Мистер и Мистер Поттер

Лёгкое прикосновение сбоку заставило меня оторвать взгляд от МакГонагалл. Рядом стояла встревоженная Гермиона. В её глазах я видел доверие. Она мягко сжала моё плечо, и я благодарно улыбнулся ей, ещё раз убеждаясь, что друзья никогда не бросят и всегда поддержат в трудной ситуации.

– Я с тобой, Гарри, – едва слышно сказала она. Но в этот миг больше говорили её глаза, чем слова.

– Спасибо, – прошептал я одними губами и повернулся к подошедшей директрисе.

– Как это понимать, мистер Поттер? – она устремила свой убийственный взор на бессознательного Малфоя, всё ещё не упавшего на землю лишь потому, что я поддерживал его. – Надеюсь, вы сможете внятно объяснить, что здесь происходит. В отличие от мистера Малфоя… – добавила она, ещё раз взглянув на него, но уже с сомнением. – Жду вас в своём кабинете. И приведите Драко в сознание. – Сказала она уже чуть спокойнее и, быстро развернувшись, направилась к главному входу.

МакГонагалл уже почти скрылась за створками массивной двери, а я до сих пор продолжал совершенно тупо стоять на своём месте, ничего не понимая и не воспринимая то, что творилось вокруг. Если бы не Гермиона, дёрнувшая меня за рукав, я бы даже не вышел из ступора. В данный момент я боялся. Я боялся за себя… И, как ни странно, за Малфоя тоже. Наша репутация была серьёзно подмочена, а если говорить точнее – разнесена вдребезги, разбита на мелкие-мелкие осколочки.

Что было дальше, я припоминаю плохо. Всё как в тумане и будто происходит не со мной, а с кем-то другим. Кажется, Гермиона потянула меня за собой, помогая нести Малфоя. По дороге к нам присоединился ошалевший Рон, который тут же засыпал нас вопросами, но, увидев предупреждающий взор своей девушки, тут же заткнулся.

Малфой, придя в себя, начал кидаться на всех подряд, но больше всего, конечно же, на меня. Он был в таком взбешённом и неуравновешенном состоянии, что Гермионе пришлось парализовать слизеринца, и только после этого ей удалось спокойно транспортировать его неподвижное тело до кабинета МакГонагалл. Малфою ничего не оставалось, как награждать нашу подругу убийственными взглядами, но это мало помогало.

Таким образом, мы добрались до старой статуи горгульи, охранявшей проход в кабинет директора. Я взглянул на статую и воспоминания нахлынули на меня волной боли и страдания. Дамблдор, Сириус, Ремус, Нимфадора и многие другие… Как же я устал от своей судьбы. Она всегда подкидывала мне самые трудные испытания. Только не понятно, за что мне ещё и это?! А Малфою за что? Да. Что там не говори, но мне было его жалко. Ещё бы: отец в Азкабане, мать дома рыдает, да и все их сбережения конфискованы.

Но все мысли буквально вылетели из головы, как я начал подниматься по винтовой лестнице. Друзья продолжали ободрять меня. Гермиона всё так же улыбалась своей доброй солнечной улыбкой, повторяя «Ничего, Гарри. Всё будет хорошо» и время от времени бросая сочувственные взгляды и на Малфоя.

– Простите, профессор МакГонагалл, – сказала Гермиона, и звук её голоса привёл меня в сознание. Я обнаружил, что сижу в одном из кресел, а в другом обречённо развалился Драко. Он совсем поник и закрыл лицо руками, пытаясь ни на кого не смотреть. Кажется, ему было очень хреново.

– Мистер Поттер, так вы объясните нам эту ситуацию? – строго спросила директор.

– Извините, но я сам ничего не понимаю и знаю не больше вашего. – Произнёс я подавленно.

Взгляд МакГонагалл пронзал не хуже знаменитого взора Дамблдора. Создавалось впечатление, что она знает о тебе что-то такое, о чём ты и сам не подозреваешь. Бр-р-р, как-то страшно становится.

– Гарри, – неожиданно оживилась Гермиона, – а тот мальчик… Он передал тебе письмо. Помнишь?

