Милая маленькая ложь

— Что с тобой? — Взрывается она, как только мы остаемся одни. — Ты не можешь продолжать разгонять моих партнеров! Мне нужно танцевать с кем-то, Николо.

— Не понимаю, почему. — Я подхожу ближе, пока мы не оказываемся лицом к лицу.

— Если ты не позволяешь мне танцевать с кем-то еще, ты сам планируешь быть моим партнером по танцам? — Она сокращает расстояние, чтобы посмотреть на меня с такой яростью, что мне кажется, что она может разжечь между нами огонь.

Я усмехаюсь. Мысль о том, что я надену пару колготок, чтобы танцевать с ней, настолько нелепа, что я не могу не найти ее забавной.

— Почему бы тебе не танцевать одной?

— Потому что это требование. У нас должен быть отрепетированный дуэт, — резко бросает она. — И то, что ты решил выступить в роли Аль Капоне с моим последним партнером, не означает, что я могу просто взять и сменить свое выступление на сольное!

Аня дрожит от ярости, и все же, я никогда не хотел трахнуть ее сильнее.

— Я думаю, ты сможешь, — бормочу я, откидывая выбившийся золотистый локон с ее виска и заправляя его за ухо. — На самом деле, я хочу, чтобы ты это доказала. — Проведя подушечкой большого пальца по ее подбородку, я пробираюсь к ее подбородку и нежно провожу по ее пухлым розовым губам.

Аня заметно сглатывает, ее небесно-голубые глаза расширяются в ответ, и мой член напрягается, зная, что я могу возбудить ее одним лишь прикосновением.

— Давай, пташка. Потанцуй для меня. — Говорю я, отступая к колонке, к которой подключен ее телефон, чтобы я мог снова включить музыку. Я запускаю трек с самого начала, затем поворачиваюсь к Ане, скрещивая руки на груди и внимательно ее разглядывая.

Аня колеблется, все еще стоя на том же месте, где я ее оставил. Когда в комнату проникают первые звуки скрипки, Аня закусывает губу, но не двигается.

— Танцуй, Аня, — командую я более настойчиво.

Аня вздрагивает, мой приказ, кажется, выводит ее из замороженной позы. Повинуясь, она занимает свою позицию, сохраняя позу для краткого симфонического вступления. И когда первые пульсирующие тона современного бита наполняют воздух, они оживляют ее тело.

Сгибаясь и скручиваясь, Аня придает форму глубоко меланхоличной мелодии, наложенной на взрывы скрипки. В то время как песня имеет устойчивый ритм и безошибочно пульсирующий бит, плавные движения Ани, ее изящные дуги и вращения совершенствуют ее, превращая в шедевр.

Я вижу момент, когда она погружается в свое искусство. Она теряется в музыке, ее лицо расслабляется, а ее тело реагирует на песню, как будто она была рождена, чтобы танцевать ее. Что-то внутри меня меняется, когда Аня танцует для меня одного. Словно завороженный ее пленительными движениями, я обнаруживаю, что не могу отвести взгляд, не могу говорить, не могу дышать. Я опьянен, когда она превращается в потустороннее существо прямо у меня на глазах, музыка раскрывает богиню, которую она держит запертой внутри.

Аня поднимается на цыпочки, и ее глаза встречаются с моими, когда музыка снова начинает свое крещендо. Она кружится, снова и снова, все быстрее и быстрее с каждым поворотом, медленно пробираясь через комнату ко мне. И с каждым поворотом ее глаза находят мои. Дрожь пробегает по моему позвоночнику, когда в моей груди ревёт ад. Словно манящей неоспоримой силой, я шагаю к ней. Как мощный магнит, нас тянет друг к другу, Аня невесомо кружится по полу, когда я тянусь к ней.

И когда ритм стихает, именно я останавливаю её. Наши груди сталкиваются, и мои руки находят её тонкую талию, чтобы удержать её, пока она остаётся на цыпочках, её руки грациозно изогнуты над головой. Словно мгновение, застывшее во времени, мы стоим застывшими, наши глаза сцеплены, когда тёплое дыхание Ани вырывается из её губ, чтобы пощекотать моё лицо и шею.

