Милый мальчик

– Издеваешься?
– взвинчиваюсь я, резко к нему повернувшись. Тут же утыкаюсь носом в его мускулистую гладкую грудь и испуганно отшатываюсь. Однако, словно в издевку, он делает пару шагов вперед, блокируя меня у стенки. Я вжимаюсь в прохладное стекло, искоса глядя на большое обнаженное тело.

– Ты, что, меня стесняешься?
– приподняв изящную бровь, с удивлением спрашивает Чудик.

– Я... Я... Я не...
– от его близости я начинаю как дурочка заикаться и краснеть, и на его губах растягивается снисходительная улыбка.

– Миш, ты сосала мой член, громко причмокивая, а потом я порвал твою плеву. У нас еще многое впереди, но, поверь, стесняться больше нечего.

Боже! Он не мог бы заткнуться?! От его слов мне хочется провалиться сквозь землю. Нихрена я не причмокивала! Он меня заставил! Вот ублюдок.

– Обязательно каждые десять минут напоминать, что я...
– Я безуспешно пытаюсь подобрать приличный синоним. Ррр, не получается.

– Сосала?
– услужливо подсказывает Савва.

– Боже! Просто заткнись! Хватит издеваться!
– красная, как вареный рак, я отворачиваюсь от него, но парень хватает меня за плечи и круто разворачивает к себе.

– Мне просто нравится тебя смущать. Ты такая миленькая.
– Он целует меня в уголок губ и снова рассматривает.

Мое сердце помимо воли пропускает волнующий удар. Зелень глаз напротив утягивает меня за собой в темную бездну, как будто через портал в другой мир.

Я опять мотаю головой, стряхивая наваждение.

– А ты невыносимый. Оставь меня, мне нужно помыться.

– Я помогу, - безпрекословныи тоном заявляет он.

У него система "умный дом", и он каким-то хитрым движением руки добивается потока воды через тропический душ. Я вздрагиваю от капель, неожиданно забарабанивших по моим плечам и волосам, но вода теплая, и я быстро расслабляюсь.

Осознав, что никуда Чудик деваться не собирается, я поворачиваюсь к нему спиной и прикрываю глаза от удовольствия. Ладно, черт с ним. Пусть делает что хочет. А я просто помоюсь. Вода действует на меня успокаивающе.

Однако, через секунду я взвизгиваю, потому что рука Чудика касается моих ягодиц и спускается гладящим движением к ноющей промежности.

– Что ты делаешь? Я не хочу больше, не могу, все болит, - отшатываюсь я. Савва удерживает меня на месте.

– Не дергайся, я тебя не трону. Просто помою.

– Да я и сама могу, - слабо возражаю, понимая заранее, что этот спор обречен на провал. Савва никогда не отступит, если хочет что-то сделать. Я его уже неплохо выучила.

– Несомненно можешь, - соглашается он. Продолжая смывать кровь между моих бедер намыленной рукой.

От неловкости я не знаю куда деться, и поэтому просто смотрю на мраморную стену, закусив губу. От его ласковых прикосновений помимо боли появляется сладкая истома, и я вздыхаю, злясь на происходящее.

Савва, впрочем, как и обещал, не пристает ко мне, а просто моет, как фарфоровую куклу. Намыливает каждый сантиметр моего тела, смывает пену. Все стеснение потихоньку рассеивается, мне становится безразлично. Только когда он принимается за волосы и массирует кожу головы из меня невольно вырывается стон и от удовольствия закатываются глаза.

От своей реакции мне опять неловко, но Савва шепчет на ухо, явно улыбаясь:

– Будешь хорошо себя вести, и получишь самый лучший в мире массаж.

Я скептически поворачиваюсь к нему. Чем это он собрался меня массировать? Не той ли каменной палкой, уткнувшейся мне в поясницу?

И как же дико бесит эта его понимающая улыбочка! Словно этот демон понимает какие двоякие и раздирающие чувства я испытываю около него весь вечер.

