Миссис Марч
Шрифт:
– Боюсь, что наши дети больше не могут быть друзьями.
Шейла удивленно уставилась на нее. Это была пантомима – она свела брови над переносицей, быстро моргая, выражение лица получилось обеспокоенным. У миссис Марч возникло желание дать ей пощечину.
– Я не хочу, чтобы Алек дальше общался с Джонатаном, – заявила миссис Марч, а не получив никакой ответной реакции, заговорила более истерично: – Алек плохо на него влияет! Он портит моего ребенка!
Теперь Шейла завелась.
– Что вы сказали? – переспросила она напряженным низким голосом и перевела взгляд на Джонатана, которого мать крепко держала за руку. Беспокойство
– Вы меня слышали! – заорала она, и ее слова эхом разнеслись по коридору.
– Так, – произнесла Шейла, плечи которой опустились, словно с них упал невидимый груз. – Я не хотела в это лезть, в особенности таким образом, но дело в том, что отношения мальчиков уже давно вызывают у меня опасения, в особенности влияние Джонатана на Алека.
– Джонатана…
– Да, – рявкнула Шейла, пронзая миссис Марч взглядом. – У Джонатана есть… идеи. Странные идеи, которые, признаться честно, меня немного пугают. А после временного отстранения Джонатана от занятий в школе и… – Она покачала головой, все еще продолжая смотреть на миссис Марч, а потом добавила шепотом: – Я слышала, что Джонатан сделал с той маленькой девочкой.
Миссис Марч резко склонилась вперед и с радостью увидела, как Шейла отпрянула.
– Вы думаете, что знаете, но вы не знаете ничего!
Миссис Марч просто кипела, изо рта у нее брызгала слюна, губы скривились и дергались. Она услышала скрип двери за спиной, резко повернула голову и увидела, что полдюжины любопытных соседей выглядывают из своих квартир. Она чуть не упала, задев коврик с надписью «Добро пожаловать» перед дверью Шейлы, потащила Джонатана к лифту и крикнула:
– Никто из вас не знает!
Миссис Марч уже несколько недель не видела никаких тараканов, но в эту ночь, открыв глаза, она обнаружила нечто похуже – клопов. Множество клопов ползало по всему ее телу, между грудей, между пальцев ног, по костяшкам ее пальцев, они забирались ей в пупок. Они были круглые, кирпичного цвета, с ножками-иголочками, жирные от ее крови. Они вылезали из трещин в стенах и швов в матрасе, чтобы устроить ночной пир.
Миссис Марч издала вой и шлепнула по выключателю на стене у кровати. Клопы исчезли, но вместо них появились они – устроившиеся на полу вокруг кровати. Шейла, Джордж, обожающая сплетничать соседка, которую она видела в супермаркете, Габриэлла, Эдгар, инвестиционный банкир с вечеринки, Джонатан, дневной швейцар, Паула и даже старая знакомая Марджори Мелроуз. Все они. Смотрели на нее, открыв рты, из которых капала слюна.
Миссис Марч стала задыхаться и резко села в постели. Она повернула голову и для разнообразия увидела рядом с собой Джорджа. Она принялась считать от пятидесяти в обратном порядке, чтобы успокоить сердечный ритм, затем засунула руку под подушку, нащупывая рукоятку мясницкого ножа. После того как ее пальцы нашли деревянную рукоятку, потрескавшуюся после стольких раз кручения в посудомоечной машине, она расслабилась и снова опустилась на спину.
На следующее утро за завтраком Джордж спросил, снился ли ей кошмарный сон.
– Я сам то просыпался, то снова засыпал, поэтому, может, мне это и привиделось, – заявил он.
– Нет, – осторожно ответила она. – Никаких кошмарных снов. Просто у меня болит зуб, вот и все.
Она не врала, боль в последнее время на самом деле усилилась – вдруг резко пронзала ее десну, проникала глубоко,
возникала неожиданно, и эти приступы, казалось, разрывавшие десну, напоминали ей родовые схватки перед рождением Джонатана.– Нужно им заняться, – сказал Джордж с обеспокоенным выражением на лице, которое на мгновение даже смягчило ее.
– Да, – кивнула она.
– Я попрошу Зельду записать тебя к стоматологу. Он – великолепный врач. У него долгий лист ожидания, но я уверен, что у Зельды получится записать тебя на завтра, на вторую половину дня.
– На самом деле не нужно беспокоиться.
– Ты должна сходить к врачу, дорогая. – Джордж улыбнулся ей. – Будет только хуже.
И после этой угрозы, от которой у нее все похолодело внутри, он отправился к себе в кабинет звонить Зельде.
На следующий день за ужином миссис Марч с мрачным видом смотрела на Джонатана. Она посчитала отталкивающими лиловые круги у него под глазами, его густые, скорее женские ресницы. Он располнел: его темно-синий свитер натянулся на животе, а брюки – на бедрах, штанины задирались вверх, когда он садился. Она заметила царапины на толстых икрах, на которых уже появился черный пушок.
Миссис Марч решила его куда-нибудь отправить на выходные. Она сказала себе, что защищает его от Джорджа. Ей нужно заниматься расследованием. Она собрала ему сумку – набила носками и нижним бельем, словно надеялась, что он не вернется, и проводила его в школу в пятницу утром. Она договорилась с матерью Джорджа, что та заберет Джонатана после школы.
– О, я буду очень рада, если Джонатан все выходные поживет у меня! – воскликнула Барбара Марч, голос которой доносился из телефонной трубки. – У вас двоих большие планы?
– Ничего особенного, – ответила младшая миссис Марч, не удосужившись сообщить старшей про вечеринку, которую организовывала в субботу для празднования дня рождения Джорджа. Она считала, что дородной Барбаре с простецкой внешностью не следует там появляться. Барбаре в ее дешевых блузках с оборочками и широких раздувающихся штанах.
Миссис Марч сжимала плечо Джонатана, когда в то утро выводила его из квартиры. Сумка с вещами на выходные билась о его ногу. Она глухо стукнула в лифте, потом еще раз. Стук в холле, который заглушил приветствие швейцара. Стук, стук, стук на улице, на всем пути до такси. Они молча ехали в школу, только Джонатан иногда сопел или кашлял, и от этого она ощущала покалывание на коже.
Миссис Марч не стала выходить из такси, когда они подъехали к школе. Она осталась сидеть на заднем сиденье и смотрела, как Джонатан, прихрамывая, идет к дверям. Она поджала губы и так высоко приподняла брови, что почувствовала, как натянулась кожа на висках. После того как Джонатан скрылся в толпе собравшихся в школьном дворе детей, она закрыла кулаком рот, вначале вытерев пальцы, которыми касалась Джонатана, о свою шубу.
Вернувшись в квартиру, она застала Марту в коридоре. У Марты на запястье висела маленькая сумочка оливкового цвета.
– Я увольняюсь, миссис Марч, – объявила Марта нетипичным для нее монотонным голосом. – Мне очень жаль.
– Что? Вы уходите от нас? – Миссис Марч тут же подумала про предстоящую вечеринку и состояние квартиры. – Когда?
– Сегодня мой последний рабочий день.
– Но это невозможно. Вы же должны уведомить нас за две недели.
– Уведомление за две недели – это любезность, но не обязанность. По закону не требуется. Я проконсультировалась у юриста, – ответила Марта. Казалось, что ей очень трудно смотреть миссис Марч в глаза.