Мичман Империи. Часть вторая

— Ой, а ваших всех выписали, — подошла ко мне пойманная на руки девушка.

— Наших? — не понял я.

— Ну, да, жертв нападения из жандармерии, — нерешительно улыбнулась она.

— Простите, на мне написано, что я из органов? — улыбнулся ей в ответ, хотя сам сильно удивился такой проницательности. Это ж вся маскировка коту под хвост.

— Нет, — она скромно потупила глазки, а её щечки заалели неожиданным румянцем. — Я наб… видела Вас на парковке с коллегами.

Вон оно что! Хах, а ты, Коромыслов, парень не промах. Не удержался и глянул поверх головы сестрички в зеркало. Оттуда на меня смотрел и улыбался приятной наружности верзила.

— Родион, — я перевёл взгляд обратно на девушку и протянул ей руку.

— Таня, — она вспыхнула ещё сильней, но руку пожала.

Не знаю, откуда пришла идея, может в кино видел, но как-то по наитию получилось, спонтанно. Задержал её ладошку в своей чуть больше положенного. Сделал круговое движение большим пальцем. Затем медленно отпустил руку, как бы поглаживая её запястье.

Таня хихикнула. Улыбнулась и снова уставилась в пол.

— Это хорошо, что их выписали, Танечка, — мурлыкнул я, — тогда давайте считать, что я к вам, проведёте экскурсию? Хочу пожать руку доктору.

— Конечно, — кивнула девушка, отводя взгляд и заправляя прядку волос. — Проведу.

Она сделала шаг в сторону сестринского поста, а я решил добавить к атаке удар с фланга:

— Танюша, а в какое время вы сегодня заканчиваете работу?

— В половине восьмого, — она слегка запнулась с ответом и мы, пройдя мимо разошедшихся прозрачных створок, оказались в: — здесь у нас отделение неотложной помощи, это сестринский пост, прямо по коридору операционная, а над нами…

— Какие цветы Вам нравятся, Татьяна?

— … Реанимация, гортензия — она сбилась, улыбнулась и поспешно исправилась: — в смысле гортензия нравится, а реанимация над нашим отделением.

— Понимаю, кивнул я, — и придержал её за руку, наклонился чуть ближе, — Ваш любимый ресторан, Танюша.

Наши глаза встретились. Она замерла и прошептала словно под гипнозом:

— Царская усадьба, тут в центре, но я там ни разу не была.

— Исправим, — улыбнулся ей, выпрямляясь.

— Но там очень дорого, — она словно очнулась, и попыталась воспротивиться, хотя покрасневшая шея говорила совсем о другом.

— Пустяки, — махнул я рукой, подмечая табличку туалета. — Сегодня вечером, в девять. Вы, я, царская усадьба.

— Хорошо, Родион, — она словно решилась на что-то и кивнула.

— Татьяна Христофоровна, срочно в шестую палату, — прозвучало из динамиков под потолком и Таня переменилась.

— Мне надо идти, — она нерешительно дёрнулась в сторону.

— Подожду у сестринского поста, — кивнул я, касаясь пальцами её ладони.

— Хорошо.

Она улыбнулась и убежала по коридору. Посмотрел ей в след, затем развернулся и зашёл в туалет. Глянул в зеркало над умывальником. Оттуда смотрел мудак. И то, что лицо чужое, ничего не меняло.

В уборной не задерживался. Проверил, что в помещении никого нет. Зашёл в одну из кабинок, да закинул в унитаз небольшой металлический шарик. Булькнуло, и я пошёл к месту встречи.

В народе эта круглая штука называлась «дрожжевой бомбой». Понятное дело, что никаких дрожжей там и в помине не было. Зато эффект был даже круче. И неважно старая канализация или вакуумная установка используется в здании. Шалость удавалась всегда.

Остановился у сестринского поста так, чтобы не попадать в объектив видеокамеры. Облокотился о стойку, совсем рядом с блоком компа и, улыбнувшись медсестре за ним, принялся ждать. Для всех Татьяну, а на самом деле…

Всего минута прошла, как сначала в коридоре раздался чей-то крик, а затем сработала сирена внутренней тревоги. Правда, сразу же умолкла, а вместо нее, успокаивая пациентов и посетителей, заговорил голос из динамиков. Народ в халатах, встревожился, заозирался по сторонам. Раздались крики из палат и понеслось.

Пациенты выскакивали из комнат. Доктора и медсёстры носились как угорелые. Откуда-то появились люди в форме техперсонала, а мимо меня промчались два робота уборщика.

Улучил момент, когда никому не было до меня дела, и вставил в блок компа чип с накопителем. Достал инфопланшет и отправил запрос на поиск карточки Анатолия Гущина.

— Ты здесь, я беспокоилась, — к посту подскочила Татьяна. Полы халата аж в стороны разлетались, как она бежала, а прическа растрепалась.

— Что происходит? — я постарался разграть тревогу в голосе, пока убирал инфопланшет в карман.

— Канализацию прорвало, там, в палатах такое лезет! — она перевела дыхание, и извиняющимся тоном выдала, — я не смогу сегодня, прости, давай завтра.

— Хорошо, Танюш, не переживай, — взял её за руку и, незаметно выдернув чип из блока компа, повёл её к выходу. — Скажи только, куда заехать за тобой?

— Пролетарская восемь, квартира двадцать, — она полезла рукой в карман и достала визитку, — вот мой номер.

— У меня карточки нет, — улыбнулся, принимая полоску с голограммой, где была реклама госпиталя и информация о…

— Ничего себе, ты терапевт, — приятно удивился я. — Не ожидал.

— Да, — скромно потупила глазки Таня, снова покраснев. — Месяц как закончила интернатуру.

Мы уже подошли к выходу из отделения и я, наклонившись, чмокнул её в щеку.

— Рад был тебя встретить, Танюш, до завтра.

— И я, — прошептала она, отводя взгляд.

— До вечера, позвоню.

Cтворки двери с лёгким шорохом закрылись. Таня махнула мне на прощание. Улыбнулся ей и поспешил на парковку. Надеюсь, Лира простит меня за этот скромный поцелуй. Маскировка требовала жертв.

* * *

Медкарту Гущина открыл, когда отлетел от госпиталя подальше. Припарковался в неприметном переулке и достал инфопланшет. Анатолий жил здесь, в центре. В одном из доходных домов.

Нашёл его на карте и запомнил дорогу. Затем полетел в пригород. В район, где убили Кремнескалова. Приземлился на промке, на территории одной из заброшенноых фабрик и, перетащив снаряжение в другую машину, сжёг антиграв.

В этот раз новый транспорт оказался неприметным. Никаких голограмм, реклам или иных отличительных признаков. Просто белая машина, самой обычной марки. Таких на улице тысячи.

Уселся за штурвал. Проверил всё ли работает, арендовал с китайского инфопланшета квартиру в доме Гущина и полетел заселяться.