Мир номер два

– Спать, народ.

Весь следующий день ушел на прочесывание города. Действительно в Максаковке выгорел торговый центр , бочки с краской раскидало на сотню метров. Доехав до онкоцентра, я развернулся и тут меня тормознул человек. Это был мужчина лет сорока-сорокапяти, заросший густой щетиной по уши , явно из пациентов лечебницы. На нем был одет пуховик с подвернутыми рукавами . Я опустил стекло.

– Здорово. Вы здешний?

– Здравствуйте,-спокойно ответил мужчина.
– Нет, я здесь временно. Да и везде временно. Водить машину не умею. Похоже, что и ехать мне некуда. Вон в пристройке обосновался -печка там есть железная, с продуктами проблем нет.

– Может смогу вам помочь?

– Много выжило?

– Никого.

– И пришел всадник бледный?

– Что-то вроде этого. Поехали со мной. Еду на юг, может там больше выживших.

– Нет. Уже не имеет смысла. Мне осталось немного. Я полагаю город сейчас - сплошное кладбище. Лучше здесь в лесу, все почище.

– Может лучше перебраться в поселок, это совсем рядом, да и с условиями получше.

– Пожалуй, вы правы. Я как-то не подумал о морозах. И окружение там явно приятней. Вы торопитесь?

– Нет. Ищу живых.

– Агрессии не опасаетесь?

– Еще как. Первая встреченная оказалась безумной.

– Не мудрено. Сейчас нужно иметь очень крепкие нервы. У вас собака? Собаки выжили?

– Как и люди. Больше из животных никого не встречал, разве что вот Хоря за пазухой спит как всегда.

– Действительно хорек? Они же не приручаются.

– Помесь. Он еще маленький.

– Куда едем?

– Сначала надо вас приодеть к зиме, а дом подберем здесь на окраине – опыт уже есть. В Вогваздино снаряжал бабулю. Садитесь вперед, сзади все завалено.

– Да, арсенал у вас серьезный.

В организационных хлопотах прошел день. Ночевали мы вместе в выбранном доме в Максаковке. Мужчина оказался преподавателем техмеха в одном из колледжей Ухты, удивительно вежливым и корректным человеком. Так же как и я –одиночка. «Книжный червь»-охарактеризовал он себя.

– Конкретные планы у вас есть?- спросил он .

– Надеюсь, что теплый климат или географическое положение как-то влияли на гибель людей. Вдруг в южных широтах ситуация получше.

– Как и вероятность эпидемий. Наверняка там уже отравлены грунтовые воды. Послушайте, Вадим, а вы не оставите мне какое-нибудь ружье, собаки скоро станут здесь единоличными хозяевами.

– Я подобрал для вас дробовик шестнадцатого калибра. Простой , без заморочек. Правда бескурковка, но это тоже довольно просто. А пулевые патроны мы поищем в оружейном магазине - вот только где его искать?

– Мне кажется, я смогу вам помочь. Мой друг, заядлый охотник, однажды затащил меня туда . Улицу не назову, а дорогу показать сумею. А как мы туда попадем?

– Все открыто. Это случилось днем. Возьмем генератор и болгарку для вскрытия сейфов.

– Действительно, не подумал. Все мысли были о себе. Кончилось лечение, кончились шансы. Если вас не затруднит, проедем в книжный, наберу новинок.

– Это мысль. Лежит у меня приватизированное оружие, а как пользоваться?
– я развел руками.
– Может удасться найти что-то в тему. Не удасться - вернемся в ФСБ, пошерстим инструкции.

Мы расстались через неделю. Я получал искреннее удовольствие от общения с этим человеком. Договорились встретиться в марте когда протают дороги. Он хотел успеть обойти город и поискать живых.Удалось уговорить Валерия довооружиться пистолетом, не ходить же с тяжелой бандурой. Созданные запасы позволяли надеяться, что препод спокойно переживет зиму, хватило бы здоровья.

И вновь лента заметенного шоссе, безмолвные, темные деревни и села. Заехав в два небольших райцентра, я не обнаружил, кроме редких цепочек собачьих следов, никого. На отворотке на Ношуль два черных ворона деловито дрались из-за падали. Они были так увлечены, что пришлось их объезжать. Ну, что же, вороны есть, наверняка уцелели и крысы, а это далеко не лучшие соседи, тем более что главный их враг по имени Санэпидемстанция самоликвидировался. Я поежился, представляя, как черные волны крыс выльются в пампасы на свободу.

Макс совсем освоился, на остановках бдительно обегал окрестности и с чувством выполненного долга чинно усаживался на законном месте. В Летке мы дозаправились. Столитровый запас топлива в канистрах приберегался на крайние случаи. Отцепив прицеп, я свернул в село и потихоньку проехал по заметенным улицам, включив противотуманные фары и почти сразу заметил в одной из изб тусклый огонек. Надо было подстраховаться и я, выпустив Макса, нажал на клаксон. Резкий звук пролетел по мертвому селу. Затем я зашел за машину в тень, вытащив «Макара». Ничего не происходило, свет в окошке продолжал мерцать. Уже протягивая руку к сигналу, я увидел, как из дома выскочила девочка . Она очень торопилась , упала на тающем снегу , но не отрывала от нас глаз. Макс вопросительно гавкнул и тут же потерял интерес к происходящему .

Девочка была лет десять. Было видно, что она очень торопилась и не успела одеться. Я вышел на свет. Девочка молчала.

– Здравствуй. Что же не приглашаешь в гости?
– мягко спросил я. Хорошо, что физиономию побрил, не поленился, а так – чистый служака.

Девочка молча подбежала ко мне и обхватила мою шею с необычной силой. Только сейчас она заплакала и, икая от слез, сбивчиво пыталась что-то рассказать. Она никак не хотела отпускать меня, как будто побаиваясь, что мы исчезнем.

– Тише, моя хорошая, зверя моего как бы не раздавить. Я выпустил на волю Хорю и он тут же забрался на воротник моей «Аляски». Хоря оказался лучшим утешальщиком.

– Можно, я его возьму на руки?- спросила девочка, вытирая нос.

– Попробуй, вдруг ты ему понравишься.

Хоря не стал кочевряжиться, попутешествовал по девочкиной шее и вернулся в мой капюшон.

– Идем, замерзнешь. Только вот это с собой возьмем.

Что делать, у меня уже выработалась зависимость к генераторам. А как ей не родиться, если всегда темно?

В доме было тепло, топилась печка, было даже душновато. Первым делом я установил в сенях генератор, размотал провода и закинул на гвоздь дежурную двухсотваттку. Яркий свет вырвал из полутьмы все затаившиеся уголки, открыв неприкрытую нужду во всех мелочах.

– Да, негусто, негусто,- бормотал я в растерянности, - как же ты выжила?

Давай знакомиться, меня зовут Вадим Ардальонович, я из Ухты.

– А я Полина, – произнесла она, сильно окая, с характерным для южных коми акцентом. –Я ждала маму с работы, не дождалась, пошла к ней на почту, а они все мертвые. Она снова заплакала.