Мир под крылом дракона

— За это я уже заплатил сегодня кровью моей жены, чьё холодное тело лежит сейчас на каменном постаменте в семейной усыпальнице королей Левонии. И мне ещё предстоит сказать нашим детям, что их мать мертва! Этого достаточно для оплаты, или мне ещё сюда добавить неестественный сон моего восемнадцатилетнего сына, и молиться, чтобы он проснулся нормальным?

Эльф-убийца не выдержал первым:

— Спрашивайте, Ваше Величество, я отвечу на Ваши вопросы.

Я не стал тянуть время:

— Тайлы, участвовавшие в нападении, прибыли с посольством или инкогнито?

— Мы приехали вместе.

— Сколько вас осталось?

— Шестеро.

— Три трупа, шестеро живых, а было десять. Одного не хватает. Правитель Великого леса лично отдавал приказ похитить моего сына? — две пары одинаковых глаз следили за мной.

— Нет, я об этом ничего не знаю.

Я отошел от тайла, который облегченно вздохнул мне вдогонку, и встал у окна, повернувшись спиной к эльфам. Я решил рассказать им почти всё, кроме, конечно, правды о спасении Этери.

— Сегодня ночью, уже после доклада мага о нападении, меня привлек шум в спальне моей жены. Я услышал её плач, смех Тари, её компаньонки, звуки ударов, а также голос, который на эльфийском спрашивал мою жену, где находится Дмитрий, обвиняя его в смерти четверых тайлов. Этот голос я не спутаю больше ни с чем. Прошел всего час — полтора, а он уже был в курсе событий. Он мог знать, что тайлы мертвы, только если сам присутствовал при нападении, или отдавал приказ это сделать. Я забрал жену в свою спальню, нет, я не видел её мучителей — после моего стука в дверь они ушли через запасной выход. Лицо Этери было изуродовано, губы разбиты, руки в синяках. Очевидно, Тари держала её за руки, пока ваш соотечественник её пытал. Мне с трудом удалось её успокоить, пришлось вызывать Юлия, чтобы он снял боль и подлечил её раны. Боги, зачем я оставил её одну! Вы знаете, как она погибла?

— Да, Ваше величество, я в курсе.

— Я только могу предположить, что её хотели выбросить из окна, но ей удалось захватить свою мучительницу c собой на тот свет. В любом случае, мои предположения ничего не изменят, Этери уже не вернуть. Но я приложу все усилия, чтобы отомстить тому, кто это сделал. И я теперь знаю виновного.

— Вы специально толкнули Терминоселя?

— Да, я узнал его голос. Мне не хочется думать, что все произошло по приказу вашего Правителя, все-таки Этери — его племянница. Передайте ему все, что Вы сейчас узнали. Думаю, Вам лучше поговорить с ним без свидетелей. У меня остался только один вопрос — зачем эльфам мой старший сын?

Посол встал и подошел ко мне:

— Ваше величество, примите мои соболезнования в связи с вашей потерей. Я со своей стороны, приложу все усилия, чтобы наказать виновных. А я могу задать вам один вопрос?

— Да, конечно, господин посол.

— Как студентам удалось победить трёх тайлов?

Я посмотрел на стоящего у дверей эльфа. Он тоже ждал моего ответа.

— Им помогли драконы.

Глаза тайла вспыхнули восторгом. Посол вздохнул, ему тоже изменило его эльфийское умение держать себя в руках.

— Драконы…. Откуда? — медленно проговорил эльф, я в ответ пожал плечами.

— У них свои способы быть в курсе всех событий. Я в их секреты не посвящен. Вы решите сами, говорить ли об этом Правителю. А сейчас я вынужден настаивать на вашем немедленном отъезде. Письма и подарки Правителю уже доставлены в Ваши апартаменты. Но до того как вы покинете мой кабинет, я хочу спросить, что означает цвет ваших глаз?

