Мне его подарили! Дом-портал 2

– Альер, обними моего пасынка за плечи, он задремал.

– Да, разумеется, господин, - сиплю я, и ненависть хлещет в голосе, я не могу ее удержать в себе.

Дроу даже не маг, уверен, что он и меч давно не держал в руках, леса здесь просторные и большие. Столько земли кругом, в багаже экипажа есть лопаты.

– Решает эльтем, стоит помнить об этом, - хмыкнул Эстон.

– Не только она. На мне нет ошейника.

– Тише, юный тем может услышать, да и другие тоже.

– Я и сейчас могу решить свою судьбу за себя.

– Ты ошибаешься, - голос Эстона обманчиво мягок и совсем тих, - Ты никогда не посмеешь причинить боль той, которую любишь. Ни своей смертью, ни моей. Так или иначе, мы оба ей дороги. Тебя она купила, со мной заключила брак.

– Сделку, - поправил я.

– Ты в ее жизнь проник тоже как результат некоей сделки. Тридцать серебрух – твоя цена. Полновесных, прости, я забыл.

Я багровею. Пальцы словно сами собой начинают плести замысловатое заклинание. На мое запястье опускаются прохладные пальцы дроу.

– И только Диинаэ решать, кого она станет пытать своей страстью. Полагаю, ты познаешь ее первым.

– А потом?

– На все воля женщины. Мы оба принадлежим ей. Ты не посмеешь меня убить из любви к этой женщине, я не посмею убить тебя из уважения к ее воле. Но есть еще Сергей.

– Папа?
– юноша завозился между нами, резко проснулся.

– Да, сынок, - скорбно откликнулся на его голос родной отец.

– Ничего, - парень поспешил отвернуться к окну, таращится заспанными глазами на верхушки елей. Автобус свернул на боковую дорогу.

– Тем Денис, вы голодны? У меня есть провиант из кафе.

– Нет, спасибо, я сыт.

– Как хотите.

*** Денис

Нас выгрузили из автобуса на берегу какого-то озера. Ветер и дубак, кругом никого! Альер и папа похватали лопаты, Эстону досталось древко от флага. Сам флаг у меня. Идем куда-то вперед по тропинке. Альер учесал немного вперёд строевым шагом. Эстон держится чуть ближе ко мне, но все равно далеко. И только папа шагает последним, вздыхает через раз. Сгорбленный, жалкий, еще и хромает немного.

– Ты прости меня, сыночек, зря я на тебя так. Просто костюм и вправду было жалко. Думал, ты специально со мной так поступил, а выходит, случайно.

– Да, ничего. Это ты меня прости.

– Я очень перед тобой виноват. Старался заработать, думал, вернусь – заживем втроем. Мама твоя наконец-то не будет меня попрекать. Уедем во Францию, купим там домик. Чтоб все у тебя было, как надо, лучше, чем у других. Я на твое будущее работал, сил не жалел. Чтобы ты не как я, а чтоб сразу! Хорошая школа, институт, языки, карьера. Чтоб тебе не пришлось пахать на стройке с юности. От такой работы потом, знаешь, как суставы ломит всю жизнь? Аж выкручивает. Но ничего, я потерплю.

– Мгм, - я не знал, что ответить. Слова застряли колючим комком в горле. Мне действительно было жалко отца. Очень жалко. Я даже не стал вырывать свою руку из его теплых пальцев.

– Даже бабушке твоей денег не высылал, думал – она потерпит. Все копил, работал сутками, мерз на северах. Там зарплата побольше. Вернулся, а жена не дождалась. Променяла меня на богатеньких! Так это больно.

– Тебя не было четырнадцать лет. Как бы мама тебя дождалась?

– Верные жены и дольше ждут мужа. Просто твоя мать не такая. Пропащая она, продалась за тугой кошелек. И тебя продала. Ты же этого Эстона любишь, я же вижу. Даже в автобусе со мной рядом не сел.

– Да я как-то и не подумал.

– Шею так ломит, - отец неуклюже перебросил лопату с плеча на плечо.

– Может, давай я понесу?

– Вот еще, стану я сына мучить.

– Но тебе же тяжело.

Я отобрал у папы лопату, закинул ее себе на спину.

– Вот и остался я без жены, без сына на старости лет. Все у меня украли. И молодость, и здоровье свои я на вахте оставил.

– А, но я же с тобой?

– Разве?

– Ну, да.

– Давай сгоняем во Францию? На неделю? Поживем вместе, матери теперь все равно не до тебя, у нее эти, - в глазах папы стояли слезы, - Захочешь, так и останешься.

– У меня школа, выпускной класс.

– Ну, думай сам, сынок. Тебе решать. Ты только помни, что маме скоро будешь совсем не нужен.

– Ммм.

– Она уже тебя променяла. Ты просто этого не заметил. Подарками откупается, да?

– Ну, нет.

– И Эстон тебя никогда не полюбит по-настоящему, так, как я. Он только сейчас тебя балует, чтоб маме твоей понравиться. Играет роль добренького папочки. Не успеешь оглянуться, воспитывать начнет. А может, просто выпроводит из дому. Кинет в какой-нибудь закрытый пансионат. И будешь ты учиться там круглые сутки, пока мать станет с ним развлекаться.

– Думаешь?
– я всерьез насторожился.

Что-то было справедливое в словах отца. Вдруг и вправду Эстон меня отправит куда подальше? Школа, расписание, форма, уроки с утра до вечера. А что, если в Англию? Чтоб полное погружение в ад мне организовать? Ну в языковую среду, то есть. Аж пот по спине потек. Я прям представил решетки на окнах, полезную здоровую пищу, и вот это вот всё!

– Ну, конечно. Мать еще и нового ребенка завести может. Нужен ты тогда будешь ей? Нет, конечно. Она за Эстона станет держаться, а тебя выбросит из своей жизни. Якобы из благих чувств.

– Об этом я не подумал.

– Держись меня, сын. Я-то тебе родной. Всю жизнь горбатился, чтоб ты начал жизнь достойно. Кстати, а Альер кто?

– Мамин друг, он гостит у нас.

– Любовничек, выходит. И как Эстон это терпит. Мать твоя – распутница. Себя продала, тебя просто выбросит из жизни. Меня же выбросила!

– Угу. Эстон говорил, что судить нужно по поступкам.

– Именно.

Пазл наконец-то сложился в моей голове. Вот что задумал Эстон. Меня вышвырнет, мать у меня украдёт, и будут они жить счастливо, пока я в ссылке!

Глава 25

Альер

Эстон довел нас до уступа реки, пользуясь артефактами. Здесь нас встретил крестьянин. Холщовая одежда, сумка у пояса, ни ножа, ни меча при себе не имеет, даром, что лес полон зверей. Я видел и следы, и смятые ветки.

– Блатные? Кто папаша, а кто охрана? Сказано было, один ребенок, один, стало быть, папочка. А вас трое. Не честно.

– Я – отчим, - произнес Эстон веско. Там позади - родной отец моего дорого пасынка.