Мир жизни и смерти 8

Я отвлёкся на собственные мысли, вспоминая наше житьё в замке на пустошах, и последние полчаса наших приключений. После того, как меня оставило кратковременное помешательство, я просмотрел логи и нашел там кое-что интересное. Находясь в теле демона, я получал ещё одну дополнительную характеристику — ярость. Это характеристика была не постоянной, а накапливалась, со временем достигая максимальных ста единиц. Ярость весьма ограничивала способность игрока действовать рассудительно, зато давала и несомненные преимущества: за каждую единицу ярости демон получал по одному проценту ко всем своим характеристикам, силе навыков и умений. Эту Ярость можно было потратить в бою или в другой интенсивной деятельности, скатывая её до нуля, когда к демону полностью возвращался его рассудок, после чего ярость постепенно начинала накапливаться вновь.

О проживании в замке я вспомнил потому, что там были полные подвалы, забитые пятисотлетним вином демонов, которое поднимало ярость гораздо больше чем на сто единиц, а теперь по договору с Дятлами, оно перекочевало на нашу временную базу на летающий остров к эльфийкам.

Конечно, при ярости в сто единиц, игрок был практически невменяемым, но здесь были и свои плюсы, ведь если демона закинуть во вражеский лагерь, где на него будут нападать со всех сторон и ему только и останется, что крошить всех направо и налево, то при наличии такого вина, способного поддерживать ярость на высоте, он сможет вырезать противников тысячами, сам оставаясь неуязвимым, так как все параметры включая естественную броню будут на ста процентах. И даже если она немного снизится, то естественная регенерация, которая у меня сейчас на двенадцати процентах, будет тоже около ста, быстро регенерируя весь полученный урон.

Подозреваю, что в моих рассуждениях может быть нестыковка или какой-нибудь подвох, которого я сейчас не вижу, но проверить эту мысль не помешает.

От раздумий меня отвлекли очередные вопли, хриплый смех и улюлюканье. Мы всё ближе приближались к костру и этот шум шёл от него, но ещё быстрее к нам приближался один из непонятных оранжевых шаров, которые я заприметил ещё в самом начале. Оказалось, что это тыквы, каждая размером с большую карету. На её бугристой поверхности, были вырезаны скалящиеся жуткие морды, а изнутри сквозь тонкие стенки пробивался желтый свет, и были видны движущиеся внутри неясные тени. Одна из таких тыкв, неспешно проплыла недалеко от нас, а затем сделав петлю развернулась и направилась обратно к замку.

— Будьте внимательны, — раздался рядом тихий шёпот Лапочки, тут только одна натуральная нечисть, и ничего хорошего от неё ждать не приходится.

Глава 19

Не спеша мы продолжили путь, по тропе идущей мимо центрального костра к замку. Помня предупреждение Лапочки, во все глаза следили за окружающим, а я, поняв, что самый край периферии моего зрения начало заволакивать красным туманом полез в свои параметры, убедившись, что рядом с параметром ярости, ноль сменился сначала на единицу, затем и на двойку. Получалось, что мне начисляли по одному очку ярости в минуту. При каком значении этого параметра у меня снова снесёт крышу было неизвестно. Значение обнулилось, как только я снёс башку тому гоблину, выплеснув накопившуюся во мне злость.

Так что же теперь, мне каждый час тут придётся кого-то убивать, чтобы не впасть в безумие? А если это будет происходить на двадцати единицах или даже десяти? Мне что, каждые пять минут девчонок буквой зю надо будет ставить, сбрасывая накопившийся стресс? Не очень удобный игровой класс, особенно когда вокруг тебя мир, а не война. А войны нам сейчас совсем не надо, нам надо быть ниже травы, тише воды, тихонько отвести Лапочку к её новому владельцу, и заныкаться где-нибудь в тёмном уголке, ожидая от неё условного сигнала. Слава богу, тропа не подходила близко к центральному костру, где бесновалась и неистовствовала толпа разнообразной нечисти. Оттуда доносился вой, хриплый смех, птичьи вопли, рык и визг, как будто там собралась живность из соседнего зоопарка, а не наделённые разумом существа.

— Кажется, вон там оргию организовали, — тихо произнесла Фло, кивая куда-то в темноту.

— Это, конечно, интересно, — буркнула Лапочка, то и дело спотыкалась на камнях, — но у меня и так после последнего раза ноги нормально не сдвигаются, будто мне снова восемнадцать, так что обойдемся без оргий.

С каждым шагом замок становился всё больше и грандиознее: шпили возносились к самым небесам, стены поражали своей мощной кладкой, а ворота, кажется, были способны сдержать отряд горных великанов, вооружённых десятитонным тараном. Однако меня больше всего беспокоили огни над защитными башнями. Даже будучи хозяевами огромного замка в Пустошах, мы так нормально и не наладили защитные магические башни. Здесь они явно работали. Не знаю, что за магию они использовали, но у меня возникало чувство, что на меня смотрят десяток энергетических орудий, каждое из которых было подобно тому, что использовалось в Звезде Смерти в Звёздных Войнах. На что они способны, я себе даже не представлял, хорошо, что нам этого не надо проверять на своих шкурах. Ночь нынче выдалась прохладная, но греться в лучах этих орудий мне совершенно не хотелось.