– Не, спасибо, - чопорно отвечаю, поджав губы.

Монстр тихо смеется за моей спиной и, нежно поцеловав плечо, смывает шампунь с волос.

Вскоре его руки оставляют меня в покое, и я молча стою под струями воды, практически засыпая. Все события дня как-то разом рухнули на плечи, я чувствую невероятную усталость. Слышу, как он моется за моей спиной, но не оборачиваюсь. Не удивлюсь, если еще попросит помыть его в ответ. Дабы избежать подобного поворота событий я лучше попросту буду игнорировать его.

Глаза от усталости слипаются, и я уже без всяких пререканий позволяю Савве вытереть мое тело пушистым полотенцем, закутать в него и вынести в спальню. Усадив меня в кресло, сам он принимается менять постельное белье, расхаживая по комнате в одном полотенце, обтянутым вокруг бедер. Последнее что я вижу прежде, чем опустить ресницы - это как он приближается ко мне, зачем-то присев на корточки и разглядывая меня нечитаемым взглядом.

Хочется сказать "кыш" и махнуть рукой, чтобы он сгинул нафиг, но вместо это я делаю глубокий вдох и крепко засыпаю. Прямо под пристальным взглядом психопата.

**

28

Савва

Ресницы у Миши светлые и красиво изогнутые. Тонкие веки подрагивают, она хмурится когда спит. Могу поклясться, она отбивается от меня во сне. Наверняка, убегает.

Я подкладываю кулак под щеку и довольно ухмыляюсь, разглядывая ее черты. Память услужливо подсовывает воспоминание о ее вспухших губах на моем члене. Как она красиво давилась им, глотая слезы и сопли. Невероятная картина, которую хотелось бы запечатлеть. Хотя бы на телефон. Я бы повесил этот снимок над кроватью, размер бы выбрал не меньше, чем 60x90, чтобы было видно каждую трещинку на губе, каждую бисеринку пота на лице, каждую мокрую ресничку. Максимально приближенный ракурс.

Жаль эта чудесная мысль пришла так поздно. В тот момент я думал только о том, как красиво она задыхается от моего члена, униженная, злая, испуганная и такая сексуальная. В ее серых глазах клубилась такая мешанина эмоций, которых мне никогда не испытать, что захотелось повторить. Рассмотреть каждую, вычленить из общего клубка.

Ничего, может, в следующий раз сфотографирую. Можно сделать целый фотоальбом, где в каждом кадре будет только она. Потом пересматривать когда захочется. Мой личный маленький музей из одного экспоната - звучит неплохо.

Даже самому не обязательно быть в кадре, мне достаточно ее заплаканного лица, мое воображение хорошо работает.

Пропуская сквозь пальцы шелковые светлые волосы, я наслаждаюсь картиной перед собой. Она похожа на спящую принцессу. Некоторые пряди выгорели на солнце, и мягкие черты лица выглядят смазанными, нечеткими. Ее лицо, пожалуй, - самое прекрасное, что я видел. А ее тело - как отдельный вид искусства, которое я бы бесконечно долго изучал.

Наклонившись, я целую ее набухший сосок, затем не удержавшись, облизываю его, сминая упругую грудь. Представив, как охуительно будет смотреться мой член между этих божественных сисек, я выдыхаю горячий воздух сквозь зубы и быстро поправляю сползшую простынь. Жарко. Член опять колом стоит. Постоянно.

Может, отыметь ее во сне?

Если проснется, можно просто закрыть ей рот ладонью и скрутить руки. Никуда не денется. Даже заплачет опять. Все, как мне хочется.

И все же в груди что-то тянет от ее беззащитного вида, от мокрых ресниц до порозовевшей киски, которую я тоже с упоением разглядывал, пока она спала.

Ладно. Контролировать похоть легко, а вот идти у нее на поводу и быть животным - стремно. Тупая ебля не принесет столько удовольствия, как все эти манипуляции перед ней.