Мир Гаора

– Да, мой господин.

Очередной лифт, маленький, на четверых, не больше, недолгое движение вверх, лифт открылся прямо в прихожую.

– Вот и приехали, - весело сообщил ему новый хозяин, входя в небольшую жилую комнату.
– Побудешь пока здесь. Сейчас раздевайся и иди в душ. Вымоешься, как следует, а то несёт от тебя. Грязное кидай в ящик, всё нужное там есть.

– Да, мой господин, - Гаор побрёл в указанном направлении, толком даже не оглядевшись и не поняв, что такого особого в этой комнате.

Душ был обычный. Но... не рабский. Примерно такой, только гораздо меньше, был в той квартире, которую он снимал на дембеле. И раздеваясь, складывая бельё и рубашку в высокий пустой ящик для грязного, вешая брюки и куртку на вешалку, он вроде бы стал уже вполне нормально соображать. Так, мыло, мочалка... мыло было хорошим, лучше того, что он покупал себе на дембеле. Он вошёл в отгороженную от ванной полупрозрачной занавеской душевую кабинку и включил воду. Ванна здесь тоже была, но ему велели вымыться, а не разрешили принять ванну, такое удовольствие у него вообще только пару раз в жизни и было, в солдатском санатории и еще... был случай. Ладно, чего вспоминать. Было не было, забудь как не было. Мыло душистое, но вроде Венн этот с мальчиками не балуется, хотя... чёрт их знает, а ему не отбиться, руки как не его, да и... теперь-то не ему, нелюди, трепыхаться. И тут же понял, что нет, даже сейчас, всё равно не дастся. Руки-то... свободны, в квартире они одни, и никого ни в чём он не подставит.

Гаор тщательно, невольно наслаждаясь и давно не испытанным им одиночеством, и хорошим мылом, и свободой рук, вымылся и с сожалением выключил воду. Его не торопили, но и наглеть не стоит. И уже вытираясь, он обнаружил вещь, о существовании которой успел давно позабыть: высокое узкое зеркало. И остановился перед ним, удивлённо, как кого-то незнакомого, разглядывая себя. В последний раз он видел себя вот так во весь рост... да здесь же, в Аргате, в Ведомстве Юстиции, когда его привели для объявления приговора и клеймения. И... и вот это он? Он стал таким?

Гаор отвернулся от зеркала, ещё раз вытерся и повесил полотенце, огляделся в поисках чистого, вроде в этом шкафу обычно держат. Он протянул руку, но открыть дверцу не успел.

– Рыжий!
– весело прозвучало из-за двери.
– Шлёпай как есть. В натуральном виде, - и смех.

Гаора передёрнуло, но ослушаться он не посмел.

В комнате Венн был не один. И войдя, Гаор остановился в дверях, настороженно разглядывая высокого немолодого мужчину в белом халате поверх серого костюма. Врач? Зачем? Сортировка? Предпродажный осмотр? Но он у Венна в аренде, Венн не может его продать. Да, у него всё болит, но... но неужели он стонал в дороге и выдал себя?!

– Пожалуйста, доктор, - весело сказал Венн.
– Вот он как есть, только вымылся, а то... амбре было...

– Ну, этим меня не удивишь, - врач раздвинул губы в улыбке, но глаза его оставались серьёзными и очень внимательными.
– Иди сюда, раб.

– Да, господин, - прохрипел Гаор, выполняя приказ.

– С чего начнём?
– спросил врач, обращаясь к Венну.

– Вам виднее, вы специалист, - вежливо улыбнулся Венн, - но мне нужен полный комплекс.

– Разумеется, - кивнул врач, вынимая из кармана халата и натягивая резиновые перчатки.

И только тут Гаор увидел стоящий на столе черный кожаный... ящик? Чемодан? А, когда-то он то ли слышал, то ли видел, докторский саквояж, да, так они называются.

– Встань сюда, раб.

Гаор молча выполнил приказ. И все последующие. Вставал, садился, ложился на кровать и снова вставал, дышал и задерживал дыхание, открывал рот, давая осмотреть горло, и следил глазами за движением чёрного резинового молоточка. Что-то в действиях врача он понимал, что-то нет. Было больно, очень и не очень. Один раз, когда ему велели лечь грудью и животом на стол, и врач стал осматривать ему задний проход, было очень больно, но ещё больше страшно.

– Прямо удивительно, но и в самом деле мало порван, даже... нет, просто ссадины и надрывы, - говорил тем временем врач, - а ведь вот буквально вчера подвергли экзекуции одного юношу, я анатомировал, так вы не представляете, как его изломали и порвали, прямая кишка порвана в нескольких местах, раздроблена гортань... Сколько, вы говорите, он пробыл у "прессов"?

– Неделю, - весело ответил Венн.
– Если абсолютно точно, то шесть суток и ещё восемь периодов.

– Удивительная живучесть! Очень интересный экземпляр. Выпрямись и повернись. Так... Теперь руки. Я бы его откупил у вас, впервые встречаю, хотелось бы понаблюдать.

– И исследовать, - подхватил Венн.
– Но хозяин - не я.

– Да, я знаю. И с таким связываться себе дороже.

– Возможно, - кивнул Венн.

Потом Гаору разрешили лечь. Вернее, оставили лежать на кровати на спине после осмотра и ощупывания живота и половых органов.

– Так, ну здесь всё не так страшно, восстановимо без стационарных процедур. Теперь... возбудителем поили его, не знаете?

– Рыжий, тебя поили?

– Да, мой господин, - прохрипел Гаор.

– Зелёную жидкость давали пить?
– недоверчиво спросил врач.

– Да, господин.

– Сколько раз?

– Два раза, господин.

– Гуща или жидкое?

– Гуща, господин.

– И сколько? Когда?

– Кружка пивная, на полмерки, доверху, господин, - медленно, с паузами, потому что после осмотра горло сильно разболелось, ответил Гаор.
– Вчера и за день до этого.

– Ещё хочешь?
– насмешливо спросил врач.
– Ну, раб, налить тебе? Как вы это называете? "Пойло"?

– Да, господин.

– Так как, хочешь "пойла"?

"Пойло" - это работа, работа "пресса".

– Нет, - вырвалось у Гаора хриплым рыком.
– Нет!

Он не прибавил положенного обращения и ждал удара, но врач только покачал головой, глядя на него уже не насмешливо, а удивлённо.

– Надо же, обычно со второй дозы чётко отслеживается зависимость, а у него две двойных дозы за три дня, и не хочет. Ладно, попробуем без радикальной очистки.

– А что, доктор?
– с интересом спросил Венн.
– Это... "пойло" - наркотик?

– Это возбудитель-активизатор. Его ещё называют "энергином". Но зависимость как наркотическая, вы правы, - ответил врач, копаясь в своем чемоданчике.
– Я введу ему антидот и оставлю таблетки для купирования ломки. Организм крепкий. Может, и справится.