Еще пара тыкв пролетала прямо рядом с нами, озадачив нас доносящимися изнутри них женскими стонами, впрочем, через минуту нам стало не до носящихся над нами гигантских тыкв, завывающих ведьм, и непонятных мохнатых шаров на обтрепанных метлах. Мы почти добрались до замка, шаг и он как будто прыгнул на нас, открывая все происходящие вокруг него подробности, до этого скрытые пеленой тьмы и зарождая во мне смутные сомнения, что все будет не так просто, как я на это надеялся.

Окрестности замка буквально бурлили жизнью: многочисленная стража, состоящая из громил, похожих на горных троллей и закованных в кольчуги скелетов толпилась у ворот, в воздухе то и дело разгорались окна порталов, из которых выходила, выползала, выпрыгивала всякая нечисть. Столько уродов сразу я видел только когда спускался в убежище Древних рас, но здесь в отличие от того раза попадались и весьма привлекательные особи, схожие с эльфийками только с почти чёрной кожей, покрытой россыпью ярко светящихся блёсток. Судя по их сверх фривольным одеяниям, Лапа была не так уж не права, называя стринги вполне пристойным гардеробом. Вот воздух затрещал под крыльями гигантского грифона, явно умершего уже пару лет назад, но так и не сообразившего, что ему уже давно пора было перевариваться в желудках падальщиков и всё продолжавшего летать, взбивая воздух своими облезлыми крыльями. С его спины спрыгнул некто весьма подходящий под описание Тёмного Властелина и зашагал к воротам. На его пути открывались новые порталы, из них выходили новые существа, которые устремлялись туда же. На пути одной группы земля вспухла большим горбом и лопнула, выпуская наружу нос какого-то механизма. Через миг он замер, нос откинулся, из него выбралось нечто невообразимое, сильно горбясь и с трудом опираясь на посох, вырезанный из цельного светящегося кристалла, пошлепало за всеми остальными сквозь плотный строй стражи. Они по одному подходили к каменной площадке предъявляя зависшему над воротами глазу ярко горящие медальоны. И так узкий змеиный зрачок глаза сужался ещё сильнее, сканируя амулет и давая приказ воротам раскрыться.

— Лапа, скажи мне, что ты где-то в своих пышных телесах спрятала подобный амулет и мы не зря сюда припёрлись.

— Нет ничего такого нет, в источниках об этом ничего не говорилось. Покажи пропуск, может прокатит.

Ещё десяток шагов и вот мы около внешнего ряда стражей. Завидев нас, один из троллей вышел из шеренги, подходя к нашей группе и зависнув над нами похожей на гору тушей, пробасил:

— Тебе не сюда, воин, там, у костра тебя ждёт вино, кровь и сочное мясо, всё за счёт нашего повелителя, иди и развлекайся, сегодня наша ночь.

Я вытащил пропуск, демонстрируя его с таким видом, будто это была грамота на царствование, но страж на неё даже не глянул.

— Я же сказал: предъяви амулет или проваливай, а хочешь попасть в замок в благородное общество, добудь его в бою и эти врата распахнутся перед тобой.

Я удивлённый и радостный начал обводить прибывающих заинтересованным взглядом, выискивая кого похлипче, чтобы одним движением свернуть тому шею, но тут конец дубины, размером с меня самого, упёрся мне в грудь:

— Не здесь, воин, попробуешь рыпнуться, и умрёшь вместе со своими девками. Там, — он ткнул пальцем в темноту, сейчас начнутся соревнования, победитель получит право присоединиться к лордам. Иди и завоюй это право. Ангелы светлы, в сторону! — Вдруг вскрикнул он, буквально отпрыгивая от нас.

Тут же в нас ударило мощной воздушной волной, пригибая к земле, а сверху ударило опять и накрыло воем, от которого у меня вдоль хребта забегали волны ужаса. Еще один удар воздуха такой силы, что Скорпа оторвало от земли, швыряя в сторону, вместе с сидящей на его спине Флорой. Удар земли по ногам, заставивший присесть даже несгибаемого Дола, а затем передо мной разверзлась бездонная пещера, в глубине которой зажегся мертвенно зеленый огонь, рванувший в мою сторону вместе с таким мощным ревом, что я моментально оглох и если не слетел со спины барана, то только чудом, почувствовав, что меня будто огрели по голове чугунной наковальней, заставив изображение в моих глазах троиться и качаться из стороны в сторону. В следующий миг, перед моим носом сомкнулись три пары остро отточенных частоколов, за которыми спряталась и пещера, и бьющий из нее огонь. В следующий миг частоколы резко отодвинулись, превратившись в обнаженные клыки на трех ужасных мордах мёртвого чудовища.

— Долбаный Змей Горыныч, — пробормотал я, стараясь не вывалиться из седла и заодно нащупывая на поясе топор, — сейчас я тебе башки-то поотшибаю.

Топор я не нашел, но этого и не понадобилось: троиться у меня в голове перестало и две головы из трех самоустранились. Уже легче, осталась всего одна, а грозный Змей Горыныч превратился в обычного дохлого дракона, сквозь ребра которого пробивалось мертвенное зеленое пламя, а на спине был приторочен целый переносной миниатюрный замок. Я наклонился, приподнимая Флору за талию, ставя её на ноги.