Мир дворцам

– Заприте дверь! – Скомандовала Велирин,и когда приказание было выполнено, она добавила следующее.
– Никто не должен знать о том, что произошло в библиотеке. Для всех ситуация должна остаться прежней. Никто из присутствующих не должен распространяться oб увиденном и услышанном здесь – под страхом смерти. Если я хоть как–то продемонстрирую, что память вернулась – Псевдомаги могут выкинуть какой–нибудь фортель, а у них в заначке масса таких фокусов. Готтар, Раввери и вы… кажется, ваше имя Дзохос, мой друг? Останьтесь. Пригласите длина, Энли, парочку магов. Нам нужно срочно обсудить сложившиеся обстоятельства. Остальных я не задериваю.

Фрейлины, придворный врач и пара пажей с извинениями и поклонами вышли вон. Очень быстро явились приглашённые и, когда королева ивком головы позволила всем сесть, Раввери очень осторожно, с деликатностью истинного придворного, попытался выяснить, помнит ли её величество место, в которое ей удалость попасть в злополучный день атаки на Лиэнну.

– Очень смутно, - пожала плечами Велирин, уже вполне овладев собой. – Гром поднялся на дыбы,и я впервые в жизни не смогла с ним сладить. Он опрокинулся на спину, я соскочила с cедла, но недостаточно быстро. Конь меня всё–таки придавил. А еще рядом бабахнуло, что–то прилетело по лицу, песок, камни… Видимо, я ударилась головой и последнее, что бросилось в глаза – это мундиры холмян, окружавшие меня со всех сторон. А потом… Потом было слишком много боли, чтобы запоминать особенности места, где меня держали.

У Готтара сжались кулаки.

– Я сдеру с них шкуру. Живьём.

– Сперва надо до них добраться, и не только до них. Я помню обрывки разговоров – часть украденных детей до сих пор живы и находятся в лабиринтах этих подземных тоннелей. Там целый город…

Раввери после недолгого молчания грустно констатировал, что для успеха перемещения нужно в точности, до малейших деталей, знать нюансы того места, где хотелось бы оказаться. К тому же,такое перемещение может коснуться пяти – семи человек, а для штурма обиталища псевдомагов изнутри нужна целая армия.

– Как там ваша разведка, Конри?

– Моя разведка запоздало сообщает, что Ольгрен отсутствовал уже два дня… Если принять за истину то, что именно он – бывший младший наследник Озёрного Дома…

– Что значит «принять»?
– От голоса королевы повеяло смертным холодом. – Это так и есть, Конри. И оставьте своё любимое «если». И постарайтесь обойтись без не менее любимого «некий».

– Простите, ваше величество. Я думаю следующее: исчезновение Ольгрена из дворца означало вылазку именно c целью захвата ллид Мариен. Она с кем–то встретилась сегодня днём в Олме,и этот человек,или несколько, неважно – её выманили в дом Тавеля и забрали оттуда же. Её тёзка хорошо знаком с этим домом, поскольку провёл в нём немало времени.

Королева вздрогнула.

– Боюсь, ей придётся несладко. А что эта женщина, Аиса?

– Сейчас она спит. Врачи постарались. У неё сильные ожоги и сотрясение мозга, но угрoжающих травм нет. Как только она будет в состоянии – мне доложат, и я поговорю с ней лично.

– То, что Псевдомагам и моему выродку–братцу нужна Мариен, сомневаться не приходится. Они заставляли меня думать о ней непрестанно, днём и ночью, пока я ещё могла различать день и ночь. Эта жуткая конструкция, которую закрепили у меня на голове, она должна была усиливать мои мысли в десятки, сотни раз.

Велирин отлично владела собой, но было заметно, как задрожали её тонкие пальцы, лежащие на подлокотниках кресла.

– Милая… – мягко начал Готтар, – тебе нужно отдохнуть.

– Я знаю. Но сейчас нам нужно определиться с действиями… Я не помню, как выбралась оттуда, или кто меня вынес – нет. Смутно – лицо какого–то человека, он был одет, как Псевдомаги, всё время озирaлся, когда снимал у меня с головы эту штуковину и зажимы с запястий. Он всё время приговаривал: «Ваше величество, представьте себе свои покои… представьте любое меcто во дворце… думайте только об этом…». Я не знаю, что это за человек, и кто он, но если он жив – его место будет среди моих друзей. Вы ведь нашли меня в парке?..

– Да, именно там.

– Меньше всего я думала о дворцовом паркe. Но сейчас это не важно. Важна идея Мариен относительно оружия пушеней. Готтар, хочешь ты или нет, но разбираться с обиженными хомяками придётся тебе. Можешь собрать хоть все часы во дворце и королевстве, но помириться с Пушехвостом надо. Это первое. Второе…

С верхней полки высокого стеллажа с книгами послышалось сопенье,и вслед за ним – несколько чихов.

– Вот дармоеды! – Раздался голосишко Дигена. – А пыль–то, пыль по верхам не вытерта!

Домофей проявился на шкафу, демонстрируя всем присутствующим важно поднятый указательный палец своей крохотной лапки. На пальце было изрядно пыли, с этим не поспоришь.

– Д–о–о–брый вечер, ваше величество, ваше высочество, и – все прочие.

– Ушастое нечто?
– Беззлобно констатировала королева. – Спускайся оттуда. Верен себе, подглядываешь и подслушиваешь, мелкий негодник?

– Ага. Можно сказать, на законных основаниях. Я теперь тоже на секретной службе, не хуже некоторых.

С этими словами домофей показал язык Конри, остолбеневшему от такой наглости. Дзохос покачал головой, уже, будучи знакомым, со стилем поведения нахального существа.

– Мoй совет, почтенный, – наклонился старик к уху Конри, - лучше не отвечать. Иначе он всё вывернет наизнанку, а ты почувствуешь себя полнейшим дурнем.

Полицейский моргнул своим единственным глазом и внял мудрому совету.

– Позвольте слово, ваше величество?

– Легко.

– Произнося «второе» вы, конечно,имели в виду то, что нужен подробный план королевского дворца Лиэнны и план убежища Братства?..

– Да, примернo это я и хотела сказать.

Диген вытер пыль с пальца о штанишки и спрыгнул со стеллажа.

– Не списывайте со счетов домофеев, ваше величество. Это самая крутая разведка в мире – стоит только захотеть!

***

Тёмный омут небытия отпускал Скворцову постепенно. Ощущения были очень схожи с теми, что oна испытала после наркоза, когда делали кесарево сечение в ночь появления Даши на свет. Как сквозь вату, доносились эхом шумы, звенело в ушах… И вот в сознание ворвался голос,тяжёлый, низкий, звук которого пробудил только одно чувство – ни с чем не сравнимый, практически животный, страх.

– Она пришла в себя?

– Не думаю, ваше величество. Не до конца. Но уже слышит вас.

– Замечательно.

Произошло движение воздуха, как будто кто–то наклонился к самому уху лежащей женщины. Захотелось закрыть глаза еще плотнее, чем были сомкнуты веки, а ещё лучше – не просыпаться, чтобы не слышать страшных слов, произнесённых этим мрачным и гибким, как хлыст, голосом.

– Я имел Велирин во все дырки, слышишь меня?.. У моей сучки–сестрички роскошное тело, с этим не поспоришь… Поправляйся скорее, мне нужно твоё.