Мир на продажу

Быдло тоже подкачало. Порнуха, которую Виталик продемонстрировал со своего планшета знакомым, с которыми он прошлый раз пил пиво, вызвала у них тошноту. Попсовая музыка с непониманием отвергнута, как и фэнтезийные романы из серии "Короли меча и магии". Я даже расстроился от такой высокой моральной устойчивости аборигенов. Прямо святые какие-то.

После такого сокрушительного поражения на всех фронтах, я провёл мозговой штурм с Виталиком и Павликом, сидящим на Земле за монитором. Суфлёр сегодня серьёзен. Почуял таки наш шутник серьёзность момента. Он ведь тоже премии получает с проекта, свой процент, пусть и небольшой.

– В общем так, ребятки, - начал я, - люди тут - не люди, а ангелочки. Тошнит их, видите ли, от порнухи. Нежности какие! Придётся действовать другими методами.

– Ты поторопись, Игнат, - посоветовал мне суфлёр.
– Я написал отчёт по онтронике. Дошло до генерального директора и очень его заинтересовало. Генерал взял твой проект под личный контроль. Требует результатов. Его не интересуют всякие онтронные штуковины, ему нужна прибыль.

– Понятно, - расстроился я. Кому охота попасть под "личный контроль" начальства.
– Я уже понял свою ошибку. Кроме дурачка Анта на джинсы никто не клюнул. Товарная наживка тут не катит, если у них любую вещь можно выдумать.

– Ну и что ты дальше будешь делать?
– спросил Павлик.
– Ант - дурачок и слабак, это ясно... Может, рыженькую зацепишь? По-моему, она довольно авторитетная поэтесса!

– Перестань! Я тут познакомился с одним скандальным визунистом, так что доступ к средствам массовой информации у нас есть. Думаю применить метод информ-атаки.

– Что ты хочешь вбросить?
– поинтересовался Виталик.
– Опять что-то на фекальную тему?

– Фекальное не пройдёт, - покраснел я, вспомнив последнюю неудачу, - к экскрементам местные ангелочки равнодушны. Что-нибудь другое надо, изящное. "Волна абсурда" - неплохой вброс: метровые крысы в метро, съеденные заживо дети в школе. Метро тут, правда, нет. Да и школы своеобразные. Можно применить "панический штурм": скоро будет голод, скупайте продукты. Правда, купли-продажи тут тоже нет.

– "Жирующая верхушка", - предложил свой метод вброса стажёр, вспомнив межмирторговские инструкции.
– Мол, руководители и чиновники имеют гигантские привилегии. Но руководителей тут тоже не найти, они временно конфигурятся...

– "Заговор элит", - высказался Павлик.
– Правительство скрывает страшные тайны. Хотя с правительством опять же напряжёнка...

– "Неприглядная правда", - вслух задумался я.
– Показать через визун уродливые стороны жизни общества. Дома престарелых, помойки, больницы... Только где в этом Элизиуме искать стариков и больных?

Перебрав ещё несколько видов вбросов, мы приуныли. Этот проклятый мир ничем нельзя удивить. Базовый принцип нормализующего дилапинга - жажда низшего - тут почему-то не работал. А ведь коллеги, дилапировавшие коммуноидные миры, говорили, что этот принцип срабатывает всегда и везде. Жажда обратного есть в каждом разумном существе. Чем больше в мире высших ценностей, тем больше хочется низших. При коммунизме - капитализма, при высоких технологиях - банальных шмоток.

– Коллеги, - неожиданно осенило меня, - а почему бы не применить методику "серого шума"?

– А что это?
– поинтересовался суфлёр.
– С экскрементами связано?

– Остынь, надоел уже!
– раздражённо прервал я шутника.
– Мы показываем, что нынешний мир и так хорош, что все всё знают, что полезная информация всем надоела. И начинаем забивать эфир бесполезной информацией до полного отупления общества. Жизнь "звёзд" и их домашних животных, сплетни, скандалы...

