Мир Трех Лун
Шрифт:
Воздух странно горячий и влажный. Руперт входить не стал, прокричал во весь голос:
– Мастер Рундельштотт!.. К вам прислали слугу!..
Издали, как из погреба, донесся раздраженный голос:
– Мне никого не нужно!.. Лучше заберите этих олухов!
Руперт крикнул:
– Приказ королевы! Она изволит, чтоб это вам прислуживало. И выполняло ваши поручения. Хотя у вас не поручения, а прихоти…
Голос прогремел уже полный ярости:
– Я же сказал, мне никого не нужно!
Руперт грубо ухватил меня за плечо, втолкнул вовнутрь и с лязгом захлопнул за мной дверь.
Я едва
Выждав чуть, никто мною не интересуется, я начал осторожно спускаться. Мы на вершине высоченной башни, но выглядит, будто я в прачечной, расположенной в глубоком подвале.
Все раздражены, обвиняют один другого, я прижался к стене, по крикам наконец понял, что пар здесь не всегда, кто-то опрокинул чан с кипящим раствором, тот испортил половину вещей на столе, а на полу растекся липкой слизью, теперь целый день будут поскальзываться.
Один из слуг или помощников заметил наконец новенького, гаркнул зло:
– Эй ты!.. Тебя прислали сюда? Бери тряпку, помогай убирать!
– А где тряпка? – спросил я, а потом провозгласил в пространство: – А что такое тряпка?.. У нас в лесу тряпок не было… У нас для уборки шкуры, шкурки, шкуренки, шкуряшки, шкурявчики…
Глава 2
Пар постепенно рассеивался, за суетящимися слугами я рассмотрел дверь в дальней стене, смутно удивился такому смещению то ли пространства, то ли своего восприятия: башня не так уж и велика, не может быть на одном уровне еще одной комнаты…
Наконец отыскал тряпку, но применить не успел, та дверь распахнулась, в проеме возник хозяин: высокий, тощий, сгорбленный, похожий на крупного черного ворона, такой же мрачный, с длинным острым носом и круглыми глазами, даже одет в черное, только серое пятно грубо связанного свитера на груди, волосы спутанные и неопрятные.
– Снова? – взвизгнул он пронзительным голосом. – Да чтоб вы все… Ну почему везде люди, а у меня остолопы?
Все разбежались по углам, затихли, позыркивают оттуда, как перепуганные насмерть мыши. Я демонстративно отшвырнул тряпку, вытер лоб рукавом и сказал с сочувствием:
– Да, кадры у вас не очень…
Он быстро прошел вперед, оглядел меня с головы до ног.
– А ты кто?
– Человек, – сообщил я. – Гений, как я полагаю. Живая легенда, как говорят, но я скромный, всегда как бы стесняюсь. Хотя остальные считают меня всего лишь Улучшателем. Меня сюда привел глерд Руперт по приказу королевы. У вас тут королева, слыхали?
Он уставился на меня с откровенной неприязнью.
– Что, в самом деле прислала королева?
Голос звучал резко и скрипуче, настоящий ворон по виду, голосу и даже нахохленности.
Я пожал плечами:
– Можете переспросить ее величество.
Он проскрипел раздраженно:
– Интриги, интриги, даже здесь интриги!.. Чтобы королева лично отдавала распоряжение насчет какого-то слуги… дюжина министров должна была неделю ломать головы, как это устроить. Но все равно, у меня своих остолопов девать некуда!
– Избавьтесь, – подсказал я. – Нам вдвоем будет просторнее. И чище. Я чаны не опрокидываю…
А вы?Он отшатнулся, посмотрел с быстро разгорающимся гневом.
– Ну ты и наглец!.. Да хоть что-то делать умеешь?
Я покачал головой:
– Вот уж не знаю. Улучшать могу, а работать… не царское это дело. Правда-правда, кое-что я в самом деле! Слишком все было просто. Почему люди давно этого не сделали, не понимаю. Остолопы, как вы по-научному говорите.
Он подумал, спросил с сомнением:
– А что улучшил?
– Камни в каменоломне научил раскалывать, – сказал я, – так, чтобы края были ровные, да и быстрее. Блоки придумал, это для подъема плит, а потом коней посоветовал подковать, а то копыта истирают, а мне животных всегда жалко…
Он потребовал:
– Стой-стой! Что значит, под-ко-вать?
Я объяснял, а он слушал с напряжением в лице, трижды переспрашивал, уточнял, схватил не все сразу, а потом не выказал восторг только потому, что не возжелал оказать такую честь лесному дикарю, что почти на две головы выше ростом.
– Вот и всех-то делов, – закончил я скромно и шаркнул ногой. Сообразил, что шаркнул левой, а какой надо, не знаю, на всякий случай шаркнул и правой, да так энергично, словно собака задними лапами по земле, хвастливо демонстрируя всему миру, что аккуратно закапывает свои какашки. – Для простого гениального гения это проще простого и даже очень простого.
Он покачал головой, лицо все еще ошарашенное.
– До чего же боги любят шутить! Такие догадки вложить в голову дикого остолопа!.. Это же надо…
– Надо, – согласился я еще скромнее и даже глазки опустил. – Мне дано, как говорится среди умных, а я отказываться не стал. Я такой: дают – беру, бьют – бегу.
Он разом посерьезнел, выпрямился, хотя все равно смотрит чуточку снизу, что наверняка раздражает такого творческого человека, они ж все нервные, я даже постарался чуть подогнуть колени и подгорбиться, дабы соответствовать статусу нижестоящего.
Он посмотрел хмуро, буркнул:
– Ладно, в любом случае это повеление ее величества. Кто посмеет ослушаться?
– Я буду полезным, – быстро сказал я.
Он поморщился:
– Остолоп, у нас не каменоломня!.. Даже мне бывает трудно понять и уяснить…
– Что и как делаете?
– Да, – рыкнул он, – что и как делаем… как делать дальше!
– Камень ломать тоже трудно, – сказал я авторитетно. – Это не магия, где дунул-плюнул – и все!..
Он скривился, словно вместо вина хлебнул что-то совершенно мерзкое, резко повернулся и пошел быстро, не оглядываясь, в полной уверенности, что поспешу следом.
Я в самом деле поспешил, едва не оттаптывая ему пятки. Можно считать, только что в каменоломне кирковал киркой, а теперь вот уже слуга придворного мага, это же счастье, о котором мечтал всю жизнь, так и буду говорить всем, глядя честно и прямо широко раскрытыми брехливыми глазами.
За второй дверью большая комната с работающими помощниками Рундельштотта, сбоку комнатка поменьше для готовых растворов, настоек и всевозможных паст, а в конце дверь в комнату или зал, никто не знает, что за нею, ибо там трудится сам чародей, у которого мы даже не подмастерья, как себя величаем, а слуги.