Миттельшпиль

— У меня за океаном родственников нет. Тем более таких, — отрезал «Второй», — Зато упомянутый вами византинизм как раз и делает кандидатуру русских наиболее возможной из всех наших соперников. И этот роман не помешал русским уничтожить больше дюжины эсеров, причем не только у себя дома, но и в европе. Чего они никогда раньше не делали…

— Только они свою причастность правдоподобно отрицают. Так что это…

— Джентльмены, я не понял, неужели все так серьезно? — вступил в разговор «Первый». И пояснил, заметив удивленные взгляды собеседников: — Последнее время я был занят реорганизацией в военном ведомстве и разведке и потому не следил за внутренними новостями.

— Попробую объяснить, — ответил «Второй». — За текущее время резко увеличилась активность Объединенной Ирландской Лиги, в руководстве которой появился некий Томас Джеймс Кларк. Он выступает как представитель созданной в Америке ирландской националистической организации «Клан-на-Гаэль» и предлагает, по некоторым сведениям, не только требование Гомруля[11], но и тайное создание вооруженной организации, готовой к борьбе за независимость. Причем в руководстве Лиги у него появляется все больше и больше сторонников.

— Так арестуйте его и дело с концом, — заметил «Третий».

— Доказательств, достаточных для ареста — нет.

— Найдите, кто его финансирует и лишите его денежной поддержки. Создайте, в конце концов, улики, — предложил «Первый». — Неужели это так трудно?

— Есть определенные трудности, — признался «Второй» — Но мы работаем над этим. Но дело не только в Ирландии. В Индии, кроме вполне лояльного нам Индийского Национального Конгресса, появились три новые организации — Всеиндийская мусульманская лига, Бенгальская национальная лига и Педжабский союз. Последний действует в подполье и о нем известно меньше всего.

— А вам не кажется, джентльмены, что иностранное вмешательство тут не при чем? — усмехнулся «Первый». — Просто граф Минто и министр Морли слишком увлеклись своей политикой реформ, которые якобы должны обуздать индийский национализм. Как мы видим — не помогло. Наличие умеренных сил в Индийском конгрессе отнюдь не гарантирует отсутствие крайних националистов. С которыми можно бороться только полицейскими методами.

— Да, мы помним, что вы были против назначения Минто и Морли[12], — заметил «Третий». — Но мы так и не услышали от вас других вариантов. Усиление репрессий — не выход, так можно снова новое сипайское восстание получить. Поэтому предлагаю вопрос об Индии пока отложить и вернуться к нему через год. Все же два года — слишком малый срок, чтобы судить о результатах действующей политики. Меня больше волнует ситуация в Турции. Но для начала я бы хотел послушать об армейских делах, джентльмены. Надеюсь никто не против?

— Турция? Там не о чем беспокоиться, джентльмены, уверяю вас. Султан крепко сидит на троне, а что его армия и флот не слишком сильны, не страшно. Они нужны только для того, чтобы сдержать часть русских сил на время, пока мы и наши союзники будут сражаться, — оптимистично заверил «Первый». — Ну, а об сложившейся обстановке с армией я попрошу рассказать нашего нового коллегу.

— Благодарю за доверие, сэр, джентльмены, — ответил польщенный новичок. — Оценивая ситуацию в целом, без подробностей, могу заметить, что мы можем рассчитывать в первых боях, кроме наших экспедиционных сил, на французов, австрийцев, японцев, турок и, вероятнее всего — бельгийцев. Участие итальянцев, как на нашей, так и на вражеской стороне маловероятно. Русские из своих частей смогут привлечь к первым боям не более чем половину, ввиду медленной мобилизации и отвлечения части сил на Туркестанском направлении, немцы — максимум полевые войска. Таким образом, союзные силы будут иметь как минимум, равенство в силах или даже превосходство на двух направлениях — во Франции и на южном направлении Восточного фронта. Вероятные силы по армиям и направлениям, джентльмены могут посмотреть вот в этой справке, — докладчик достал откуда-то из-под стола тоненькую папку и передал ее сидящему рядом «Первому». Тот небрежно открыл, быстро посмотрел, как человек, уже знакомый с содержанием бумаг, и передал следующему.

— То есть для обороны Метрополии предполагается оставить только территориальные войска? — удивился «Третий».

— Лучшая оборона берегов Британии — ее флот, — пафосно провозгласил «Первый». — И только если он не справится в дело пойдут волонтеры. Напомню также, что часть из них имеет реальный опыт второй англо-бурской войны. Так что у нас, джентльмены, на такой невероятный случай имеется даже не двойная, а тройная страховка…

— А Индия и Персия? — прервал его «Второй».

— Там вполне хватит наших индийских войск. Зона нефтяной концессии будет оккупирована немедленно с началом войны, — ответил за «Первого» его молодой напарник.

— Ну что же, джентльмены. Остается только выпить за успех, — подытожил «Второй».

Британская Империя. Ирландия. Окрестности г. Дублин. Май 1908 г.

