Миргород

На границе двух миров сидел на выщербленных ступеньках гитарист в защитного цвета куртке и брюках, и напевал странно знакомую песню:

Ты не достроил на песке безумно дивный, чудный город.

Я спешил к тебе, но он, увы, тебе уже не был дорог.

Ты забыл бы постепенно обо мне.

Но я достроил все же твой безумно дивный, чудный город.

Гитара звенела, голос был тихий и глухой. Мимо шли люди, не обращая внимания. Иеро остановился - в кармане лежала купюра, приготовленная для того паренька с бумажником. Вот она и полетела в раскрытый футляр гитары, стоящий у ног певца.

И забудешь постепенно о войне.

И миллионами огней тебя прельстит мой чудный город.

Кивнув благодарно, допел музыкант и тут же стал убирать гитару. А сзади снова вежливо кашлянули и опять прозвучали те же слова:

– Представьтесь и предъявите оружие. Медленно и осторожно.

На расстоянии двух шагов опять стояла парочка в сером. Другие, похоже. Те просто по времени не могли оббежать вокруг и теперь дожидаться здесь. Хотя похожи, как родные братья.

– Я не вооружен...

– И этим нарушаете. Так. Приметы сходятся, - негромко сказал один.
– Худощавый, выше среднего роста, бритый, глаза карие, рот маленький, губы тонкие... Господин Путник? Разве вас не предупредили, что мы следим за порядком и исполнением закона? Сожалею, но придется пройти с нами.

– Не так быстро, не так быстро, - кто-то сзади отодвинул Иеро в сторону и выступил вперед.

Тоже бритый наголо. Шляпа в правой руке. Вернее, шляпа на правой руке. А что в руке - скрывает шляпа.

– Во-первых, вы еще на территории рынка.

– Не так. Территория рынка закончилась метром ранее, - спокойно ответил один из "серых", разведя руки в стороны и показывая, что он ни в коем случае не собирается спровоцировать подошедшего на стрельбу.

– Да? Ну, ладно. Пусть - уже город. Дальше что и как?

– Он без оружия.

– Он - с оружием.

– Мы просили предъявить, он отказался. Второй раз за этот день. Мы следим за ним с самого утра.

– Это совершенно никуда не годится. Следить за солидным человеком, за гостем города... Я - его оружие. Вот моя лицензия, - в левой руке трепетала какая-то бумажка.

Правая оставалась под шляпой.

Иеро с интересом наблюдал за сценой. Он пока не чувствовал никакой существенной угрозы для себя лично, но угрозу, исходящую от своего неожиданного защитника, почувствовал сразу. Причем, угрозу не в его сторону.

– А ведь мы знакомы?
– вдруг шагнул непрошенный защитник вперед, заглядывая под поля серой шляпы.
– Геннадий Николаевич, товарищ майор, ты здесь теперь, что ли?

– Не зарывайтесь, Либер, - проскрипел тот сухо.
– Генрих Кузнецки, к вашим услугам.

– А-а-а... Генрих... Ну, да. Ну, да, конечно. Так мы теперь пойдем, значит?

– Идите. И помните, что мы следим за порядком!

Серые синхронно отступили в сторону, а Либер, приобняв Иеро левой рукой, повел его прямо, бормоча на ходу:

– Сейчас с женой познакомлю. На стол поставим. Поговорим малость. А серым - хрен по всей их наглой морде. Ух, ненавижу гадов! Идем, идем!

Иеро и не упирался.

***

Да, я мог тогда стрелять. С полным на то основанием мог. Вот так, как вас, видел его. Нет, ничего личного. Я и не знал его раньше. Получили ориентировку, дежурили у рынка. Нет, на рынок нам было нельзя. Таков тогда был порядок. Такие понятия. Там надо нас целый полк вводить, чтобы все спокойно было. А мы не армия какая-нибудь. Кто мы? Ну... Как сказать-то. Налоговая полиция и арбитражный суд в одном флаконе - вот. Мафия? А чем та же мафия, извините, отличается от налоговой полиции? Формой? Или вы сейчас о чем?

