Мир «Искателя», 1998 № 03

— Прощай, Байдур! Пускай твой дух не преследует нас за то, что мы не предали твое тело огню или земле! — И быстрым шагом он двинулся нагонять товарищей.

На берегу дружинники уже изо всех сил толкали неожиданно крепко засевшую ладью — она точно вросла в землю, и только когда озерный конунг присоединил мощь своих мышц, она легко стронулась с места и сошла на воду. Прямо из воды все поспешно вскарабкались на борт корабля и стали его разворачивать; в этот момент солнце коснулось водной глади.

— Смотрите! — вскрикнули несколько гребцов, когда ладья повернулась к острову кормой. Оглянувшийся через плечо конунг увидал, как из-за береговых скал неожиданно быстро выползли щупальца сиреневатой дымки, казалось, светящейся изнутри, независимо от лучей заходящего солнца. Точно живые существа они облизывали камни, клубы тумана расползались все шире. Наконец он достиг берега, занимая все новое пространство, и застыл ровно, по самой кромке воды, мутной, шевелящейся сиреневой стеной. Ладья покачивалась в двух десятках саженей от этой призрачной ограды.

— Скорее, нужно уйти как можно дальше от скал, пока не наступила темнота! — вывел всех из заторможенного состояния голос Бора. И никогда ладья не шла так быстро, грациозно облетая стоящие на пути коварные камни, как в этот сумеречный час.

— Теперь — к Йемсалу! Мы должны поспеть туда завтра днем! — сказал конунг.

Глава 3. ХОРОВОД СЕЙДОВ

Они радовались, избегнув страшной участи на Ятхольме, и весла так и летали в руках. С рассвета они шли курсом на северо-запад, направляясь к Йемсалу — Священному острову, цели своего плавания.

В полдень завиднелся и низкий берег, образованный растресканными гранитными глыбами, оглаженными волнами. Все ближе они, и на их темной поверхности различимы даже светлые рисунки человеческих и звериных фигур: таинственные древние знаки острова.

— Знаки! — с благоговением прошептали вполголоса несколько гребцов. На веслах, опустив парус, они вошли в уединенную бухту. В ней белая песчаная полоса вдоль камней и почерневший деревянный причал облегчали подход. Коснувшись бортом пристани, ладья качнулась, и не успел канат обвиться вокруг сваи, как настил заскрипел под тяжестью шагов богатыря-конунга.

— Мы сейчас идем вглубь, к Хороводу, чтобы спросить Оракула! — сказал князь, обращаясь к своим людям. — Половина вас остается здесь, под командой Айсата, так как Гунн пойдет со мной. Мы возьмем припасов на два дня — охотиться здесь запрещено обычаем предков. Помните об этом и остающиеся!

— Бор, мы не нарушим заветы заповедных мест! — отвечал за всех Айсат — средних лет широкоплечий дружинник с кустистыми бровями северянина.

Махнув на прощание рукой, князь и с ним остальные двенадцать человек цепочкой углубились в лес по узкой, извилистой тропе, шедшей между вековых сосен. В лесу дышалось как-то по особому покойно, точно сень вечного мира овевала эти священные места. Среди стройных корабельных стволов иногда мелькал силуэт зверя, забывшего страх перед человеком; в глубине крон пели птицы. На солнечных полянах горели цветы. Большая часть острова была заповедна и не населена, хотя на другом его конце приютилась пара деревенек, принадлежавших волхвам Оракула и местным рыбакам.

Тропа все время шла в гору по пологому склону, то там, то здесь виднелись глыбы камня. Наконец на вершине холма вековой лес расступился, и перед глазами столпившихся на опушке дингардцев открылось просторное дерновое, каменистое поле. Посередине его возвышались громадные, вертикально установленные камни, высотою в три человеческих роста. Эти гигантские, плохо обтесанные глыбы, которых Бор насчитал двадцать три, образовали хоровод, застывший на века и тысячелетия. Сумрачным величием веяло от этого грубого древнего сооружения.

— Вот он, Хоровод Сейдов! — напряженно прошептал Талма. Тесной группой приблизились они к исполинскому каменному кольцу, и тень его пала на них.

— Давно, слышал я, стоят эти камни… — промолвил задумчиво Бор, притрагиваясь ладонью к шершавой поверхности гранитной глыбы. — Ты, Гунн, помнишь предания о них?

— Слыхал я, что в давние времена обитали тут повелители камней, великаны-сейды. Водили они меж собою хороводы. Но как-то раз обидели чем-то Властелина великих камней, прогневался он, и тень бога опустилась на них. И тогда обратились они в камень, и стоят по сей день!

— И это все? — недоверчиво взглянул князь на неровные глыбы.

— Ну, есть и другое предание. Говорят, тысячу лет назад жили здесь древние люди, колдуны, которые возвели себе на славу эти столбы, храм из камня, и наделили его даром прорицания, каким доселе обладало лишь круговращение звезд! И возгордились они необычайно. Но после из-за гор Тундар пришли тучи, и на много лет заволокло ясное небо пеленой. Мгла опустилась над миром, и наступили долгие холода… А когда облака наконец рассеялись, то уже не было этих людей. И остались от них лишь длинные могильные холмы…

— Да, это больше походит на истину… — Между тем, пока они обходили вокруг, озерный конунг разглядел в каменном кольце проход с востока, образованный недостающим двадцать четвертым столбом. Оттуда тянулась аллея, обозначенная небольшими глыбами, вросшими по самые верхушки в землю. Дорожка упиралась в вертикальный плосковерхий камень, немного выше макушки человека, со сквозным отверстием вверху размером с кулак.

— Что бы это могло быть? — вырвалось у князя.

— Это Визир, — раздался негромкий голос. Зашуршал папоротник, и перед путниками предстал невысокий темноволосый человек в белом волховском плаще. Его странное лицо имело почти ромбическую форму: то был потомок древнего племени, один из тех, кто пережил время вместе с Хороводом. — Что вы здесь делаете? Что привело вас сюда? — спросил он их.

— Мы пришли узнать, как нам защититься от колдовства и остановить небывалую засуху! — ответил Бор за всех. — Мы шли из Дингарда получить ответ. Кто ты, в плаще волхва, задающий вопросы?

— Я — один из тех, кто при храме Оракула извечном. Тысячу лет мы спрашиваем совета у каменного хоровода великого Властелина, и тысячу лет дает он свои туманные, но верные ответы. Хотя иной раз и трудно бывает их разгадать…

— Сможет ли он ответить на наш вопрос?

— Прорицание происходит на рассвете: солнечный луч через «око» в камне Визира падает на внутреннюю поверхность глыб Хоровода и освещает один из тысяч вырезанных там рисунков. И каждый раз это оказывается нечто, служащее ответом на заданный вопрос, хотя тысячу лет назад нанесены на камень эти изображения… Такова сила древней мудрости!

— А пока я прошу вас покинуть это место и расположить лагерь на травах, в стороне от храма, чтобы не был потревожен ночной покой духа Оракула И еще — лишь благородный металл, извлеченный из камня, допускается сюда — но не темное болотное железо. Вы должны оставить свое оружие в лагере, и вернетесь за ним позднее.

— Мой меч не из болотного металла! — отвечал Бор волхву. — Привезен он из дальней стороны. Выплавлено было железо из рудного камня, и на берегу холодной реки в огненных горнах откован меч искусными карликами и закален в текучих водах. Выпал этот меч на зеленую траву из руки вождя воинственных пришельцев, сраженного моим отцом в дни его молодости, и мой он теперь по праву наследия!