Инспектор Кросс, как и большинство участников Особой Группы, считал констебля Лейстрейда, мягко говоря, недалеким человеком. Однако он задержался в группе отнюдь не благодаря хорошему знакомству его семейства с семьей герцогов Йоркских. Нет, никакое высокое покровительство при отборе в столь серьезный отдел полиции не принималось в расчет. Точнее, принималось в минимальной мере. Но в данном случае констебль оставался в группе благодаря своим приобретенном в Ассамской военной полиции навыкам. Так умело развязывать языки «специальными средствами», не оставляющими следов на теле подозреваемого, кроме него не мог никто во всей Королевской Ирландской Полиции. Кроме того, он был силен, смел и неплохо владел револьвером, винтовкой и дробовиком, что не раз подтверждал во время пикников, устраиваемых суперинтендантом. В Ирландии, надо признать, полиция не могла обойтись без оружия, особенно в сельской местности. Тем более, что юрисдикция Особой Группы фактически распространялась куда шире, чем официально признанные границы Дублина.

Именно поэтому сейчас Кросс и Лейстрейд скакали по деревенской дороге, удаляясь от города с каждым мгновением. А потому, что дорога проходила по Ирландии, у обоих под сюртуком и в седельных сумках таились смертоносные сюрпризы для пытающихся их остановить.

— Алекс, — спешить было некуда, кони шли шагом, и Лейстрейд неожиданно разговорился, — ты действительно хочешь отдать ему эти деньги?

— Есть другие предложения? — удивился Кросс. Деньги, которые запросил доносчик были действительно велики, целых шестьсот фунтов. Но и полученные сведения того стоили. Получить данные о встрече осведомителя и Кларка, да еще в доме, где хранится оружие — очень большая удача. Но осведомитель после этого раскроется и вынужден будет уехать подальше от Ирландии. Именно поэтому ему требовалась такая большая сумма. И поэтому ее выплатили.

— Я просто вспомнил, как поступили русские с их агентом у боевиков. Опубликовали все его данные. На поражение террористов это повлияло не меньше, чем репрессии.

— Предлагаешь…? — удивлению Алекса не было предела: «Вот так и туповатый Майкл», — подумал он. И тут же придержал коня. Так как вдали показалась цель их путешествия — заброшенная ферма. Таких в Ирландии всегда было много, но обычно они представляли собой натуральные развалины, неинтересные никому. Эта же, хотя и выглядела заброшенной, на развалину нисколько не походила. Конечно, вместо окон зияли пустые проломы, дверь отсутствовала, но стены стояли крепко, да и крыша выглядела абсолютно целой.

— Приехали, — заметил Лейстрейд. — Предлагаю коней спрятать в этой рощице, а потом подбираться к ферме с двух сторон. И…, — он внимательно посмотрел на спешивающегося Кросса, — думаю, что Кларк разоблачил уже нашего осведомителя и убьет его, заметив нас. И будет сопротивляться аресту, отстреливаясь до последнего. А у осведомителя найдут часть выданного ему вознаграждения. Двести пятьдесят фунтов — очень неплохая сумма, Алекс.

— Думаю, — ответил Кросс, привязывая коня, — что тебя ждет блестящая карьера оратора, Майкл. И не удивлюсь, увидев тебя в парламенте. Говоришь очень убедительно.

— О парламенте надо подумать, — согласился Лейстрейд. И еще раз удивил Кросса, достав из седельной сумки не только свой обычный армейский револьвер Веблея, но и компактный русский «Браунинг». — Я с этой стороны, а ты держи окна…

Алекс еще раз выругался про себя, припомнив обороты, подслушанные у конюха. Оказалось, что через рощу пробраться намного сложнее, чем через католический район Дублина. Там мешались люди, а здесь под ноги лезли непонятно откуда появившиеся в траве ямы, ветки, а иногда даже кустарники. Из-за чего он я вно опаздывал. И действительно — почти опоздал. Он уже подходил к опушке, когда со стороны фермы раздались первые выстрелы. Плюнув на все, он рванул прямо к ферме. Тем временем выстрелы звучали все чаще. Оставив на сучьях несколько обрывков сюртука и рукавов, Кросс выскочил на лужайку возле фермы. И успел пригнуться, увидев направленный ствол револьвера. Медленно и неторопливо прогрохотал выстрел, столь же медленно Алекс поднимал руку с револьвером… и тут над головой прогудела пуля и время скачком вернулось в нормальное состояние. Верный «Смит-Вессон» дернула отдача, раз и другой, но Кросс уже понял, что не попал и не попадет. Потому что пэдди[13] оказался на лошади и сейчас с похвальной быстротой удалялся от фермы. Догнать его пешком него было и думать. Да и попасть из револьвера затруднительно. Алекс сплюнул и побежал вокруг здания. И увидел сидящего прямо в траве Лейстрейда, почему-то снявшего сюртук и сейчас снимавшего рубашку.