Мистер и Миссис

тело ожило, что было впервые в моей жизни – и я вижу, как её глаза расширяются в

полном восторге. Мы думаем одинаково. Хоть она и девственница, и у неё нет опыта,

кроме того, что было между нами, но она знает, чего хочет. Она не стесняется своего

тела. Ей не стыдно говорить мне, чего она хочет, и я чертовски уважаю её за это.

– У нас есть годы, чтобы заниматься любовью, Филипп, - говорит она,

проскальзывая между моих ног.

– Прямо сейчас я не хочу прелюдии. Я слишком долго тебя

ждала. – Я слышу потребность в её голосе.

Она хватает кружевную ленточку, размещённую посередине её животика, и делает

один сильный рывок. Материал распускается, и я стону, выпуская еще больше предсемени.

Оно стекает по моему члену, когда я делаю ещё несколько поглаживаний.

Она седлает мои ноги. Я прекращаю гладить свой член и хватаю её за бёдра, помогая

ей взобраться на меня. Я сжимаю зубы при виде её, обнажённой и готовой принять мой

член в себя. Её рука тянется между нами, и она направляет меня к своей киске. Я шиплю

сквозь зубы, когда моя головка прикасается к ней.

– Филипп, - я отвожу глаза от того места, где она удерживала меня у её входа, к её

мягким зелёным глазам. Она улыбается мне, и это выглядит так, словно мы делимся чем-

то сокровенным друг с другом. Я улыбаюсь, а она быстро опускается на мой член.

Мой стон получается громким, в то время как она издаёт еле слышный писк боли. Я

прижимаю её к себе, поскольку мы оба испытываем новое ощущение – она приняла мой член

внутрь себя, и её великолепная киска сжимает его. Мне требуется больше времени, чем ей,

чтобы прийти в себя. Затем она начинает понемногу двигаться, но я хватаю её за бёдра и

останавливаю, пытаясь себя контролировать.

После того как я убеждаюсь, что достаточно контролирую себя, чтобы не кончить

от одного ее движения, и я киваю.

– Двигайся медленно, - говорю я строго. В ответ она только одаривает меня озорной

улыбкой, и я понимаю, что конкретно попал.

Она скользит по всей длине моего члена, медленно двигаясь вверх и вниз, как будто

знакомиться с ним. Она изучила каждый его дюйм, пока я громко стонал от каждого

движения. Чёрт, я так долго не продержусь.

Когда я хватаю её за гладкие бёдра, её груди оказываются прямо перед моим лицом.

Я немного наклоняюсь вперёд, когда мягкая плоть начинает тереться об меня с каждым

движением. Она везде такая мягкая, и я больше не могу сдерживаться. Она же хотела

всего меня, и сейчас я собираюсь отдаться ей целиком и полностью.

Немножко подвинувшись, я жёстко вхожу в неё. Она хватается за спинку кровати,

и громкий стон проносится по всей комнате, когда она выгибается назад. Лепестки роз

липнут к нам обоим, но мне всё равно.

– Ты принимаешь меня так чертовски хорошо, детка, - она ещё раз чертыхается, ей

нравится моя грязная речь. – Чёрт побери, ты девственница, но ты хочешь, чтобы это

было грубо. Спасибо Господу, что ты моя жена. Вся, полностью моя.

Её ноги упираются в мои бёдра, и она сжимает меня. В нашем занятии любовью нет

ни капли нерешительности. Да, мы занимаемся любовью. Это может быть жестко и

грубо, но между нами очень много любви.

Я беру её так, как она этого хочет. Её ногти впиваются в мои плечи и спину. Наша

страсть копилась слишком долго.

Я дрочил, думая об этом моменте столько раз, но это и близко не стояло с тем, что

сейчас происходит.

Опуская руку между нами, я нажимаю на её клитор и говорю ей, что ей нужно

делать.

– Кончи на меня, моя любовь. Дай своему мужу свой вишнёвый оргазм. Он мой. Он

принадлежит мне.

Она сжимается вокруг меня и, как хорошая девочка, кончает на мой член. Это так

прекрасно - наблюдать за ней, пока я внутри неё. Румянец, который появляется на её коже,

когда она окунается в удовольствие, толкает меня через край. Я вонзаюсь глубоко в неё, не

сдерживаясь. Она слишком совершенна, и она вся моя.

Я моргаю несколько раз, поправляя свою эрекцию, гоня прочь мысль о нашей брачной

ночи. Мы провели неделю в том доме и ни разу не увидели воду. Мне было ненавистно

покидать тот дом. Словно наш пузырь счастья был разрушен. После той недели я понимал,

что в моей жизни уже ничего не будет как прежде. Я не мог находиться вдали от неё, после

того как завладел ею всеми немыслимыми способами.