Мир «Искателя», 1998 № 03
Шрифт:
— Хорошо, свой меч ты можешь оставить на бедре, — ответил волхв. — Но помните, здесь вы должны быть еще до рассвета! Пока прощайте. — И он растворился в зелени леса.
— Не поймешь этих волхвов Оракула — темно они говорят… — протянул Гунн. — Но незрелое железо болотное не любят они, предпочитая светлую бронзу…
За каменным Хороводом начинался луг, на котором то там, то здесь загадочно поднимались из травы глыбы, покрытые древними рисунками и письменами. В одном месте вдоль их тропы протянулась длинная насыпь высотой по грудь человеку.
— Вот он, длинный курган, — сказал Гунн, кивнув
Раскинув свой небольшой стан по возможности дальше от древних могил, путники перекусили чем судьба послала, оглядывали окрестности и до вечера бродили по округе, силясь прочитать надписи, в давние времена запечатленные древними письменами на вросших в землю камнях. Но вот стемнело. И только разложили костер из сушняка на давнем кострище, послужившем не одному поколению, как вдруг, на севере, лучиками вспыхнули, а затем развернулись полотнища сполохов розовато-голубого сияния.
— Смотрите! Смотрите! Знамение! — закричали все, вскакивая и вглядываясь в чудесную игру света на небе.
Один Гунн не разделил всеобщего восхищения.
— Говорят, в горах Тундар их видят куда как чаще! То отсветы подземных кузен, где куется ледяное оружие Чернобога, — медленно проговорил он.
— А наш волхв говорил, что это сполохи битвы Чернобога с Юмбелом… — возразил Бор.
— Кто их знает, что это такое…
— Скажи, Гунн, эта холмы, камни на острове — словно старые могилы…
— Я слыхал, в старину, чтобы мертвые не беспокоили живых, их хоронили на островах: вода — преграда для навий… Говорят, и сам Хоровод стоит на таком погребении, самом древнем…
Огонь потихоньку переползал с полена на полено, оберегая дрему уморившихся за день людей. Князь, сидевший в стороне от дружинников, встал и отошел за пределы светового круга. Внезапно ему почудилось, точно какие-то тени поднялись над древней могилой.
— Что это? — вырвался у него шепот.
— Здесь иногда оживают тени минувшего, чтобы вспомнить великое свое прошлое, оглянуться и вновь уйти в землю! — прозвучал над ухом у него голос незаметно подошедшего Гунна.
— Смотри! — Бор схватил своего спутника за плечо и показал на темневший на верхушке острова приземистый расчлененный силуэт Хоровода. Словно редкий пар восходил над столбами в свете звезд, и посверкивали в нем искры.
— Тысячи лет! Этим камням тысячи лет, конунг! И они обладают могучим волшебством предсказывать грядущее, и живут своей древней жизнью…
— Да, ты прав… Они словно говорят со звездами…
Все поднялись еще до света. Поблескивало составленное пирамидой оружие. Только у князя на поясе одиноко висел меч. В полутьме приблизившись к Хороводу, они увидели как от темных камней навстречу им отделилась фигура в белом.
— Идите внутрь и станьте по сторонам от входа. — По голосу узнавался давешний волхв. Они прошли внутрь круга, и отсюда было видно, что расстояние между камнями достаточно велико. Слабо белел в темноте столб светлого камня-визира. Волхв, войдя следом, раздвинул их в стороны и сам стал так же, обратившись на закат, что было странно Бору.
Так прошло несколько томительных минут в молчании. Внезапно из лесу долетел гомон
птиц, увидевших светило. И вот из-за горизонта, который с этой стороны непостижимым образом не закрывали от стоящих людей верхушки деревьев, вспыхнул край солнечного диска.— О Хорс великий, дай нам знание! — воздел руки волхв. В этот момент Бор различил, что вся внутренняя поверхность каменных столбов, обращенных к выходу, покрыта тысячами вырезанных рисунков и знаков — сверху донизу. Он понял, отчего волхв стал именно таким образом. В ту же секунду яркий луч света озарил небольшой кружок на одном из камней, высветив несколько рисунков. Это были: круг на длинном древке, посох с навершием, шестигранник, похожий на щиток черепахи, и бесформенная одноногая фигура с растопыренными руками. Через мгновение солнечный зайчик сместился и исчез.
— Что означает это, скажи, волхв? — нарушил молчание Бор.
Монотонным голосом, точно заученными фразами тот отвечал:
— Первый рисунок — личина на древке; то могущественное, древнее знамя богини Прии, богини цветения, противостоящее злу. Предание говорит, что оно находилось на острове, но потом было утеряно, давно. Камни вещают, что настало время отыскать его. Второе — посох, обладающий грозной силой. Но кому посвящен этот могущественный амулет — предание умалчивает. Третье — знак грома. Есть разные толкования: обиталище грома, венец грома, око грома… К одному из них приведет вас судьба. Четвертое — воплощение свартен, злых сил, ярость которых вам предстоит одолеть, чтобы достигнуть цели… — Волхв умолк.
— Что делать нам во исполнение предвещания? Куда направиться? Ответь! — спросил князь.
— Хорошо, — ответил волхв уже обычным голосом. — Ну прежде всего «гром» может обозначать и озеро Громовое, ибо оно так называлось издревле. Прибегнем к гаданию по рунам. — Рука его вынырнула из-под одеяния, неся рожок для костей. Он склонился над неровной каменной плитой, выступавшей среди дерна, покрывавшего землю внутри каменного круга. Волхв выбросил две кости. — Пять, — назвал он выпавшую сумму. — Пятая руна — «рейд», руна пути…
— Ну, это я и сам знаю, что предстоит дорога! — воскликнул конунг.
— … дорога не близкая! — закончил волхв. Он выбросил три кости. — Шестнадцать! Шестнадцатая руна — «соль» — знак восхода. Путь на восток. — Он бросил в третий раз — четыре кости. — Двадцать три! Редкое число. Оно соответствует количеству камней Хоровода. Двадцать третья руна — «этель» — руна древнего наследия, которое будет обретено.
— Бросай еще! — попросил Бор, завороженный краткими и четкими ответами, видя, что волхв прячет рожок.
Но тот покачал головой:
— По правилам делается лишь три броска: две кости, три кости и четыре кости. Ведь рун всего двадцать четыре, столько же может выпасть на четырех костях. Бросив пять костей, я спутаю нити между прошлым и грядущим, на радость свартен.
— Что теперь?
— Надлежит возблагодарить богов. Идите за мной, — отвечал волхв. Выходя, конунг положил руку на рукоять меча, и конец его случайно задел одну из каменных колонн. Внезапно точно жидкий огонь вспыхнул в крови Бора, и он вскрикнул от неожиданности; те же, кто был вблизи, увидали, как ножны меча и рукоять окутались на миг сиянием.