Мне больно от твоей любви 2

Расположившись за столиком на мягких диванчиках, мы заказываем еще по одному коктейлю и немного закусок. Вип комнате никого кроме нас нет. Поэтому мы продолжаем праздновать мой день рождения, который, судя по времени, закончился еще час назад. Опустошив бокалы, заказываем еще по одному и спускаемся на танцпол. Возвращаемся за наш столик только спустя пару часов. Потому что у всех троих начинают болеть ноги из-за высоких каблуков.

Стоит переступить порог Вип-комнаты как мы с Аделиной практически одновременно сбрасываем туфли и остаемся босыми. А переглянувшись начинаем смеяться.

У Кати вибрирует телефон, и прежде чем ответить на звонок, она закатывает глаза и морщится так словно проглотила лимон.

– Да, милый. Да не ори ты так! Я не слышала, что ты мне звонил. Мы с девочками в «Галактике». Сам же знаешь, какая здесь громкая музыка. Тим, Зайка, да не злись ты так, - Сюсюкает она.
– Скоро буду. Да не надо за мной приез… - Договорить она не успевает. Отнимает телефон от уха и возмущенно смотрит на экран. – Вот же гад! Трубку бросил.

Поднимает взгляд на нас и хмурит брови так, что между ними появляется вертикальная складка.

– Сказал, сейчас за мной приедет. Вот всегда так. А! Бесит. Если бы я и его так контролировала, когда он на своих автопати. У меня, в отличие от него, нет толп безумных фанатов, готовых запрыгнуть в постель.

– Да ладно, Кать. Тим просто беспокоится за тебя. Это нормально.

– Радуйся Катя. Что Тимофей у тебя такой заботливый.

– Адель, он не заботливый, а ревнивый.

– Тем более. Ревнует, значит, любит.

– Во-от – поддакиваю я. Но, только чтобы успокоить раздражение подруги. И на деле я её в чем-то понимаю. Потому что когда-то и меня бесила ревность Грачевского.

– Знаете, порой завидую Наташке. Ведь у нее любимый не такой ревнивый, как мой.

– Ну да, конечно, – Фыркаю я. Потому что, они-то не знают, как ее муж пару лет назад спустил лестницы с сломал нос бывшему парню Фроловой. Но, конечно же, об этом умалчиваю.

– А чего ему ревновать? Он и так знает, что Наташа от него никуда не денется. Знаешь ли, на свидание с детьми особо не побегаешь.

– Так ты тоже Тима попроси тебе бейбика сделать. Глядишь, и он ревновать перестанет.

– Сплюнь, Никитина! Я детей еще как минимум лет 5 не планирую. Пусть уж лучше ревнует. – Делано возмущается Кэт, даже для достоверности, поежившись, как от холода. А мы вновь прыскаем от смеха.

Ее телефон снова вибрирует в руках.

– Ладно, девочки, я побежала. Тим написал, чтобы я спускалась. Он уже скоро будет. Она поочередно приобнимает нас с Адель, еще раз поздравив с днем рождения и сделав на прощание ручкой, скрывается за дверью.

Почему-то мне кажется, что, Катя пусть и возмущается о пристальном внимание ее парня. Но на самом деле ей это даже нравится. Иначе бы она не светилась в столь яркой улыбке, покидая нас.

На какое-то мгновение повисает тишина. Стоит закрыться дверям, а нам остаться вдвоем.

– Зря она так. Вот я бы от ребеночка не отказалась, – С долей грусти в голосе произносит Адель.

– От Олега Дмитриевича, – Выпаливаю я быстрее, чем успеваю подумать, а потом закусываю губу и жмурюсь, словно готовясь получить затрещину. Хотя мысленно я себе ее уже отвесила.

– От Олега Дмитриевича, – Нервно смеется моя собеседница, пока я стыдливо прячу от нее глаза. – Что так заметно?

– Угу.

Облокачиваюсь на спинку дивана, а Аделина, закинув на него ноги, поджимает их под себя и кладет голову мне на плечо.

– Я дура, да? – В ее голосе проскальзывает боль.

– С чего ты взяла?

– Ну как же? Влюбилась в собственного босса. Прям сюжет для мелодрамы. – Горько хмыкает она.
– У нас ведь с Олегом почти 15 лет разница. И он никогда даже в мою сторону не посмотрит. А если и посмотрит, то увидит только малолетнюю дуру. Ведь вокруг него постоянно крутятся эффектные и успешные дамы под стать ему. А мне им всем так и хочется глаза повыцарапывать. – На последнем предложении в голосе появляется раздражение. И для пущей убедительности девушка сопровождает свои слова жестом: сжимая и разжимая пальцы в воздухе, демонстрируя, как бы она это сделала.
– Ведь и понимаю, что не имею на это никакого права. Я, правда, пыталась выбросить Олега Дмитриевича из головы, даже на свидания ходила с другими. Но не смогла. Потому что постоянно сравниваю каждого мужчину с ним. А никто из них даже мизинца его не стоит. Знаешь, Юль, что я только не делала, чтобы он меня заметил, но все без толку. Вот скажи, что со мной не так, а?

– Аделин, да все с тобой так. Ты красивая, умная, эффектная. Помани любого пальчиком, и он за тобой пойдет, как верная собачка. И здесь дело даже не в возрасте. А в том, что он до сих пор любит мать Глеба.

– Но она же давно уже умерла. Он же уже лет двадцать живет один, насколько я знаю. Мне Макс что-то мельком рассказывал.

– Они развелись, когда их сыну было примерно полтора года. А вот погибла Татьяна Назарова относительно недавно, а если быть точнее, то 4 года назад.

– А я думала, что она умерла, когда Глеб был еще маленький. Не знаешь, почему они развелись?

– Вообще-то знаю, но не уверена, что могу тебе об этом рассказывать.

– Юль, расскажи мне, пожалуйста. Может быть, тогда я смогу его хотя бы понять. Не волнуйся, я никому не расскажу об этом.

Почему-то в этот момент мне становиться жаль девушку. Может быть, и вправду, знай она больше информации о своем любимом человеке. То это могло как-то повлиять на ее чувства. Ведь Олег Дмитриевич довольно тщательно скрывает свою личную жизнь. Поэтому про него и ходят множество нелепых слухов.

– Ладно, – Сдаюсь я. Хотя и уверена, что будь я трезвой, то держала бы язык за зубами.
– Насколько знаю, она вроде как изменяла ему с лучшим другом и родила от него близнецов. Поэтому они и развелись. Но даже несмотря на предательство, Олег Дмитриевич продолжал ее любить. Всячески ей помогал, финансово, даже дом для них купил. Был готов простить и принять обратно даже с чужими детьми. А потом она вышла замуж во второй раз, и родила еще дочку.

– За того самого друга?

– Нет, за другого. Там вообще все сложно. Тот самый друг бросил ее еще до того, как узнал, что она беременна. Поэтому даже не знал о существовании близнецов. Правда вскрылась четыре года назад, когда она погибла.

– Знаешь, как она погибла?

– Автомобильная авария.

– Да уж! Я знаю о покойных либо хорошо, либо никак. Но все равно она Дура, раз променяла Олега на какого-то мудака.

Я улыбаюсь и пожимаю плечами. Слышать от всегда сдержанной Аделины ругательства, мягко говоря, не привычно. Несмотря на то, что мысленно с ней согласна, в слух ничего не произношу. Все-таки Татьяна была мамой моих близких друзей. И осуждать ее я не имею право.

– Юль, а можно еще один вопрос?