Миледи и притворщик

Оказалось, в Хардамаре верят, что взгляд голубоглазого человека снимает сглаз. Любопытное суеверие, учитывая, что голубоглазых людей во всём Сарпале единицы.

Волосы и мудрые буквы северных людей здесь никого не интересовали, поэтому мы с Леоном спокойно стояли в сторонке, пока мимо оторопевшего Шанти шествовали женщины, девушки и старухи, с надеждой заглядывая ему в лицо.

– Ну же, посмотри на меня…

– И меня…

И Шанти смиренно смотрел. А у его ног благодарные хардамарки оставляли блестящие слитки соли. Из этих слитков образовалась небольшая горка, а люди горожане всё шли и шли. Самые нетерпеливые осмелились даже привлечь внимание голубоглазого Гро. Пёс такого ажиотажа не ожидал и на всякий случай сторонился взрослых хардамарцев. Но вот с детьми всё было иначе – их он совсем не опасался, а обнюхивал и тут же облизывал, особенно пахнущим молоком грудных младенцев на материнских руках.

Гора соли возле Шанти всё росла, и пришлось Чензиру вмешаться:

– Мы вам не торговцы, а посланники визиря дел Абакара-джах Нигоша. Соль вашу оставьте себе. Если ходите отблагодарить полукровку, несите крупы и муку. Снедь несите, которую за соль вымениваете. Другого нам не надо.

И люди действительно начали нести кулёчки орехов, сухофрукты, лапшу, приправы и много чего ещё. Теперь нам точно хватит провианта до Города Ста Колонн и обратно. Увести бы только всё это изобилие с собой.

– О, – задорно протянул Черзир, – оказывается, и от твоих блеклых глаз может быть польза, полукровка.

– Радуйся, что хоть так я могу добыть для всех нас еду. Боюсь, с охотой на юге ничего не выйдет. Не бегают по пескам Мола-Мати антилопы.

А люди продолжали стекаться на рынок. Казалось, слух о голубоглазом человеке разнёсся по всему городу, и хардамарцы целыми потоками стекались сюда, чтобы получить свою частичку чуда.

– Откуда же у вас столько испорченных сглазом людей? – не выдержала и поинтересовалась Иризи у кумушек, что уже получили свою порцию чуда и теперь шли прочь с рынка. – В городе ведьма поселилась?

– Нет, что ты, – отвечали ей женщины, пропуская между пальцев нитки голубых бус. – Это всё покойнички наши шалят. Как стемнеет, приходят они к стенам города и начинают шептать, мол, откройте ворота, выйдете к нам. Вон, косая Хиона намедни не выдержала подошла к воротам, думала, мать свою, покойницу, там увидеть. А за воротами беловолосый мертвец как глянул на неё своими белыми глазами, так она от страха ещё больше окосела, охромела даже и с криками побежала соседей будить. Всех нас переглядела, всех нас сглазила, даже бусы из бирюзы не помогли. И с той поры каждую ночь слышим мы покойников за стеной. Сил уж нет терпеть их жестокие речи. Хорошо, что голубоглазый господин пожаловал в Хардамар. Он-то с нас сглаз снимет.

– Откуда здесь взялись бродячие покойники? – насторожилась я, припомнив "весёлые" деньки в Жатжайских горах.

– Так со старых копий пришли, – как само собой разумеющееся ответили мне. – У нас в Хардамаре деревьев нет, чтобы умерших сжигать. Стервятники здесь тоже не летают. Не для кого нам соляную Башню Покоя строить. Могилы в земле тут ни одной киркой не прорыть, зато старые копи, откуда ещё наши деды соль добывали, имеются. Вот туда-то мы своих покойников и складываем и солью раскрошенной посыпаем. Так и лежат они там под солью. Тление не касается их своим перстом.

Ещё бы, соль ведь отличный консервант.

– Отчего же покойники ваши встают из могил, – заинтересовалась Иризи. – Прогневали вы их чем? Не чтили, не поминали в День Предков?

