп вызвал другого интерна.

– Все молодцы, - похвалил он будущих целителей, - завтра не забудьте тетради, очень прошу. На сегодня все свободны, - сказал он, с удовольствием принимая благодарность от интернов и оставляя Шепарда на попечение медбратьев.

***

– Грегори, можно поговорить?
– спросил Тобиас. Едва покинув операционную, он сразу поспешил в кабинет наставника. Макномара в ответ на его слова вновь побледнел и посмотрел на Снейпа затравленным взглядом, словно боялся чего-то.

– О чем?
– спросил он, изо всех сил стараясь скрыть дрожащий голос.

– Со мной сегодня случилась очень странная вещь на операции, - пробормотал Тобиас. Глядя на наставника, он с удивлением отметил и белое лицо Макномары, и его дрожащий голос, но тут же списал такую реакцию на отравление.
– Я бы даже допустил, что отравился, как и вы, но не думаю, что это так.

Поняв, что Тобиас пришел говорить не о Честерах, до которых Макномара тщетно пытался дозвониться с самого утра, он расслабленно выдохнул.

– А что не так?
– спросил он, чувствуя, как бешено бьющееся сердце замедляет свой ритм до обычного.

Вздохнув, Тобиас как мог подробно описал все, что произошло с ним на операции.

– Понимаете, я просто не смог сделать разрез. Мне стало так плохо и противно, как никогда не было до этого, - говорил он в замешательстве.
– Вы прекрасно знаете, что я с детства видел операции и кровь и никогда их не боялся, но сегодня будто меня что-то заклинило. Не мог и все тут. Может, и меня как-то прокляли?

– Но ты ведь смотрел на то, как оперирует Крипке, верно?
– уточнил Макномара, приняв важный вид.
– Тебе было плохо только когда ты брал в руки скальпель?

– Да, - согласился Тобиас, - впрочем, срастить ткани я почему-то тоже не решился. Все, что я смог сделать, это наркоз! В конце операции меня буквально трясло, и я сам не знаю, почему это произошло!
– сокрушался Тобиас, с надеждой глядя на наставника.

– Знаешь, - почесав подбородок, пробормотал Макномара, - есть такая вещь в психологии. Не кривись, - повысил он голос, заметив, как Тобиас поморщился. Психологии ему с лихвой хватало дома от Эйлин.
– Профессиональное выгорание называется. Есть эмоциональное - когда ничего не хочется, а это другое - когда не можется. Когда твой организм решил, что с тебя хватит практики. Я встречал такое, и даже твой отец не избежал этой дряни.

– Как это?
– удивился Тобиас, обращаясь в слух.
– Он же всегда едва ли не жил в морге!

– Пил он тогда в морге, это да, - крякнул Макномара.
– Так, что пришлось ему встряску устраивать, насколько я помню. Тогда-то он и задумался о переезде, в общем-то. Тут, насколько я знаю, он осел в лаборатории и к трупам больше не подходил.

– Но мозги-то он из них вытаскивал, - хмыкнул Тобиас, и Макномара лишь развел руками, показывая, что понятия не имеет про мозги.

– Может, их ему на обработку привозили, - сказал Грегори, - я не о том. Ты бы прислушался к себе, в отпуск сходил, пока хуже не стало. Может, и пройдет твоя тошнота.