Милая маленькая игрушка

Щелкнув электрическим дилдо, я переключаю свое внимание на сексуальную лисицу передо мной. Ее ноги широко расставлены в люльках качелей, ее обтянутая тканью киска полностью выставлена напоказ и легко доступна. Дыхание Уитни учащается, когда я еще больше раздвигаю ее ноги и прижимаю кончик палки к ее клитору, не облегчая ее погружение. Это немного похоже на прыжок в холодную воду, лучше покончить со всем этим сразу. Но то, что она собирается испытать, будет намного лучше. Уитни визжит, когда игрушка потрескивает, и ее спина выгибается, когда она сжимает ремни над собой.

Зацепив пальцем небольшую полоску черной ткани, закрывающую отверстия Уитни, я оттягиваю ее в сторону. Затем я вставляю игрушку в ее мокрую киску. Уитни стонет, когда ее бедра качаются, заставляя ее ноги раздвигаться еще больше.

— Что ты можешь сказать в свое оправдание, рабыня? — Требую я.

— Мне жаль! — Вопит она. — Пожалуйста, хозяин. — Уитни стонет, когда ее мышцы дергаются, подводя ее к грани разрядки. Но я еще не дал ей разрешения кончить, поэтому она борется со своим оргазмом. Я вижу усилие в напряжении ее рук.

Дверь в нашу комнату распахивается с такой силой, что она почти срывается с петель. Тот, кто, черт возьми, думает, что может помешать моей сцене, сейчас узнает на собственном горьком опыте, что это не очень хорошая идея. И шок на лице Уитни говорит мне, что момент упущен, сцена испорчена, что только злит меня еще больше. Осторожно вытащив игрушку из ее тела, я поворачиваюсь, чтобы противостоять незваному гостю.

Мой желудок сжимается, когда я узнаю старшего сына и наследника Лоренцо Маркетти, Николо. Черт. По тому, как он смотрит на Аню, я уверен, что он ее таинственный благодетель. И внезапно я понимаю, как далеко я был в оценке потенциальных рисков этой ситуации.

— Николо. — Кровь отливает от лица Ани, и она вздрагивает от него, словно ожидая физического удара.

Она выглядит искренне напуганной мальчиком Маркетти, и моим естественным инстинктом было бы вмешаться в ее защиту, просто из принципа, что никто не должен брать мои игрушки, если не из-за чего-то еще. Но с Бьянкой, живущей прямо посреди территории Маркетти в колледже, и тем фактом, что Маркетти уже больше года разрешают мне пересекать границы, чтобы навестить Уитни, я знаю, что ничего не могу сделать. По крайней мере, без серьезных последствий. По правде говоря, одного присутствия Ани в нашей комнате может быть достаточно, чтобы устроить ад для моей Братвы.

— Этого ты хочешь? — Ледяным тоном требует Николо, шагая к ней через комнату. — На минуту я подумал, что тебе не понравилось наказание, но ты ведь действительно его ищешь, не так ли, маленькая шлюшка? — Схватив Аню за руку, он поднимает ее со стула на ноги. — Если тебе нравится наказание, то я могу его тебе дать. — Он даже не удосуживается взглянуть в мою сторону, и я могу поблагодарить Бога за маленькие милости.

Мальчик Маркетти вытаскивает подругу Уитни из комнаты, ее ноги едва поспевают за ним, и он захлопывает за собой дверь, оставляя комнату в полной тишине. Когда я осмеливаюсь повернуться и посмотреть на Уитни, она кажется глубоко встревоженной, беспокойство запечатлено на ее лбу, а глаза остаются сосредоточенными на двери в коридор.

Понимая, что игрушка все еще жужжит в моей руке, я выключаю ее.

— Заканчиваем — заявляю я, официально заканчивая сцену.

Уитни не возражает, когда я помогаю ей выбраться из качелей.

— Ты… — Сдавленный всхлип душит ее слова, и ей приходится сглотнуть, прежде чем попытаться снова. — Ты пойдешь проверить Аню? Поможешь ей как-нибудь? — Бормочет она, и слезы наворачиваются на глаза.