– Что ты, всё мы делали. Это всё песчаный колдун виноват. Пришёл к нам пару недель назад, хотел на рынке живую курицу купить, золотую монету предлагал. А ту единственную курицу, что из Тарагирима караван привёз, в тот день в супе сварили и на блюде старейшине города подали. Колдун не поверил, что нет во всём Хардамаре больше куриц, прогневался и решил отомстить всем хардамарцам. Проклятие страшное изрёк, сказал, как меня вы отпотчевали, так вам до скончания века и предков своих кормить. И в ту же ночь повставали из соляных могил покойнички. Одна стена нас и спасает. Соль, она ведь верный помощник против злых сил. Брось её в духа – он и растает в воздухе. Горсть на землю насыпь – дух её не переступит. А уж стену и подавно не преодолеет. Город наш – надёжный оплот против сил зла. Одно только плохо – всё никак курицы из Тарагирима не можем дождаться, чтоб суп из неё сварить, окропить бульоном землю вокруг города, а мясо снаружи на ночь оставить. Может прав колдун, отпотчуем предков курицей, они и успокоятся.

– И кого вы слушаете, колдуна, что зло вам причинил? – возмутилась Иризи. – Лучше молитесь милостивой Лахатми и она смоет с этого города все проклятия?

– Лахатми? Богиня бурных вод? Ну, уж нет, если она свои бурные воды на нас с неба прольёт, растают наши хижины и городская стена вслед за ними. Нет уж, не нужна нам такая милость…

Женщины ушли, а мы с Иризи ещё долго молчали, не решаясь поделиться нашими мыслями. А тем временем шествие возле Шанти закончилось, и стражи поспешили собрать и погрузить на верблюдов корзины и кульки со всевозможной снедью. Иризи же подбежала к Шанти, встала на цыпочки и потянулась к нему, чтобы что-то шепнуть. А Шанти осторожно склонился и принялся внимательно выслушивать девушку. Как мило, эти двое уже секретничают. Скоро и до неприкрытых улыбок и шуточек дойдёт, а потом… Ох, не надо мне на них смотреть, просто не надо.

Я отвернулась и увидела того самого бородача, что хотел купить верблюда. Странно, я думала, он отправился в другой конец рынка, где стоят караванщики, чтобы попросить их продать ему животное.

– Иноземная госпожа, – внезапно заговорил он, уставившись на меня тяжёлым взглядом. – Слышал, ты собираешься ехать в пустыню вместе со своим мужем и стражами. Не откажи в удовольствии проводить тебя к Городу Ста Колонн. Я хорошо знаю пустыню, знаю все колодцы, все зыбучие пески. Я не дам тебе и твоим спутникам попасть в беду на пути к заветной цели. Со мной вы точно доберётесь до Города Ста Колонн и увидите её золотые пики.

– С чего ты решил, что мы туда поедем?

– Так слышал я, как один из стражей просил городских старейшин выслать через пять дней людей с водой, чтобы они встретили вас на обратном пути в паре дней хода от Хардамара. Стало быть, едете вы в самое сердце Мола-Мати, навстречу пескам и палящему солнцу. А что есть интересного в песках кроме золотого Города Ста Колонн?

Огненные врата, например. Но, похоже, мой нежданный собеседник их в пустыне не видел.

Внезапно к нам подошёл Леон и спросил:

– Эми, всё нормально? Этот тип к тебе не пристаёт?

– Он хочет предложить нам услуги проводника по Мола-Мати.

– Прекрасно, – обрадовался он. – Пусть ведёт нас к тому древнему городу. А то я так понял, даже с картой твой бывший проводник не уверен, куда точно надо идти.

Вот как? А Шанти и не говорил мне о своих сомнениях. Ну да, он ведь всегда с Леоном маршрут нашей поездки обсуждает. А раз Шанти сомневается, попробую нанять для него помощника. Но для начала узнаю у бородача:

– Кто ты такой? Как тебя зовут, и почему ты бродишь по пескам Мола-Мати?

– О, госпожа, зови меня Песчаным Тунуром. Раньше я был просто Тунур-сапожник, но как только сбежал я от жестокого градоправителя Тарагирима, когда он пообещал выпороть меня на площади за то, что сандалии мои натёрли ему мозоль, перестал я быть сапожником. Теперь скиталец я, жизнь свою от гнева самодура спасаю, в пустынные жители подался. В Хардамар изредка за снедью прихожу, да вот платить уж скоро будет нечем, кончаются мои сбережения. Мне бы наняться к кому в услужение, на кусок пресной лепёшки заработать.