— Принадлежность к определенному роду. Атрес, — обратился посол к своему охраннику. — Будь так любезен, подожди меня за дверью.

Тайл поклонился мне и молча, вышел.

— Значит, если у меня такие же глаза, как у вас, моя бабушка была…

— Моей младшей сестрой. И это сыграло определенную роль в моём назначении послом. Я рад с тобой познакомиться. Жаль, что твой брат пропал.

— Я не теряю надежды найти его. Как вы знаете, мы близнецы, я бы почувствовал, если бы он умер. Так что я верю, он жив.

Посол подошел ко мне поближе и прошептал:

— Атрес мой сын, ему 128 лет, но по нашим законам я не имею права сказать ему, что я его отец. Если со мной что-то случится, я постараюсь прислать его к тебе. Он еще молод и пока не потерял свою личность полностью. Кроме меня, ты его единственный родственник. Позаботься о нем, хорошо?

— Я желаю Вам долгих лет жизни, дедушка, Вы позволите мне так Вас называть? И обещаю сделать все, что в моих силах для Вашего сына.

— Прощай, внук, мне пора. Береги своих детей.

— Прощайте, — я протянул эльфу руку, и он ответил на моё рукопожатие.

Когда дверь за послом закрылась, я еще некоторое время обдумывал услышанное.

Жизнь подсунула мне очередной сюрприз, родственника — профессионального убийцу. Но в настоящий момент я уже ни о чем думать не мог. Распорядившись выделить гвардейцев для сопровождения эльфов до границы, я отправился спать.

Итак, я овдовел, не будучи женат. Этери свободна, надо связаться с Отероном, может его отец, дракон, поможет Этери обрести себя. Я старался не думать о том, смогу ли я перенести разлуку с ней. Нам еще предстоит пережить похороны. Дворец ходил ходуном, слуги и придворные шептались по углам, делая самые невероятные предположения по поводу случившегося. Срочный отъезд эльфийской делегации только подогрел атмосферу, дав дворцовым сплетникам дополнительную тему для разговоров.

Бальный зал затягивали черным крепом, и украшали белыми розами, подготавливая к прощальной церемонии.

Бледные, заплаканные дети в сопровождении мастера Валериана и трех телохранителей прибыли перед началом церемонии из Академии. Юлий привел туда порталом младших из замка Громкого и, пока мы шли в зал, где на постаменте уже лежало тело девушки-самоубийцы, рассказал мне, как мои дети все утро дружно резали лук под руководством живой и невредимой мамы. Они так обрадовались встрече, что им пришлось перерезать целую корзину, чтобы перестать смеяться и выдавить пару слезинок. Повариха очень удивилась приходу декана с мешком нарезанного лука и не слишком поверила, когда он объяснил, что лук использовался для тренировки выдержки у боевых магов.

Зал был полон народом, и, как только мы заняли свои места на постаменте, церемония началась. Дети стояли возле меня тесной группой, являя народу нашу сплоченность перед лицом смерти. Придворные, по рангу, проходили мимо постамента, прощаясь с королевой, а затем подходили к нам выразить соболезнования. Лицо королевы в подробностях разглядеть никому не удавалось, оно лишь слегка угадывалось в складках белого шифона. Юлий постарался на славу, плюс, слуги всем рассказали, что её лицо было изуродовано при падении с высоты.

После знати пошли богатые горожане, купцы, ремесленники и представители простых горожан. Все прошло по высшему разряду, король скорбел, дети рыдали. Василиса уткнулась мне в плечо лицом, чтобы никто не увидел, что она смеется.

— Василиса, если ты сейчас же не прекратишь, ты нам все испортишь. Лишу сладкого!

— Пап, скажи мне что-нибудь грустное. Я не могу остановиться.

— Девочка моя, а ведь мы, в самом деле, еще не скоро увидим маму, она должна будет скрываться некоторое время. Год, а может быть и больше.