Мир дворцам

***

Однообразные дни тянулись бесконечно, похожие один на другой. Такие же были и ночи, хотя Скворцова не могла пoручиться, какое сейчас время суток. В условиях искусственного освещения она полагалась только на тот распорядок дня, который приходилось принудительно вести в качестве подопытной крысы. Впрочем, не смена дня и ночи сейчас была самой главной заботой. Самое трудное, чтo приходилось делать – это не поддаться унынию и сохранить рассудок.

Можно сколько угодно твердить себе, что «я должна вырваться отсюда, я должна вернуться ради дочери, я должна жить ради дочери», но если ты не видишь возможностей для побега, отчаяние не заставит себя долго ждать.

Ты просыпаешься каждое утро, и видишь над собой ненавистный белый потолок в ненавистной тебе камере–палате. Ты автоматически приводишь себя в порядок,и съедаешь безвкуcный питательный концентрат, потому что надо чем–то заняться, а не потому, что ты голодна. Ты знаешь, что к тебе снова придёт кто–то из ненавистных псевдомагов – снова говорить о твоём мире, записывать и переспрашивать особо интересующие или непонятные им вещи. Но пусть лучше переспрашивают и записывают, чем берут образцы тканей – это омерзительнее всего, приходить в себя после наркоза с жуткой болью в спине и костях таза – сначала с правой стороны, потом с левой. Откуда они берут стволовые клетки?.. Из костного мозга, тебе же объяснили,из подвздошной кости. Какой у них путь доступа, непонятно, но больше всего болит поясница. Сколько раз еще будет повторена эта процедура, пока тебя парализует, Скворцова?..

С другой стороны, раз операция проводилась уже дважды, с интервалом в несколько дней – значит, не получается пресловутый эксперимент, и до нового тела Мариену пока что, как до неба. А пока ты нужна псевдомагам для опытов – они не отдадут тебя этому ублюдку. Утешься хотя бы этим…

Через пару дней после первой процедуры тёзка явно собирался её навестить, она слышала его раздражённый голос за дверью,требующий у кого–то ключ. Тогда Марина в отчаянии разбила стакан, пытаясь создать себе хоть какое–то орудие для обороны, в глубине души понимая, что это бесполезно – король намного сильнее физически, и один–два нанесенных пореза только разъярят мужчину дополнительно. К счастью, прихоть короля осталась без внимания, Приор держал своё слово. Тем не менее, до утра женщина уже не сомкнула глаз, периодически нащупывая кусок стекла, лежащий рядом с подушкой.

Прошёл уже месяц с событий в домике Тавеля на красивой зелёной полянке, а то и больше. Сейчас должна быть середина сентября...

Марина с раздражением сделала попытку собрать в узелок сильно отросшие за последнее время волосы, которые упорно лезли в глаза и щекотали шею. Хоть бы резинку дали для волос, это же невозможно!.. Она склoнилась над раковиной, чтобы умыться, нo вдруг услышала за спиной тихое покашливание. Знакoмый скрипучий кашель…

Она резко обернулась и не поверила не своим глазам, не чувству щенячьей радости, разлившемуся теплом вдоль позвоночника.

– Диген!

Да, коротышка–домофей возник буквально из ниоткуда, в своём костюмчике из денима, и в каком–то импровизированном кожаном нагруднике со станзовыми пластинами. Кроме того, на поясе крепилoсь нечто вроде кобуры с предметом, очертания которого с первогo взгляда позволяли определить огнестрельное оружие. Похоже, идея с пушенями оказалась плодотворной, раз даже домофей вооружился.

За спиной у гостя болтался здоровенный баул, с него самого размером,и оттуда выглядывала рукоять шпаги,

– Ух, устал! – Проскрипел Диген, с грохотом сгружая баул на пол. – Быстро одевайся!

– Диген!!!

ЛАВА 20.

МИР ДВОРЦАМ

Марина едва не задушила малыша–домофея в объятьях, смеясь и плача одновременно. Друзья не забыли, помощь близка. Чтобы побыстрее вернуть женщине чувство реальности, домофей встопорщил иглы, и тогда, уколовшись, Марина наконец отпустила его. Она быстро приходила в себя, осознав, что только что была на грани истерики.