– Да? – встрепенулся я от забытья. – Я не успел рассмотреть. Он исчез слишком быстро. – Пробормотал невнятно, вспомнив о письме и засовывая руку в карман, чтобы достать его.

На конверте было написано: «Мистеру и Мистеру Поттеру». Я разорвал конверт и выудил пергамент. Обычный на вид пергамент, но вот ощущения, когда держишь его в руках, какие-то странные, как и сама надпись на конверте. Я думал, что я единственный мистер Поттер здесь. Если нет, тогда кто же другой? Развернув листок, начинаю читать вслух первые строчки письма:

«Привет, Поттер! И тебе привет, Малфой! Могу представить, как вы будете шокированы, дочитав это письмо до конца и увидев подпись писавшего вам», – в этот момент Малфой, не выдержав, вскочил с кресла и вырвал у меня из рук письмо, быстро перевернул страницу и, секунду спустя, начал дико хохотать и материться. МакГонагалл, Гермиона и Рон смотрели на него как на умалишенного. Меня тоже охватил интерес, кто был автором письма, поэтому я взял лист из руки Малфоя и посмотрел на подпись.

– Паркинсон! Вот тварь! – не сдержался я и тоже заржал. Твою мать, как же она нас поимела. Но вот за что?! Я ни фига не помню. Великий Мерлин, подери эту сучку! Хорошо, хоть, что не уподобился Малфою, который сейчас пустился во все тяжкие и смачно покрывал свою подругу таким изощрённым многоэтажным матом, что даже МакГонагалл краснела от стыда.

– И причём тут мисс Паркинсон? – наконец, опомнилась МакГонагалл, вопросительно взглянув на меня и гневно зыркнув на Малфоя, отчего тот сразу заткнулся.

– Я не знаю. Продолжу читать дальше, – отсмеявшись, сказал я.

«Эй! Так не честно! Так и знала, что вы не вытерпите и тут же перевернёте лист. Но, раз вы уже это сделали, то так тому и быть. Да. Это Я! Это я устроила всё таким образом, что теперь все вокруг думают, что вы геи. Забавно, правда?».

– Ну не все, – произнесла Гермиона, стараясь поддержать нас с Драко, но это вызвало совершенно противоположную реакцию, как у него, так и у меня.

– А ты пойди, да спроси любого ученика, идиотка, – взорвался Малфой и уже было направил на неё палочку, чтобы наслать первое попавшееся проклятье, но его связали верёвки, выпущенные из палочки директора.

– Спокойно, мистер Малфой. – Процедила директор сквозь зубы.

– Малфой прав. – Признал я, опустошённо падая обратно в кресло. – Теперь нам долго придётся смывать с себя этот позор.

– Долго – это ещё мягко сказано. – Сочувствующим тоном заметил Рон, до этого момента не проронивший ни слова. – Боюсь, что теперь никто не поверит, что вы нормальные. К тому же эти колдографии на дверях… – Малфой впился в него пронизывающим взором, в котором без труда можно было угадать жажду крови.

Гермиона взяла письмо и продолжила его читать, несмотря на наше удручённое состояние.

«Сейчас вы не можете вспомнить, почему я это сделала с вами, но обещаю, что уже через пару часов ваша память полностью восстановится, и вы поймёте мои мотивы. Не надо было играться со стервой! Они имеют обыкновение мстить и мстить жестоко».- У Гермионы дрожал голос, и глаза нервно бегали по строчкам. Она запнулась и, подняв голову, посмотрела на нас с Малфоем очень странным взглядом. И только через несколько секунд, справившись с собой, опять склонила голову над пергаментом.

«Что касается вашего так называемого супружества, можете расслабиться. Вы не обвенчаны, а кольца снимутся сами собой также через два часа. А вот насчёт зуда в ваших задних проходах… Это уж извините. Не удержалась от Империуса….», – на этом моменте она вновь остановилась и взглянула на нас шокировано. Малфой просто ошалел от такой новости и попытался выбраться из пут, но те держали крепко. А я выпал в осадок, неожиданно для себя почувствовав сильную слабость и головокружение. Чтобы прийти в себя, я жёстко впился пальцами в подлокотники кресла.