Мир для Мирры

– Я здесь!
– широко улыбаясь, шагаю в его открытые объятия. На секунду задыхаюсь- так сильно он обнимает. Шепчет ласковые слова, шепчет о том, как скучал. Моя рука , с занесенным маленьким металлическим убийцей, едва заметно дрожит.

– Я так скучал по тебе.- он прижимается лбом к моей макушке, плечи его еле видно подрагивают- неужели он плачет? Не может быть! Просто не может!

Не позволяй этому манипулятору вновь обхитрить тебя. О, я прекрасно изучила его методы- просто власть уже приелась. Поэтому в ход идут обычные человеческие эмоции. Вернее, их жалкие суррогаты- на чистые, ничем не замутненные, он попросту не способен.

– Я люблю тебя.
– он жадно сминает в поцелуе мои губы, а я заношу руку для удара.

– Бей!- он отрывается от меня, а я вдруг осознаю, что мое запястье горит от его пальцев. Но как?! Как он заметил?

– Давай, нужно ударить один раз вот сюда.- кончиком ножа он находит место на своей груди, немного ниже сердца, нажимая на мою руку. Я покрываюсь холодным потом, решимость по капле оставляет меня.

– Ну же- иронично наблюдает он за моими душевными терзаниями. Конечно, легко принимать решения, если души как таковой нет. Он сам убивает без малейших сомнений, в этом я уже успела убедиться.

– Давай, Мирра, давай....- его низкий голос окутывает все пространство вокруг, заполняя собой, лишая воли...

*****

– Давай, Мирра, давай.... Ну же...- меня куда-то несут, что происходит? Голос уже другой, больше похожий на Стена . Он жив?

С усилием открываю глаза- надо мной нависает Стен, в его глазах- волнение. А мы...мы где угодно, только не на гравилете.

Большими пустыми глазницами окон смотрит на меня огромный дом. Рядом раскиданы ещё несколько подобных -одни наполовину целые, иные почти до основания разрушены. Рядом, на горячей земле, валяются грязные, полуистлевшие предметы обихода, что не успели захватить мародеры или обнаружить сталкеры.

Стен вносит меня в дом, открывая старую как мир дверь, с которой тут же облетает огромный слой пыли. Словно старый живой монстр он скрипит, грохочет, завывает при каждом движении.

– Есть кто?- негромко спрашивает Стен, но мне думается:если бы эта развалина была обитаема - мы давно уже узнали бы об этом. Более легкой мишени, чем он со мной на руках и не представить. Да и разве кто-то, кроме безумцев, станет жить на поверхности?

Меня обдает холодом, несмотря на жару вокруг- он имеет в виду мародеров. Банды, что объединились по одному принципу - вместе грабить, убивать. Эти чудовища не жалели ни заблудившихся путников, ни диггеров, что осмелились выйти из границ обычной зоны поиска, ни обитателей маленьких убежищ и бункеров, к которым проникали хитростью или силой.

48. Новые знакомства

Мирра:

Старушка, которую зовут Сьеррой, протягивает мне порцию бобов - я помню такие, в первое время они были практически везде. Бобы с сосисками в банках, из старых военных пайков. Потом их становилось все меньше, правда, это в нашем районе. Еда вообще никогда не была нашей сильной стороной. Все лучшее свозилось В Сити - нашел ли диггер остатки чьего-то былого величия ( большой подвал с запасами или не полностью развороченный склад с остатками продовольствия), либо кто-то с других убежищ принёс дары на переговоры. Всё это предназначалось лишь крохотной горстке избранных во главе с Великим Управителем. Время шло, менялись Управители, дети прежней элиты сами становились у руля, но порядок оставался неизменным всегда. " Все лучшее- избранным"- гласил он.