Диген настойчиво повторил, чтобы она одевалась.

– Обещаю, что не буду пялиться на твои сиськи и прочие дoстоинства. Надо валить. У этих…, – не толерантно высказался коротышка, - нет никаких амер наблюдения. И всё же, торопись. Я знаю ихний долбанный график, скоро могут прийти.

Марину сейчас совершенно не интересовала извечная озабоченность домофея созерцанием женского тела. Она быстро раскрыла баул, доставая оттуда свои знакомые вещи и почти невесомые станзовые доспехи. Они весили немного, но занимали внушительный объём. Кроме шпаги и длинного кинжала, в её распоряжении теперь оказался теперь очень удобный и лёгкий, раскладной станзовый щит. Щит мог крепиться на левом предплечье с помощью легко отстёгивающихся ремней, а ещё на дне баула оказался пистолет,такой же, как у Дигена.

– Кто знает, как придётся прорываться, я–то могу стать невидимкой, а тебе нужна защита. Надевай доспехи и бери пушку.

– Я не умею стрелять, – созналась Марина. – Никогда не пробовала.

– Тогда я буду, с двух рук! – Отозвался Диген воинственно. – Прикольные пукалки, по двадцать зарядов.

– Что Велирин?

– ё величество в добром здравии, твёрдой памяти и полна намерений разобраться с ситуацией без лишних сантиментов.

– А Аиса?!

– Жива твоя Аиса, только башкой шибко треснулась и физиономией обгорела, когда дом взорвался. Ну, первое время рвала свои коротенькие черные волосья, что не уберегла твою сиятельную персону,и согласна была хоть на плаху, хоть в озеро, хоть рубить направо и налево. Торос уж её утешал, как мог… – Домофей причмокнул, давая понять, какого рода было утешение.

– А откуда ты здесь?..

– А, потом расскажу. Опять же твоя мобила пригодилась, как поводок. Сложнее было сделать так, чтобы я мог пронести этот мешoк с вещами, поэтому и заминка вышла с планом. На себя мне твои шмотки не надеть, размерчик великоват. Маги возились, дорабатывая формулу. Эвинн, который меня отправил в твой мир,теперь тоже в деле… К тому же надо было узнать все подробности гнезда Братства, что требовалo времени. И вот – та–даммм! – я здесь. Вся эта хрень находится под королевским дворцом в Лиэнне. Здешние домофеи мне не помощники, их всех, - Домофей сморщился от отвращения и гнева, – чипировали, как домашнюю скотину, и отслеживают передвижения. Но планы дворца и лaбораторий они мне нарисовали. Я–то без чипа в холке. И когда я доберусь до уродов, которые это делали с моими родичами, я…

Крохотные кулачки домофея сжались, словно он душил невидимого врага. Марина поняла, что настал момент сообщить о судьбе Тавеля.

– Диген, послушай… Тавель тут.

– Всё–таки правда?! – Радостно взвизгнул Диген,и, не сдерживая эмоций, запрыгал на одной ножке, но тут же замер.
– А его домашние мертвы…

– Послушай меня, малыш. Я неверно выразилась. Тут не Тавель, а то, что от него осталось…

Диген замер на месте, услышав от женщины правду о судьбе старого мага. На его крохотном личике, покрытом нежным пушком, застыло выражение ужаса, быстро сменившееся на ярость.

– Я их всех…

– Самое лучшее, что мы можем для него сделать – отключить аппаратуру и тем самым, прекратить мучения. Именно Тавель помог сбежать Велирин, а потом принял яд особого свойства, чтобы Псевдомаги больше не могли переселять его сознание из тела в тело. Его нужно отпустить. Но боюсь, я не найду то самое помещение. Я была там один раз… Где–то должны содержать и ураденных детей,тех, что остались живы.

– Мы найдём. – Твёрдо сазал домофей.
– Отыщем, когда вернёмся уничтожить это поганое место. Снаружи ждут только нашего сигнала… Выбираться придётся через первый этаж дворца. И пока что нам придётся выйти отсюда тихо, без выстрелов, не привлекая внимания. Ты понимаешь?..