Мифическая Средневековия

Та виновато отступила, не опуская, однако гордой головы.

— Ну, мы ждём, Ка-тя. Да, и смени имя, оно слишком режет слух, — раздражённо заметил Он, беспечно махнув рукой. — Ватрушка поможет тебе в этом. Итак, твой выбор? Так приятно каждый раз слышать эту сладкую песню мести. Может, услышим и чьё-нибудь знакомое ненавистное имя.

Все с нескрываемым нетерпением уставились на Катю.

— Я… я… но я… не знаю. — Неуверенно пробормотала девушка.

По залу пронёсся лёгкий шёпот неодобрения.

— Я знаю, ты растеряна, такое бывает. И всё же… — Его глаза стали ещё холоднее. — Девочки, помогите ей, ведь ей тяжело, она ведь новенькая. Ну, Порошка, сообщи нам свой выбор, кажется, у тебя язык чешется, такая ты сегодня разговорчивая.

Горделивая упырица смело выступила вперёд, проигнорировав Его недобрый взгляд.

— Я уже давно выбрала лорда Уткинсона и его семью. Я буду мстить ему медленно и жестоко, как и любому другому кто причинит мне хоть маломальский, но вред. — В течение всего своего монолога, она в упор смотрела на Катю, не отводя жёлто-зеленных глаз. Зрачки её сузились, клыки удлинилась, голос стал более шипящим. Ни у кого не осталось сомнений в том, для кого именно были произнесены эти слова, и во всём помещении не нашлось бы не одного вампира, который не порадовался бы, что не она сейчас находится на Катимом месте. Даже Он не хотел иметь столь сильных духом в своей ненависти врагов.

— Отлично, многие считают, что я слишком кровожаден, но я ничего не могу с собой поделать обожаю запах и вкус человеческой крови, вид чужих страданий и предчувствие обречения на вечные муки моих собственных жертв. — По его виду можно было сказать, что сейчас Он, несмотря на, в некотором смысле кровное родство, накинется на кого-либо из собравшихся здесь женщин. Настолько изменилось Его, и без того не очень привлекательное лицо. Даже на привыкших к разного рода ужасным зрелищам упыриц, оно производило жуткое зрелище. В конце концов, он был не укушенным, а первородным вампиром, от того и вид при обращении у него был кошмарнее. Дело было не в обычном для вампиров изменение глаз и клыков, а в чём-то более серьёзном, в полном общем уродстве. Всем сразу стало очевидно, что Он проголодался.

— Напомни, кому предназначена твоя месть, Маришка? — В Его охрипшем вдруг голосе послышалось нетерпение.

— Я выбрала Алъбатрасов. — Просто ответила та, скромно пожав плечами.

— Семейство Альбатрасов. Неплохо, неплохо. Я и сам имею на них зуб, точнее два. Решили соединить воедино все народы. Глупцы. С вампирами им этого не удастся, мы не такие слабаки. Ладно, хватит. — Он устало поднял руку, — Ка-тя?

— Не думаю, что могу кого-нибудь выбрать, — неуверенно ответила она на Его вопросительный взгляд.

— Хорошо. — Он окинул взглядом собственника присутствующих. — Даю тебе время подумать до Моей первой ночи, но тогда ты будешь должна, просто обязана ответить. Таков Закон. Мой Закон. — Он повернулся к своим верным сподвижницам. — Я ухожу, я проголодался. Наташка придёшь ко мне чуть позже…

Стоявшая чуть в стороне хрупкая брюнетка скромно поклонилась.

— Но сегодня моя очередь. — Возмущенно воскликнула Порошка.

— А ты научись держать язык за зубами. — Холодно ответил Он, окинув её не менее ледяным взглядом.

Недовольная Порошка со злостью уставилась на довольную, словно получившую похвалу от любимого хозяина собаку, Наташку. Та словно ей назло скинула Саян скромности и с победоносным видом подошла к Нему и прижалась посильнее. Он не обратил на неё ровным счётом, ни какого внимания, лишь бросив на ходу:

— Проводите новенькую в опочивальню. И что бы с ней всё было в порядке. Слышала, Порошка?

И не дождавшись ответа, Он быстро удалился с высоко поднятой головой.

* * *

— Папа, где она? — Дерек неожиданно ворвался в библиотеку, с грохотом захлопнув за собой дверь.

— Кто? Виктория? — Лто? Виктория? — .Норд Альбатрас недоумевающе взглянул на сына и поднялся из своего кресла.

— Конечно же, да, папа. — Раздражённо ответил тот.

— В комнате укладывает спать Анастасию, — спокойно ответил лорд Альбатрас. — Что-то случилось?

— Да, папа, что-то случилось, какой ты проницательный.

— Но, но юноша, я по-прежнему Ваш отец, несмотря на то, что повысил свой статус до положения дедушки. — Никто не мог сравниться с ним в самообладании, разве что Гарольд. — Кто позволял Вам говорить со мной в таком тоне.

— Прости, отец, но в данный момент я не могу быть спокоен, — Дерек раздражённо взмахнул рукой.

— Тебя не было целую неделю и вот ты являешься и прямо с порога кричишь на отца. И судя по твоему тону, подозреваю, что также ты обойдёшься и со своей женой.

— Нет, отец, ты ошибаешься, с ней я обойдусь гораздо хуже. — Услышав ровный стук каблучков, Дерек выскочил в холл. Отец последовал за ним.

— Дерек, дорогой, ты вернулся. — Раскрыв объятия, Виктория уже спешила к нему навстречу, быстро спускаясь по широкой лестнице.

Но тот лишь брезгливо оттолкнул её раскинутые руки.

— Дерек?! — Виктория непонимающе замерла, руки безвольно опустились.

— Виктория что это значит? — Молодой лорд Альбатрас со злостью взглянул на жену.

— Дерек, я не понимаю о чём ты? — Она стояла в полном недоумении, слёзы обиды самопроизвольно текли по щекам.

— Не делай из меня дурака, Виктория. Я тебя спрашиваю, ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ? — Он почти вплотную подошёл к жене и почти с ненавистью посмотрел на неё сверху вниз.

— Пойми же, я честно не знаю, о чём ты говоришь. — Она умоляюще посмотрела на него, от досады заламывая руки.

— Дерек, оставь девочку в покое. Это уже не смешно. — Лорд Альбатрас с возмущением бросил книгу на небольшой столик перед зеркалом и вновь повернул на сына полный негодования взор. — По-моему ты уже сказал гораздо больше, чем следовало, а теперь иди к себе и успокойся.

— Брось, папа, ты просто не знаешь, что она сделала. — Выкрикнул Дерек, указывая на Викторию пальцем вытянутой руки.

Его отец, нахмурившись, повернулся к невесте, которая с пылом прокричала:

— О, как интересно и что же это я такое сделала?

— Не увиливай от ответа, Виктория, я и так всё знаю, — он сел в кресло и обхватил голову руками. Полное отчаяние одолевало его, разрушая все прежние иллюзии о дальнейшей счастливой жизни рядом с женой, дочкой, а возможно и еще с несколькими детьми.

— Так скажи мне то, что ты знаешь, так как я, что, по-моему, совершенно очевидно, совсем не в курсе. — Она тоже перешла на крик, слёзы обиды уже высохли, уступив место вполне объяснимому гневу.