Мне не нужна любовь
Шрифт:
– Позвольте, я сам, – перехватил Андрей половник.
– Что же вы? Наливайте больше! – улыбаясь, подбадривала его хозяйка.
– Да я, Ольга Васильевна, может быть, и всю супницу съел бы, – добродушно ответил Андрей, – но у вас, наверное, еще и второе есть...
– Разумеется, есть! – не без кокетства кивнула она.
– Вот видите... – сказал Андрей с такой уморительной укоризной, что все рассмеялись.
Потом было второе – запеченная с домашней лапшой телятина, и Андрей спросил, для чего поставлены рюмки. Ольга Васильевна, смешно охнув, вспомнила о графинчике с вишневой наливкой, забытом ею на кухне, и опять все смеялись.
И разговор этот, явно весьма приятный обоим, вероятно, длился бы и длился, если бы скучающий Ромка не спросил:
– А когда будет торт?
Ольга Васильевна, опять испуганно охнув, вскинулась, захлопотала. Они со Светой быстро убрали посуду, чтобы накрыть стол к чаю. Андрей пытался им помогать, а Ромка с хитрым видом спросил:
– Мам, может, пока вы готовитесь, я займу гостя?
– Да-да, разумеется... – кивнула Ольга Васильевна.
Андрей взглянул на довольно улыбающегося парня и усмехнулся:
– Ну пойдем, Маркони...
Когда, расставив по местам чашки и блюдца, Света с матерью зашли на кухню за тортом, они застали забавную картинку. Андрей, облаченный в фартук, стоял у раковины и мыл посуду. При этом он увлеченно продолжал начатую в Ромкиной комнате лекцию по радиофизике. Ромка, с полотенцем в руках, принимал от него тарелки, насухо их протирал и складывал аккуратной стопочкой, неотрывно и заворожено слушая Андрея.
– Ромочка... – растерянно пробормотала Ольга Васильевна, застав сына за столь несвойственным ему занятием.
– Сейчас, мама, мы скоро закончим, – не повернув головы, ответил тот. Что он имел в виду – мытье посуды или «принципы помехоустойчивости кодирования» – осталось неясным.
За чаем инициативу перехватила Ольга Васильевна, и разговор опять свернул к «дачным» темам. Дома ее фанатичное увлечение садом и огородом не очень-то понимали, из-за этого над ней частенько подтрунивали и муж и сын, а тут вдруг Ольга Васильевна обнаружила в лице Андрея собеседника, не только заинтересованного, но и весьма компетентного.
Света не вникала в суть разговора, она просто наблюдала за матерью, за поразительной переменой, которая с ней произошла. Мягкая и тихая Ольга Васильевна была чрезвычайно оживлена, она словно наполнилась невесть откуда взявшейся силой и энергией, ее голос звучал непривычно уверенно и громко, а глаза горели живым интересом и азартом. Она будто разом помолодела – это Свету и удивляло, и радовало.
В какой-то момент Ольга Васильевна перехватила изумленный взгляд дочери и спохватилась, смутившись своего чрезмерного возбуждения. Она сразу вспомнила о своем обещании – дать дочери урок кулинарного мастерства – и, хотя ей ужасно хотелось еще поболтать с этим занятным молодым человеком, быстро свернула разговор.
– Андрей, я должна перед вами извиниться, – опустила глаза Ольга Васильевна, – но дело в том, что нам со Светой нужно кое-что обсудить. Я надеюсь, Рома не даст вам скучать...
– Ну, конечно, Ольга Васильевна! Делайте что вам нужно, а уж мы-то найдем, чем заняться!
На кухне от недавнего оживления матери не осталось и следа. Она хлопотала все с той же привычной виноватой и смущенной
робостью, которая всегда одолевала ее в присутствии дочери. Света вновь почувствовала жалость к матери и раскаянье в своей былой черствости и непримиримости. Как она была свободна и раскована только что с Андреем, а с ней, Светой, опять прятала глаза, как будто свое женское счастье украла у собственной дочери!«Да сколько же можно!..» – в смятении подумала Света и вдруг, повинуясь внезапному порыву, полная жалости и сострадания к матери, шагнула к ней, обняла ее сзади и, закрыв глаза, крепко прижалась щекой к мягкой материнской щеке. Они замерли обе, боясь спугнуть это неожиданное и долгожданное единение, эту волнующую душевную близость. Помолчав немного, Ольга Васильевна тихо, почти шепотом, произнесла:
– Светочка...
– Что, мам? – так же тихо откликнулась Света.
– А ты и Андрей... вы?..
Света по привычке чуть не возмутилась от нелепого предположения матери, ответная колкость уже была у нее на языке, но что-то – может быть, тепло материнской щеки? – остановило ее, и она спокойно и задумчиво ответила на непрозвучавший вопрос:
– Нет, мам, а что?
– Так... славный парень... – с едва заметным разочарованием качнула головой Ольга Васильевна и спросила: – Ну что, начнем?
– Начнем, – вздохнула Света, неохотно оторвавшись от мамы.
Ольга Васильевна очень старалась, чтоб ее рассказ о немудреных секретах домашней кулинарии не был скучен, ей хотелось, чтобы дочка почувствовала вкус и интерес к этому делу. Незаметно пролетел час, за ним – второй, пора было собираться домой. Первый урок закончился, и Света пошла звать Андрея.
Она заглянула в Ромкину комнату: брат с Андреем играли в шахматы. Света плохо разбиралась в игре и оценивала ситуацию на доске чисто количественно: кто у кого больше съел. Судя по этому показателю, выигрывал Ромка, его трофеи были богаче на фигуру и две пешки. Однако, несмотря на это, братишка совсем не походил на победителя. Обхватив обеими руками голову, он с тоской смотрел на доску, где оставшиеся в живых черные фигуры Андрея со всех сторон обступили его белого короля.
– Нам пора, Андрюш... – позвала она Андрея.
– Да? Ну что ж, коллега, предлагаю ничью, – обратился он к Ромке.
Тот мрачно хмыкнул и поднял на него глаза.
– Какая ничья? Мне тут мат в два хода, что я – не вижу?
– Абсолютно ничейная позиция, руку даю на отсечение, – возразил Андрей.
– Спорим? – хитро прищурился Ромка.
– Давай, – улыбнулся Андрей. – Если ты выигрываешь за черных, я приезжаю в субботу и довожу до ума тот модуль, а если я делаю за белых ничью, ты... – он взглянул на Свету, потом на довольного Ромку, – ты по первому же требованию своей сестры берешь ведро, тряпку и идешь мыть ее машину! Согласен?
– Согласен! – поспешно кивнул Ромка, переворачивая доску.
– Три минуты, Свет, хорошо? – спросил Андрей.
– Давайте, доигрывайте, я пока соберусь.
На кухне Ольга Васильевна укладывала в сумки запасы провизии для дочери и Андрея – соленья, варенья, маринады, баночки с приправами и специями, свертки с какими-то сушеными травами и Бог знает что еще... Она, наверное, загрузила бы полкухни, но вовремя вернувшаяся Света решительно пресекла ее рвение. После недолгого, но горячего спора Ольге Васильевне пришлось выложить несколько банок, но и без них багаж получился немалым – две полных, с верхом сумки.