Миледи и притворщик
Шрифт:
– Дай же скорее мне этот кусок презренного металла, дура!
От его звериного рева я вмиг вскочила на ноги и шарахнулась в сторону. Это точно не Лориан, не мой смиренный, ласковый братишка. Тогда кто?
Шанти тоже поднялся с земли и приблизился ко мне. Теперь его голос звучал четко.
– Смотри, вот его истинный облик.
И он достал из-за пазухи острые белые камни. Да это же расколотый слиток соли! И в следующий миг эти осколки полетели через жерло в сторону того, кто едва обманом не убил меня. Искаженное лицо Лориана начало расплываться, стоило ему соприкоснуться
– Презренный человечишка! – взревел он звериным рыком. – Ты пожалеешь, притворщик...
Страшное существо таяло на глазах, сплющиваясь и растекаясь по земле темным пятном. Вскоре от него осталась лишь горстка праха. Вернее, так я думала, пока вслед за Шанти осторожно не обогнула жерло и не подошла к месту, где только что рассыпался монстр. А на том месте лежал холмик песка. Песок? В каменистой пустыне? Откуда?
– Песчаный демон, – заключил Шанти, – покинул барханы и пришел сюда. Я так и знал, что-то нечистое творится в Хардамаре.
– При чем тут Хардамар? – пытаясь прийти в себя, спросила я.
– Помнишь, о чем люди судачили на базаре? Говорили, что мертвецы восстают из своих соляных могил и идут к городской стене из соли, но не могут её пройти, ведь соль всегда охраняла людей от злых сил. Если хардамарские ночные гости не могут пройти через соляную стену, они и из заполненных солью могил не смогут вылезти. Стало быть, там не мертвецы вернулись к жизни. Это песчаные демоны нацепили личины усопших, и пришли к городу мучить людей. Они и нас выискали в серной пустыне, чтобы погубить. Без соляных стен мы для них легкая добыча.
Добыча? Выходит, демон хотел заманить меня к жерлу и заставить прыгнуть вниз? Вместе с цилиндром? Чтобы души, что находятся в нем, расплавились в жаровне вместе с металлом? А ведь Нейла предупреждала меня, говорила, что душа древнего сатрапа будет притягивать к себе всякую нечисть.
– О нет, – к собственному ужасу поняла я, – те три фигуры, что взбирались на холм, тоже демоны?
– Так ты их видела?
– Мы с Леоном слышали крики... О нет, Леон!
Как я могла про него забыть? Где он сейчас? Куда умчался?
– Второй глаз Эштума, – тут же всё понял Шанти, – бежим скорее туда.
И мы побежали к соседнему жерлу. Минуя холм, я вспомнила об Иризи, но не было времени спрашивать, что с ней. А ведь Шанти оставил её там. Не одну – с Гро и стражами. Но всё же…
На полпути к жерлу мы столкнулись с бегущим нам навстречу Леоном. Мы поравнялись, а он схватил меня и сжал в крепких объятиях.
– Куколка, ты жива, – с облегчением выдохнул он, – я так боялся, что не успею. Дурак, зачем я вообще ушёл? Думал, оставляю тебя с Лорианом…
– Там был не Лориан, Лео, не он! Это все обман, иллюзия!
– Я уже понял.
Позади раздался вопрос на тромском, а Леон озадаченно отпустил меня и посмотрел на чёрную тряпку, что все это время сжимал в кулаке.
– Что это? – спросила я, смутно припоминая, на ком видела одеяние из этой материи.
– Все, что осталось от стражей, – понуро признался Леон. – Какие-то девицы заставили
их спуститься с холма и заманили ко второму вулкану, а те дураки, будто под гипнозом туда и сиганули. Я пытался ухватить одного, но не успел.– Они?.. – боялась я спросить до конца.
– С концами. – только и сказал Леон. – Девицы растворились в воздухе. Как привидения. Будто и не было их никогда. А стражи вспыхнули как спички и сгорели в два счёта. Даже не кричали. Наверное, так и не поняли, что с ними произошло.
Какой ужас! Со мной ведь могло случиться то же самое. И не только со мной.
– Скорее к Иризи, – напомнила я мужчинам – Ей тоже нужна помощь.
Мы снова ринулись к холму, а я начинала злиться. На Шанти. Я ведь думала, он самый благородный мужчина на свете. А он оставил возлюбленную одну на холме. Ну как он мог?
Когда мы взобрались к месту стоянки, то узрели такую картину: внутри белого круга из рассыпанной соли лежал неумело связанный толстой верёвкой Чензир, а рядом, обнимая Гро, сидела Иризи и взмахами руки отгоняла от круга настырных верблюдов, что норовили слизать защитную соль.
Увидев хозяина, Гро встрепенулся и вырвался из девичьих объятий. Чензир же при виде нас забрыкался и начал распекать Иризи:
– Развяжи уже меня, глупая женщина! Чего ты удумала? Мои люди почувствовали волю и снова сбежали от меня. Из-за тебя! Зачем связала? Зачем не дала их остановить?
– Стражей остановить? – без тени раскаяния вопросила Иризи. – А не ты ли рвался бежать за той красоткой в красном платье, когда твои стражи побежали за другими двумя девицами? Совсем вы трое обезумели, ничего кроме тех демониц не видели. И даже цокота копыт под их подолами не слышали, когда они поднялись на холм и начали обольщать вас своими сладкими речами. А мы, – тут она красноречиво посмотрела на Шанти, что принялся помогать Чензиру распутывать верёвку, – мы всё слышали. А пёс даже видел. И рычал.
– Я же говорил тебе, – между делом сказал Чензиру Шанти, – Гро никогда не рычит на людей. Он не сторожевой пёс, он злиться на людей не умеет. А вот на нелюдей…
Руки Чензира наконец обрели свободу, и дальше он сам принялся распутывать ноги, спрашивая:
– Где мои стражи? Куда убежали с теми девицами?
– Прямиком к оку Эштума. Там и сгинули.
Признание Шанти обескуражило Чензира, он даже дар речи потерял, но быстро обрёл, потому, как Леон догадался спросить:
– Так, а где этот, бородач, знаток пустынь, сапожник без сапог? Где он?
Шанти перевёл вопрос Чензиру, а тот словно очнулся ото сна, вскочил на ноги и начал пересчитывать верблюдов, после чего взвыл:
– А, вор, негодяй, злодей! Увёл под шумок наши припасы! Чтоб он провалился в пасть Эштума! Что б его забрали песчаные демоны!
– Не заберут, не проси, – неожиданно произнесла Иризи. – Неужто ты не понял? Тунур – их слуга, послушный раб. Он живёт в пустыне лишь по их милости. Они не отнимают у него жизнь, пока он приводит к ним доверчивых путников на растерзание. А сам он потом забирает у путников верблюдов и вещи. Посмотри же, где самый сильный верблюд? Где мешки припасов? Где твоё ружьё?