Мир по обе стороны планеты

— Я н-не могу, у м-меня ребёнок!

Мужчины ругались, девушки рыдали, кто от страха, кого просто захлёстывали эмоции. Земля под ногами дрожала всё сильнее, где-то внизу волны разбивались о скалы, а ветер разносил капли повсюду, орошая зрителей священного ритуала.

— Быстрее! Этих двух, и вон того, что с девчонкой, — прозвучал приказ в нескольких метрах. — Женщин отводите, чтобы не мешались, у нас мало времени! Выполнять!

— Уважаемые граждане, сохраняйте спокойствие! Чтобы не случилось катастрофы, нам нужны ещё претенденты! Прошу проявить сознательность! — кричала Аркониана, не жалея глотки.

Комена резко выдернули из объятий Найры. Она хотела дёрнуться вслед, но вспомнила, чем это закончилось в первый раз и закрыв лицо руками опустилась на колени:

— Комен…

— Я сам пойду, отпустите, — рыкнул он. — Найра, позаботься о маме!

Ответ уже невозможно было разобрать в мешанине звуков. Шестеро «избранных» поднимались на злополучную сцену, а из толпы уже вели последнего бедолагу и без проволочек провожали к лестнице. Лестница ведущая наверх разваливалась на глазах. Вниз то и дело летели небольшие камни и пыль. Комен, прикрывая голову от осколков, нехотя делал шаг за шагом.

— Х-хоть бы всё это было не напрасно, — послышался голос сзади. — Совет старейшин об-беспечивает большие выплаты семьям г-героев.

— Тьфу! Как бы не так! — проворчал Комен. Его блаженная мать, потеряв мужа, изменилась до неузнаваемости. А вместе с тем потеряла и всякий интерес к материальным ценностям.

Комен никогда не винил её. Злость всегда растворялась в любви к матери без остатка, но сейчас он жалел. Жалел и о том, что он не успел оставить потомство, или хотя бы завести долгие отношения с женщиной. Хотя бы полюбить.

Он шёл, то глядя вниз, пытаясь в толпе найти Найру, то рассматривал ущелье, пытаясь определить, где находится его дом и как теперь будет жить мать. Всё думал: «Почему так рано?» — шаг за шагом ноги напрягались всё сильнее.

— В с-самых старых документах говориться, что Иония пережила уже ш-шестнадцать перерождений к-к-кристалла, — позади Комена снова послышался голос, заикающийся от страха. — Если верить этим з-записям, всплески с каждым разом учащались! Последний случился всего двадцать лет назад, тогда как предыдущий промежуток составлял целых д-двадцать пять! По триста полных циклов в тридцать часов.

Витком ниже раздался звонкий шлепок:

— Заткнись, урод!

Гнусавый голос показался Комену знакомым, но альбос не придал этому большого значения.

Вскоре семёрка паломников добралась до пологой части тропы. Комен обнаружил, что стоит на огромной каменной платформе и смог наконец рассмотреть каждого брата по несчастью.

— Это и есть п-платформа вознесения? Видимо, предыдущая уже улетела, — заикался мужчина, что держал сына во время церемонии. Это он развлекал всех во время восхождения интересными фактами.

Осторожно подступившись к краю, Комен взглянул вниз и невольно отшатнулся. Платформа парила на высоте птичьего полёта, откуда открывался потрясающий вид. Далеко внизу укрывшись туманом, лежали верхушки домов, напоминающие кукурузные хлопья в молоке. Всё, что было ниже, разглядеть было невозможно, но ущелье, где жил Комен, плавно перерастающее в гору, представляло захватывающую картину.

Слегка успокоившись после взгляда вниз, он накинул капюшон. Чуть было не потеряв равновесие от начала движения платформы, Комен стал всматриваться в лица окружающих его альбосов, засвеченные сиянием Великого кристалла. Среди них были двое бородатых братьев близнецов с мускулами, будто высеченными из камня. Изредка переглядываясь друг с другом и скрестив руки на груди, они горделиво смотрели на Ион Сола. Его Алое нутро пульсировало, издавая звуки похожие на биение сердца. Четвёртым из семёрки оказался печальный лысый мужчина в мешковатой одежде, он не надел капюшон, а, встав на колени, напевал «песнь искупления» и периодически возносил руки к небу. На лбу у мужчины красовалась татуировка в виде ромба в круге, символизирующая Сол. Фанатик.

Взгляд Комена остановился на знакомом лице.

— Некрас? — прошептал он. — О-о, не-ет… Нет-нет-нет! Что он здесь делает?!

Щуплый паренёк с вытянутым вперёд подбородком и длинным, острым носом пристально смотрел на Комена.

«Только не это!» — с досадой подумал он, шлёпнув ладонью по лбу. — «И почему я его раньше не заметил? Уже спрыгнул бы на скалы!»

Скалясь во весь рот, хулиган, отравлявший Комену детство и юность, пружинящей походкой подошёл ближе. Хлопнув того по плечу, он затянул:

— Ну што-о, малыш-ш, вам всем коне-е-ц!

— Зараза! — рыкнул Комен сквозь зубы. — Опять пыльцы нанюхался. Отвали от меня!

— Знаешь, что-о это такое, а?

Некрас приподнял подол рубахи. На поясе висело нечто вроде драгоценного камня, размером с фалангу большого пальца. Изумрудный кулон на верёвке, похожий не то на зуб, не то на застывшую каплю смолы, притягивал взгляд. Внутри, мерно перетекая из одного конца камня в другой, словно пузырёк воздуха в смоле, пульсировала энергия.

— Нет, и знать не хочу, — оскалился Комен, сжимая кулаки.

— Это мой билет в безбедную жизнь, малец! — ответил Некрас и расхохотался как безумец. Он не общался почти ни с кем и в широких кругах слыл либо сумасшедшим, либо пыльцовым наркоманом.

Внимание привлёк лысый паломник. Казалось, он пел слишком уж громко. Осмотревшись Комен понял, что каждый на платформе озадачен. Пел не паломник. Голос отдавал железными нотами, но точно был женским, но разобрать слов не вышло.

Затем произошёл ряд быстро сменяющих друг друга событий. Откуда-то снизу возник ярко-голубой столп света и пронзил Ион Сола насквозь. Платформа вознесения рывками замедлилась. Альбосы, не устояв на ногах, попадали на платформу. От кристалла к печатям Комена стали проскакивать тонкие электрические разряды.

«Началось!» — подумал он и принялся молиться. Ни одно слово песни искупления не пришло в голову. — «Как же там было…»

Но помолиться он не успел. Сердце за мгновение ушло в пятки, так как платформа стала резко снижаться, так и не долетев до места назначения.

— Что… Что ты сделал?! — прокричал Комен, требуя ответов, но от скалящейся ухмылки Некраса не осталось и следа. Хулиган был бел как чистый холст, хватал ртом воздух и оглядывался то по сторонам, то глядя на зелёную каплю на поясе. Подползая ближе к Комену, Некрас схватился за ногу парня и задыхаясь прошипел:

— Это не я! Слишком рано! Почему мы падаем?! Так быть не должно!

Платформа набрала скорость и камнем неслась вниз, когда произошёл взрыв. Огромная волна энергии алой лавиной двинулась от кристалла, застилая всё на своём пути. Комен смотрел на надвигающийся всплеск и, хотя его эмоции пока ещё не выжгло, он не чувствовал ничего. За последний час он потерял лучшего друга; пережил расставание с подругой; скорбил, поднимаясь на огромную летающую глыбу, не попрощавшись с матерью; несколько раз вспомнил отца; и испытал ещё массу эмоций.