— Нет. — Слово прозвучало резко, но я не буду рисковать безопасностью Бьянки еще больше, пытаясь помочь подруги Уитни. Как бы холодно это ни звучало, я совершенно уверен, что интерес Николо к девушке, скорее всего, остановит его от убийства. Моя сестра, с другой стороны, была бы легким пушечным мясом.

— Ты боишься противостоять Николо? — Усмехается Уитни, ее гнев огрызается на меня, как кнут. — Он практически в два раза меньше тебя. Держу пари, ты мог бы сломать его пополам, если бы захотел, но моя подруга для тебя ничего не значит? Это делает тебя либо придурком, либо трусом.

Мой гнев вскипает от ее оскорбления.

— Это больше, чем просто противостоять одному придурку, — рычу я. Внезапно я понимаю, как мало Уитни понимает мой мир и насколько это может быть опасно. Ее действия могли подвергнуть риску нас обоих, а также мою сестру и даже всю мою Братву.

— Он сын Лоренцо Маркетти, — рычу я. — Если я наложу на него руки, между моим кланом и его семьей начнется полномасштабная война.

Лицо Уитни омрачается, когда ее гнев покидает ее. Ее взгляд снова устремляется на дверь нашей комнаты, и по ее щеке скатывается слеза.

— Одному Богу известно, каким может быть его мудацкое наказание. И это моя вина.

Мое сердце сжимается от сильного чувства вины в ее тоне. Собрав ее одежду, я передаю ее Уитни, и она одевается без слов.

— Пойдем домой. — Говорю я.

Поездка на машине обратно к дому Уитни проходит в полной тишине, каждый из нас погружен в свои мысли, и даже к тому времени, как мы добираемся до ее квартиры, она, кажется, отвлечена судьбой своей подруги. Уитни несколько раз достает свой мобильный телефон и начинает набирать сообщение, колеблется, яростно грызет ноготь большого пальца, а затем меняет решение и засовывает телефон обратно в карман, так и не отправив то, что написала. Мучительно наблюдать, насколько Уитни тревожится из-за своей подруги. Я никогда не видел ее такой расстроенной, и это тревожит.

Наконец, я больше не могу. Решив нарушить свое строгое правило избегать эмоциональных разговоров с ней, я тяну Уитни на диван, крепко беря ее руки в свои, чтобы она перестала грызть ногти.

— Слушай, moya feya, в моем мире девушки все время привыкают. Аня переживет это, и она выйдет с хорошей компенсацией за это. Это может быть трудно увидеть, но это не твоя вина, и это не будет длиться вечно.

Глаза Уитни остаются опущенными, когда она бормочет:

— Я просто хочу защитить Аню. Она напоминает мне более мягкую, более уязвимую меня до встречи с тобой, и я хотела бы что-то сделать для нее. — Наконец, она поднимает взгляд, чтобы встретиться со мной глазами. — Я знала, что Аня уже некоторое время отвергает Николо. Она не хочет быть с ним. А потом, после осеннего показа, он… он сломал руку ее партнеру. Думаю, именно это в конце концов заставило ее согласиться пойти с ним на свидание, но, боже, Илья, она выглядела такой напуганной, — выдыхает Уитни, и слезы тихо катятся по ее щекам.

Укол вины скручивает мне живот от осознания того, что я оставил ее подругу в руках того, кто может быть таким жестоким. Но я знаю, что сделал правильный выбор.

— Если бы он посмел прикоснуться к ней на моей территории, я бы не колеблясь избил этого негодяя до крови. Но здесь? Мои руки связаны. Его семья может отомстить моей сестре. Моему клану. Черт, даже просто присутствие его питомца с нами в «Инкогнито» могло бы начать кровавую вражду. Ты должна была сказать мне, кто ее благодетель. Я предупреждал тебя, что ступаю по тонкому льду, отпуская свою сестру в Роузхилл, и вообще находясь на территории Маркетти. Мне повезет, если Николо решит проигнорировать то, что я включил его женщину прямо в нашу сцену сегодня вечером.