– Интеллигенция не купится на это, - засомневался Павлик.
– У них она слишком правильная.

– Для интеллигенции есть модификация - "ложная эрудиция". Забиваем умные головы правдивой, но никчемной информацией: число волос на хвосте быка, размер клюва синицы, что сказала местная звезда, споткнувшись о порог... Можно организовать "интеллектуальные" игры: угадайте, какого цвета блевотина у слона, а - синяя, бэ - чёрная, вэ - зелёная.

– Дельно, - подумав, произнёс Виталик.
– У тебя и визунист знакомый есть.

– Пробуйте, - отреагировал суфлёр.
– С Изоброй не забудьте разобраться. Столько времени прошло, а вы даже не знаете, что это такое.

За три дня мы не успели заняться поиском Изобры, потому что в один прекрасный день произошли события, которые перевернули всё с ног на голову. После мозгового штурма у нас закипела бурная деятельность. Я выдумывал или копировал с планшета всякую чушь, потом замысливался с Гертом, и он публиковал эту ахинею в новостной ленте визуна. "Наши учёные открыли, что брюнеты более любвеобильны, чем блондины", "Известный гид Лар во время демонстрации экспонатов упал и разбил себе нос", "Если вас одолевают проблемы, то расслабьтесь и сходите в кафе". Подобная чепуха наполнила центральный новостной ресурс всей системы визидения Миогена, распространилась по всему миру. Всё-таки и в коммуноидных мирах есть свои плюсы - отсутствие цензуры, доверчивость населения и огромные технические возможности в распространении информации.

Даже за этот короткий период удалось отследить появление у отдельных личностей признаков одилапивания, что меня несказанно обрадовало. По этим признакам можно следить и делать выводы об успешности или неудачности проекта. С удовлетворением я наблюдал на улицах города появление людей с хомячьим синдромом, при котором весь круг интересов личности суживается до одного - урвать побольше и притащить в свою норку, в свой дом. Синдром свиньи тоже радовал. При этом недуге человек стремится забавлять себя глупыми занятиями вроде алкоголизма или примитивных игр. Молодёжь постепенно приобретала обезьяность: желание кривляться, стоить гримасы, хохотать без причины, визжать и впадать в истерики. Среди творческих людей появилась попугайность - жажда постоянно болтать о несущественных вещах с умным видом. У ярых приверженцев спорта появились признаки бычества - постоянного агрессивно-хамского поведения. Словом, общество, хоть и медленно, но всё же начинало деградировать. Однако начинать массовую приватизацию и коммерциализацию общества ещё рано.

В тот злополучный день мне хотелось побыть одному и сосредоточиться на новых кознях против миогенских ангелочков, и я отправил Виталика к Анту. Недалеко от нас находилась творильня, и поэт приконфигурился в её коллектив. Работа выдумальщика непыльная - сиди и выдумывай разные вещи, но требовала полного сосредоточения. Вход на территорию творильни свободный, и стажёр отправился на экскурсию.

Он отсутствовал довольно долго, наверное, часов пять-шесть. Я успел в тишине придумать с десяток новостей, убойных по своей глупости и начал намысливать Герта. В последнее время мы здорово сошлись с визунистом. Он нахватался от меня разных земных идиом, стал дерзким и скандальным. Я даже начал подумывать о том, чтобы устроить Герта на работу в "Межмирторг".

Визунист почему-то не отвечал. Зато в номер вихрем ворвался бледный стажёр и с порога заорал:

– Игнат! Тут такое!.. В общем...

– Давай-ка по порядку, - осадил я его.
– Присядь и не спеша расскажи, что тебя так напугало.

– Понимаешь, Игнат, пришёл я в эту самую творильню. Ант меня встретил, всё нормально. И начал мне показывать, что там у них и как. Есть у них выдумальня, на ней работают выдумальщики. Выдумывают всякий ширпотреб и тут же его материализуют. Эта самая выдумальня работает на этой... как его... матэргии.