Так вот о нем, значит. Нет, опасности от него не было. А вот закон он нарушил. И не единожды. Пришлось задерживать. Но тут этот вмешался, Либер. У нас с ним такая тайная война была в то время. Он нам пакостил, а мы - ему. Почему не убили? Что мы, убийцы, что ли. У нас все-таки понятия есть и правила мы знаем. Убивать за просто так никто не будет. Это же беспредел. И потом, он ведь тоже стрелять умел. Да еще как. Вот и увел этого. Куда? Ну, к себе, думаю, домой. Мы-то что? Мы продолжили патрулирование. А что мы должны были делать? Закон соблюден. Либер, конечно, гад, но ничего противозаконного не совершил. Все было по делу. И лицензия у него самая настоящая. Я же лично ее и выписывал. А кто знал, что так оно потом станет? Вот тогда, когда всему кирдык был, тогда лицензию и выписывал. Мужик он, кстати, аккуратный. Контракты выполняет, закон чтит, понятия уважает - чего мне с ним делить?

Тот-то что, второй? А чего ему? Постоял тихо, послушал и ушел с Либером. Даже не оглянулся. Знал бы я заранее, как оно будет, расстрелял в спины обоих. И пусть потом хоть под суд, хоть куда - порядок в городе важнее.

– -

Глава 5. Серые

Во внимательной чуткой тишине хорошо было слышно легкое поскрипывание старомодных ботинок красной кожи, явно сделанных на заказ еще в докризисные времена.

– Смотрим, как он идет. Внимательно смотрим. Он впереди, вы - сзади. Видите, носки в стороны выкидывает? Что это может значить? Не вывод еще, но какие-то наметки для вас, сигналы? А?

– Спортсмен, может?

– Гимнаст или, того хуже, акробат какой-нибудь? Паркурщик современный? Вполне возможно. Значит, вынослив и силен, как бы он ни выглядел в одежде, и какой бы ни была сама одежда. Одежда - она скрадывает, маскирует, очень часто обманывает. Не верьте одежде. Говорят кое-где, что по одежке, мол, встречают... Не ошибитесь, встречая. Под блестящим нарядом может быть убийца и насильник, а в тертой промасленной вонючей телогрейке - слесарь-танкист какой-нибудь, который окажет вам любую помощь в наведении порядка. Кстати, может быть, все гораздо хуже. Может быть, это действительно самый настоящий военный. Кадровый, такой, который всю сознательную жизнь в берцах, да по плацам. Кто из вас хочет на армию налететь? Есть такие? Молчите? Правильно делаете. Армия - наша защитница. В смысле, не наша непосредственно, а штатских всех, шпаков этих городских. Но она не любит, когда ее задевают. В армии закон: за своего вступаются все. Поэтому смотрите под ноги, а думайте головой.

– ...А если, предположим, косолапый?
– раздался смеющийся голос из задних рядов.

– Косолапый, Франц, это у нас как раз ты, - теперь уже смеялись все.
– А вот если объект косолапит, то это тоже может быть сигналом, зацепкой наблюдателю. Ну? Сами, сами!

– Тяжелоатлет?

– Бывает, но не у всех.

– Раздолбай какой-то...

– Да? А если я скажу, что это охотник? Пешеход, отшагавший не одну сотню километров. Чуть-чуть косолапит, опираясь на все пальцы. Может идти часами и сутками. Вроде и не быстро, но дойдет раньше многих и дальше многих. Вынослив. Наблюдателен.

– Это потому что косолапый?

– Потому что охотник!

– А вот если у него просто параллельно ступни ставятся. След рядом со следом? Вот так?
– показал один за первым столом ладонями, пройдясь ими по воздуху.

– Редко, но и такое бывает. Не тот ли это, кто следит за своей походкой и старается скрыть особенности ее? А если так, то...

– Клиент!

– Да. Или, что может быть хуже всего, опять же охотник. Но не таежный, не степной охотник, не с природы и не по животным специалист. Городской.