Миссия спасения

— Из-за большей рождаемости?

— Да. Правда, нужно все же отметить, что у людей процент уменьшения все же чуть ниже, чем у нас. Может вы менее чувствительны к изменению мира… потому как сущность ваша груба и…

— Опустим межрасовые предрассудки. Как дела с магией у гномов?

— Неизвестно. За людьми следить легко, а гномы очень скрытны и проникнуть к ним невозможно. Сами они тоже на столь щепетильные темы не распространяются.

— Понятно. Ну а у гоблинов или орков?

— Прямых сведений так же нет, но по косвенным признакам тоже можно отметить уменьшение шаманов и их общее ослабление. Сильнее всего почему-то досталось гоблинам. Орки, как и люди…

— А что полукровки?

— У них вообще магов практически нет.

— А как же тот, что у считающих себя гномами кои на самом деле полукровки?

— Они действительно почти чистые, так что маг у них вполне мог появиться. К тому же я не говорю, что у полукровок совсем не может быть магов. Есть, но очень слабые. Правда, все же надо отметить, что среди этого шлака появляются действительно алмазы. Но процент очень мал.

— Стало быть, магия уходит из этого мира, медленно, но верно?

— Похоже на то… Вопрос только в том естественный это процесс или же виновны древние маги?

— Да какая теперь разница?

— Теоретически если виновны маги, то процесс можно обратить вспять. Но шансов мало… ведь мы даже не знаем, что именно происходит, а уж как это все обратно повернуть?..

— Что, все так плохо?

— Еще три, четыре, в лучшем случае пять тысяч лет и она исчезнет.

— Ну да ничего… и без магии жить можно, — махнул Юрий рукой.

— Да что ты такое говоришь?! — аж вскочила от возмущения Элеонтаэль. — Как можно жить без магии?! Некому будет создавать различные артефакты! Придумывать новые! А уж о лечении по-настоящему сильных ран, опасных да еще массовых болезней и вовсе придется забыть. Одна эпидемия той же желтой гнили и…

Медведев засмеялся.

— Чему ты смеешься?!

— Поверь, с болезнями, даже эпидемиями можно бороться с помощью… алхимических средств. Нужно только изучить структуру болезни, причину ее побудившую. Прививаться, наконец.

— Прививаться?

— Ну да. Чтобы не умереть от какой-нибудь заразной, смертельно опасной болезни, нужно привиться путем введения в организм ослабленного штамма… этой болезни…

Юрий как мог популярно объяснил принцип прививок, почему люди не умирают, даже не заболевают и потом их эта болезнь не одолевает, а если и одолевает, то течение болезни проходит легко и без серьезных последствий.

Но поскольку он сам не медик, знал вопрос поверхностно, получилось очень путано.

— …А уж о мгновенной связи я вообще молчу. Про радиосигналы лучше гномам рассказать. Может, поймут принцип работы, раза с сотого, тем более что в этом вопросе я вообще ни гу-гу.

— И ни какой магии? — не поверила эльфа.

— Ни капли. Конечно, в магии есть свое преимущество, можно за пару минут буквально поднять на ноги смертельно раненого человека.

Без магии это невозможно.

— Твой мир интересен… Раз там делают такое без истинной силы.

— Да не особо, — вздохнул Юрий. — Лучше бы у нас не умели делать столько всего.

— Почему?

— Да потому! У нас уже умудряются с помощью этой долбанной алхимии подделывать мясо! Ты можешь это представить?

Эльфа отрицательно помотала головой.

— А они собаки делают! Ешь колбасу, вроде мясо, по запаху, по цвету, по вкусу… а выясняется что соя и мяса в этой колбасе хрен да маленько! А уж чего только не придумывают, чтобы из одного килограмма говядины или курятины сделать два, такого говна напихают!

И как только умудряются? А уж как они сволочи откровенную тухлятину навострились маскировать под свежее, так это вообще отдельная песня!

Честное слово, магия отдыхает. Ладно, что-то я увлекся…

Тут в дверь постучали. Это принесли заказанной ранее еды.

Медведев успокоился и сев на стул, посмотрел на вкусно пахнущую еду.

— Когда заказывал, жрать хотел неимоверно, а тут вспомнил такое и как отрезало… аж затошнило. Смотреть не могу.

— Неужели нет ничего хорошего?

— Ничего… По крайней мере вот так сходу и не припомню. Все хорошее рано или поздно умудряются опоганить до безобразия. Или сам человек потребляет без меры, а когда потребляешь много хорошего в немереных количествах, это уже плохо.

— Как это?

— Да вот так… те же лекарства например. Хорошо?

— Конечно…

— Хорошо да не очень. Есть лекарство, антибиотиком зовется, так его уже в детское мыло добавляют. И что в итоге? А в итоге, когда ребенок все же чем-то заболеет, то целый спектр слабых антибиотиков, что могли бы помочь, уже бесполезны, так как зараза к ним привыкла и невосприимчива. Чтобы вылечить заболевшего, приходится давать жутко мощные средства. А чем лекарство сильнее, тем больше побочных эффектов, по внутренним органам бьет. В итоге получается, что одно лечим, а другое калечим. Вот такие дела…

* * *

Весь этот и следующий день Юрий Медведев провел в гостинице никуда не отлучаясь, и друзей держал в узде, чтобы они не стали разменной монетой в игре с эльфами. Впрочем, они все прекрасно понимали, с эльфами шутки плохи, и не возражали.

Эльфу также держал в поле зрения, чтобы не выкинула какой-нибудь фортель.

«Вообще странно, что она ведет себя довольно тихо, — с подозрением подумал Юрий. — Усыпляет внимание? Чтобы потом ударить, так ударить, так чтоб мокрого места не оставить?»

Эльф — посол в герцогстве Рэйстор, появился в гостинице вечером следующего дня. Один, как и оговаривалось в письме, хотя Юрий не сомневался, что квартал оцеплен полукровками и стоит только остроухому дать знак, как…

Увидев Элеонтаэль, посол что-то спросил у нее, Юрий разобрал только имя эльфы.

Она что-то ответила.

— Стоп! — вмешался Медведев, держа пистолет нацеленным на мага. — Все разговоры только на человеческом языке!

— Хорошо человек, но помни…

— Только без угроз, — попросил Юрий, — а то спать буду плохо, нервничать начну, а когда я нервный, то становлюсь буйным, и сия прекрасная эльфа может пострадать. Не забыли что я оборотень, плохо себя контролирующий… так что советую резких движений не делать, а то я весь чешуся уже…

Медведев и, правда, сильно нервничал, эльфийский маг все-таки рядом. А что от него ожидать Юрий не знал.

«Конечно, меня прикрывают товарищи и нашпигуют его свинцом, но для меня это может быть уже поздно», — думал Юрий.

— Узнали, что просили?

— Да.

— Ну и?

— Никаких странных чужаков, не говорящих ни на одном известном языке и в странной одежде к нам больше не попадало.

— А не врешь?

— Человек…

— Я знаю, что я человек. Вот свиток правды… — бросил Юрий магу пергамент. — Поклянись на нем.