– Многие давно уже живут на поверхности.- продолжает рассказ ее муж, седой маленький мужчина, Хэнк. Он одет в большую, не по размеру, военную форму и явно чужие изношенные ботинки- в этих изношенных берцах его сухонькие ноги выглядят двумя спичками. Хэнк прикуривает сигару ( и где только сумел достать?) и медленно выпускает струйку дыма- люди живут даже поселениями, я слышал об этом. Правда, выживать становится всё сложнее, еды мало ( в этот момент я замираю с ложкой у рта- неловко объедать и без того живущих впроголодь. Уж мне-то как никому знакомо чувство, когда желудок режет от боли, а ночью сон не идёт - перед глазами лишь еда. Та скудная, которую мечтаешь съесть завтра). Но мы как-то крутимся, правда, милая?

Стен возвращается в полуразрушенный дом, где мы сидим у импровизированного столика из наспех сброшенных досок. В его руках большой рюкзак с едой - он готовился?

– Это вам.
– бросает он хозяевам, ставя рюкзак рядом с Хэнком. На лице Съерры тут же появляется какое-то виноватое выражение- видно, теперь ей неловко брать у нас еду.

– Спасибо, спасибо.
– еле слышно бормочет она, с вопросом в глазах глядя на мужа. Тот едва заметно отрицательно качает головой, но старушка всё же берет рюкзак, тут же начиная осматривать его содержимое. Руки ее едва заметно трясутся, когда она перебирает неожиданно обретенные сокровища.

– Спасибо, спасибо...

– Скажите, как далеко от вас до этого места?
– разворачивает карту Стен, и Хенк тут же подходит, углубляясь в с ним в диалог. А мы со Съеррой остаёмся наедине:

– Вы... надолго у нас?- нерешительно спрашивает она, словно сомневаясь, стоит ли об этом вообще говорить.

– Я не знаю.
– честно отвечаю- Стен решает всё. А я...- развожу руками, остро ощущая свое бессилие. Раньше, когда шла борьба за жизнь, еду, безопасность, пускай и относительные, я не была такой. Сейчас я кажусь себе безвольной апатичной куклой, подобием человека.

– Мы положим вас на ночлег на втором.
– приглушённым голосом сообщает она, наклонившись ко мне. А я, окидывая взглядом местами разбитые пол и стены, остаток лестницы, сомневаюсь в правильности её решения. Остатки здания выглядят так ненадёжно, словно могут обрушиться в любую минуту. Да и сверху, решись кто ворваться в дом, придется только прыгать.

– Ночью придет Штефан, это наш второй сын.- излишне быстро добавляет женщина - Он сейчас в рейде с другими, в поисках еды и выживших.

С неожиданной для ее возраста прытью проходит мимо, направляясь к покосившемуся трюмо. Открывает скрипучую дверцу, что-то долго высматривая внутри. Наконец, удовлетворенно хмыкнув, возвращается с несколькими пожелтевшими от времени фотографиями:

– Вот они, мои мальчики!
– она показывает нам фото двух молодых людей. Они стоят, обняв друг друга за плечи. У одного из этих домов, только менее разрушенного, но все равно я понимаю- фото сделано уже после всего, что произошло с Землёй. На их лицах- плотные повязки, за спинами- большие мешки. Свободные искатели. У нас таких не было, только диггеры, да и то, полулегально " Полароид"- читаю я название. Наверно, нашли странную штуку, фотоаппарат, о котором я знаю лишь из ящика, телевизора. Но как включили, разобрались? Долгое время в доме учительницы я боялась просто подойти к любому из приборов.

– А куда потом размещают выживших?- я не заметила поблизости ни одного, даже самого разбитого, здания, где обитали бы другие люди. Но, возможно, где-то неподалеку спрятано убежище.

Я слышала о тех, кто решился выйти. В нашем убежище такие разговоры были под запретом. Правда, кто же станет слушать, о чем говорят долгими вечерами бродяжки из трущоб? Я знала, что кто-то добровольно уходил на поверхность. Немногие, но такие люди были.

Старики нервно переглянулись, не решаясь ответить. Ну да, я и сама поняла, какую глупость сморозила- вот сейчас мне, пришедшей из ниоткуда, выложат всю информацию.