Мир, в котором меня не было

От опасного выбора, меня уберегла Деллианна.

– Господин Эгелар, - позвала девушка.

Демон резко обернулся. Он забыл, что в комнате присутствует кто-то третий. Не смотри я на него в упор, не заметила бы тень удивления, что на краткий миг задержалась у краешков бездонных глаз. Когда внимание мужчины вновь вернулось ко мне, я уже выпрямилась и вопрос о предложенной помощи, исчез сам собой. Я приняла невинный вид, он принял вид, что мне поверил.

– Одно мгновение, - едва слышна прошептал он. Темноволосого демона ждала прекрасная спутница.

Адептка мяла в руках ажурный платочек, робко поглядывая на демона из-под густых, черных ресниц. Синие, струящееся платье из легкого шелка, ниспадало вниз аккуратными складками, на которых поблескивали серебристые узоры. На тонкой кайме полукорсета, вырисовывались древние орнаменты, обозначившиеся драгоценной нитью. Изящные украшения на запястьях, добавляли утонченный образ адептки Огня. Если судить в общем и целом, то в виде или поведении Делли не было ни намека, что ее держат в покоях демона насильно или против собственной воли.

Это удивляло больше всего.

– Деллианна, - в голосе демона появилась мягкость.
– Наш ужин так некстати прервали.

Он остановился рядом с ней. Склонился. Нежно взяв ее ручку, запечатал галантный поцелуй на тыльной стороне ладони. Девушка доброжелательно склонила голову и тут, из-за шелка антрацитовых волос, небрежно откинуты в сторону, я поймала ее взгляд. Он опалял меня жгучей ненавистью. Не будь я уверена, что девушка не использовала магию, могла бы поклясться, что в глубине сапфировых радужек неистовал Огонь.

 Я сглотнула.

 Проклятье, это очень похоже на неприкрытую угрозу.

Мое лицо запылало от гнева. Я думала это неловкость, но нет. У чувства имелось другое название. Что-то похожее на зависть, пополам с ревностью и возмущением. Как она смела на меня злиться? Делли забрала у меня все! Мою родословную, мою фамилию, мое имя, мою внешность, внимание парня, что мне нравился. Ей принадлежало все то, что когда-то (всегда!) было у меня и то, что должно было таковым стать. Как будто кто-то отобрал всю мою суть, передав ее глупой девчонке, что решила завести роман с демоном. И эта самая девчонка имела наглость что-то мне предъявлять! Ей и так принадлежала вся моя жизнь, чего ей еще надо?!

Я сжала руки в кулаки и глубоко вдохнула, отгоняя злость. Посчитала до десяти и отвернулась. Пускай воркуют. Пускай демон отвлекается на свою пассию. А я вернусь к здравому рассудку, пока с языка не сорвалось что-то злобное и ядовитое.

Я отвернулась, выискивая, куда бы деть глаза и заодно успокоить ум. Заново осмотрела обстановку. Огромный зал с высокими, во весь человеческий рост, окнами, рабочим столом у стены, роскошными и на вид очень удобными диванами, маленькими светильничками и Бархатной тканью, что заменяла обои и также была использована в обтяжке плафонов комнатных ламп, мало напоминал тот крохотный кабинет, где у нас проводили занятия. Особенно мало с ним ассоциировались тяжелые драпировки, металлические украшения, старинные настенными ковры и зеркала до потолка.

Деревянная мебель была выполнена в стиле эпохи Нового Расцвета, когда Вольные Королевства только-только объединились в Империю. Я помнила, когда в моду только-только входила прямоугольная, массивная, низкая и темная мебель: черная, каштановая или выполненная из красного дерева. Долго удивлялась странному сочетанию громоздких столов, плавных, гнутых форм ножек стульев и мягких, широких, с низкой спинкой кресел. Девушке, проводившую большую часть в жизни в рыбацкой деревне, каменных стенах лаборатории, разъездах по постоялым дворам и маленьком домике на вершине холма, подобная роскошь казалось одновременно завораживающей и дикой.

 Пробежавшись по интерьеру, по зеркалам, рабочему столу, остановилась на единственной картине в комнате. Какие сюжеты инквизитор предпочитает размещать в своих покоях: изображение великой битвы, портрет монарха, восточная красавица, неразборчивая мазня или творение знаменитого художника современности?

Деллианна, он предпочитает Деллианну.

 Неизведанная сила внутри меня дернула за рычажок и клокочущая, обжигающая ненависть в одно мгновение обратилась в ледяную пустыню. Понимание пришло раньше, чем я сообразила что произошло. Чувство злости пропало. Его задавило что-то более мощное и сильное, я просто не успевала понять что.

Картина. Картину не раз реставрировали. Магия крепко держала цвет, но не краску. Мелкие трещинки молниями тянулись по краям. При открытых шторах, лунный свет падал точно на полотно, превращаясь в его своеобразное продолжение. Он выстилался сумеречной дорожкой перед ногами девушки, придавая ее легкому, струящемуся тонким хлопком платью, призрачную белизну. На заднем фоне - бушующее море в бликах серебра небесного светила и ночное безумие маленького городка.

Папа... Ее нарисовал мой отец, незадолго как отдать меня Калебу Геллиофрею. Мне едва исполнилось шестнадцать. От той девушки ничего не осталось. Она - не более чем прекрасная иллюзия прошлого. Печать из краски, волокна и слоя древней магии. Грань времени на подобии застывшей в смоле бабочки: красивая и мертвая.

Крохи щемящей нежности, выскользнувшие из-под строго, ржавого замка, болтающегося на прошлом, мгновенно рассеялись по обледенелой пустыне страха. Следом вернулась злость. Вскипающая лава негодования ворвалась в душу, разламывая барьеры самоконтроля.

Откуда проклятая картина здесь взялась?! На кой сдалась инквизитору? И не этот ли эпизод с горой, морем и луной, фигурировал в моем сне с демоном, что пробудил мой Дневник?

Глава 12. ч.2

Блеск! Блеск! Блеск!

Ослепнуть можно!

Озарение вышло ужасным и до жути очевидным. Все разом встало на места, удивляя безукоризненной простотой. Догадки, предположения, обрывки информации и переделанная история, что запечатлелась в библиотечных книгах, выстроилась в стройный ряд. Лишившись памяти обо мне, мой бывший муж прекратил добровольное затворничество в Нижнем мире и отправился в Привычный. Нашел подходящее тело для воплощения и устроил небольшой переворот. С теми знаниями, что он имел как маг, как ученик Геллиофрея, как один из пятерки и как демон, заточенный на века, мужчина сумел перевернуть все с ног на голову и утроить свою Империю демонов.

Муж меня больше не помнил, но какие-то частички о моем существовании сохранились. Отсюда и картина на стене. Возможно, интерес к Деллианне продиктован теми же обрывками памяти.

Демон двигался вперед по островкам событий, что присутствовали в последнюю нашу встречу. В прошлой жизни из-за ритуала жертвоприношения, я лишилась магии Света. То есть, находилась в том самом состоянии, в котором сейчас пребывала почти вся Империя. Только в отличии от остальных людей, я ограничилась несколькими неделями, почти сразу перейдя на магию Крови. Местным жителям никто такой возможности не предоставил. Они продолжали существовать в неведении, продолжая восхвалять существ, что украли дар, принадлежавший им с рождения.