Огонь в ее глазах — это то, чего я никогда не видел раньше. Это не гнев или негодование, которые я считал своим постоянным спутником, а скорее тоска, голод, который я никогда не думал, что найду в ней. Мгновенно я становлюсь каменным в своих джинсах. Я никогда не хотел попробовать Аню больше, чем сейчас.

Я не колеблюсь. Крепко обхватив ее талию, я притягиваю Аню к себе, когда целую ее. И поцелуй, на который она отвечает, зажигает мою душу. Ее руки обнимают мои плечи, а ее язык жадно скользит между моих губ, исследуя меня как никогда раньше. Я стону от интенсивности своего возбуждения и притягиваю ее еще ближе, пока не поднимаю ее с пальцев ног.

Ее ноги обхватывают мою талию, когда Аня энергично врезается в меня. Я, черт возьми, должен ее иметь. Прямо здесь. Прямо сейчас. Опускаясь на коврики студии, я опускаю Аню на пол, не прерывая наш поцелуй. Вкус ее медовых губ сводит меня с ума, и она, кажется, потеряла всякое чувство сдержанности, когда облизывает и покусывает меня в ответ.

Я сдергиваю ее балетную юбку с ее бедер и рычу от разочарования, когда обнаруживаю, что ее трико преграждает мне путь к ее небесной киске. Но это меня не останавливает. Откинувшись на колени, я провожу руками по вздымающейся груди Ани, пока не достигаю верха ее рукавов. Она не возражает, когда я с силой стягиваю ее трико вниз, обнажая ее идеальные соски, когда я одновременно снимаю с нее верх и низ. Затем следуют леггинсы, и вот она лежит полностью обнаженная посреди танцевальной студии.

Руки Ани тянутся к моей рубашке, когда она приподнимается с матов ровно настолько, чтобы она могла схватить ее за подол и стянуть с меня через голову. Несколько пуговиц отрываются, звеня по полу от этого напористого маневра. Господи, она безумно сексуальна, когда хочет меня.

Я не жду, пока она снимет мои джинсы. Вместо этого, когда она отбрасывает мою рубашку в сторону, я опускаю плечи между ее бедер, раздвигая их, пока мои губы находят ее киску. Терпкие соки покрывают мой язык, когда я глажу между ее складок, и Аня задыхается, заставляя мои яйца сжиматься почти болезненно.

Она падает обратно на студийные маты с глухим стуком, и когда я поднимаю взгляд, чтобы посмотреть на плоские плоскости ее тела, ее дерзкие груди набухают, выгибаясь вверх, когда она тяжело дышит. Вид ее энтузиазма, вкус ее возбуждения сводят меня с ума от потребности. Мне нравится эта новая сторона Ани. Больше, чем смотреть, как она ломается под моими наказаниями, я нахожу ее дикую самоотверженность опьяняющей. Возбуждающей.

Поглаживая языком ее клитор, я начинаю кружить вокруг него и наслаждаться тем, как ее ноги содрогаются вокруг меня. В ответ ее бедра поднимаются с ковриков, и я крепко сжимаю их, массируя ее нежную плоть, повторяя узор, облизывая ее половые губы, а затем обводя языком ее клитор.

— О, черт, — задыхаясь, говорит Аня. Хотя я сомневаюсь, что кто-то может услышать нас из-за музыки, я могу сказать, что она изо всех сил старается сохранять тишину.

Я напеваю от удовольствия, всасывая ее клитор в рот и провожу языком по крошечному пучку нервов. Бёдра Ани дергаются, а её пальцы запутываются в моих волосах, когда она хватает их. Я чувствую, как её клитор пульсирует каждый раз, когда я усиливаю всасывание.

Желая попробовать сперму Ани, прежде чем трахнуть её, я просовываю два пальца в её мокрую киску и начинаю ласкать её, не отрывая губ от её клитора. Аня хнычет, её пальцы спазмируются в моих волосах, заставляя мой член пульсировать на молнии моих джинсов.