Мне снится дождь

Глава 7. Пир Тараканова.

"Кажется, я проснулся. Вроде как. Но, кто я такой? И где я?" - единственное, что волновало Кроласа. Он ощупал свое тело. Нестерпимо болел живот, но он был на месте. Руки-ноги - тоже. Иоганн огляделся. Больничная палата. Светло и тихо. "Боже, как хорошо! Я - живой!
– вдруг осознал он.
– А как равномерно и красиво падают лучи на пол"...

"Кто я? Где я нахожусь? Ничего совсем не помню... Быть может, это важно, раз я так хочу вспомнить", - снова подумал он минутой после. Над ним низко-низко наклонилась девушка, только что на цыпочках вошедшая в помещение. Она смотрела на Иоганна крупными, влажными глазами:

– Вы - очнулись? Как это хорошо! Вот и молодец!
– сказала незнакомка, поправляя задорную светлую челку. Подошла к окну, и закрыла чуть раздвинутые шоры.

– Я не помню, кто я, - прошептал Кролас тихо.

– Это - не важно, - улыбнулась девушка.
– Главное, что вы очнулись. Будете жить, - и через мгновенье, она зацокала порочь каблуками.

Он закрыл глаза.

Открыл их снова, когда услышал тихий шорох. Теперь рядом с его постелью стояла старушка. Он видел её морщинистые складки вокруг губ, немного хищный взгляд. Белый чепец, полностью прикрывающий волосы.

– Ха! Похоже, это Тамара дала Кроласу "Куп де вита"... Счастливчик, - пробормотала старуха.
– Дура она, конечно. Впрочем, я не выдам, - И она прошамкала прочь ветхими больничными тапками.

Его зовут Кролас. Кажется, он - Иоганн Кролас. Хотя, это имя ему пока ничего не говорит... "Ах, да! Я в клинике профессора Тараканова. И мне надо увести отсюда Линду", - вспомнил он внезапно. И воспоминания нахлынули на Иоганна лавиной и захлестнули... Он долго качался на их волнах, припоминая то одно, то другое...

– Кролас! Ты - вернулся?
– вдруг он услышал в своей голове, довольно отчетливо.

– Да, да, да!
– чуть не заорал Иоганн вслух.
– Вран! Дорогой!

– Кролас, соберись! Пройдись по коридору. Узнай больше об этой клинике. Пошарь ментально! Пока - не могу сильно тебе помочь. Оливер от меня далеко, и мне требуется большое напряжение. Чтобы на тебе сосредоточиться. Я сейчас с твоим другом, Пещерником.

– Ментально шарить - пока не смогу. На это у меня ступор. Очень много сил надо приложить, чтобы заставить себя это сделать.

– Понятно. Отдохни. Придет само, - "сказал" вран.
– А по коридору, если хочешь - пройдись. Надо походить, ты долго лежал без чувств. Увы, конец связи. До тех пор, пока я не буду с Оливером. Тоже - не по силам, долго держать контакт. Здесь - тоже дела... Дер-ржись!

В коридоре Иоганн встретил Математика. Этот полненький человечек добродушно подмигнул ему и сказал:

– А я уже подумал - галюны забрали бывшего журналиста! Рад, что снова тебя вижу.

– Что такое "куп де вита"?
– спросил Кролас.

– А-а!
– протянул Математик, - Судьба хранит тебя, Журналист! Точно - жить будешь. Тебе дали сильное снадобье, временно спасающее от таракановских мультиков - но ты временно провалился в безвременье и беспамятство... Из чего безболезненно выходят только молодые и здоровые люди с крепким организмом. Психом ты уж точно теперь не станешь. Тараканову - фига! Но...то, что он втемяшил тебе - осталось.

– Повышенная эмоциональная чувствительность... Что ж! Я к ней уже начинаю привыкать.

– Считай, что легко отделался! Это - даже не диагноз, жить с этим сможешь. Считай, что это - дар богов, а не преисподней, - пошутил смекалистый математик.

– Гм... Дар богов - в лечебнице?

– Ну... Всякое бывает. Да, журналист! Ты - дважды счастливчик... Прошлый раз Тараканов отменил пирушку, уж не знаю, почему. А сегодня - празднество обязательно состоится. С накрытым столом и приглашением всех здесь проживающих. Как специально по заказу. Так что, с праздником и с воскрешением!
– и Математик вдруг замер, задумался, застыл на месте - и вдруг резко отстранился. И как-то вприпрыжку побежал в свою комнату: похоже, творческая мысль озарила, он побежал записывать.

Кролас сел в армчеар комнаты отдыха и обнаружил лежащую близ подлокотника, на тумбе, газету.

Взял её, развернул. Прочитал на титульной странице: "Завтра состоятся выборы и обязательное голосование за нашего неизменного гаранта спокойствия и процветания, высокоуважаемого мэра нашего замечательного города, Штык Феогнида Соломоновича, многие ему лета! В понедельник состоится торжественное венчание нашего мэра на следующее царствование. Приглашенные уже получили заранее памятные наградные медали в память об этом знаменательном дне".

"Завтра?! Сколько же я продрых в отключке? Около недели?
– осознал Кролас.
– И, что странно - абсолютно без сновидений!

– "Куп де вита"... Что это означает?
– спросил он мысленно у врана, особо не надеясь на ответ.

– Глоток жизни! Тебя спасла санитарочка - от мозгового коллапса. Прощай до следующего утра - здесь такие дела, что я пока больше не отзовусь, - раздался в голове знакомый голос.

Он отправился назад, в свою комнату. "Надо полагать, что пока ещё мне не крутят новые "астральные мультики". Интересно, день сейчас - или вечер? Здесь всегда рассеянный дневной свет, а окна - плотно зашорены. Трудно поэтому понять, какое время суток", - подумал Кролас.

Две приседающие и похихикивающие бабушки почти тут же заявились к нему, вкатили стол-тележку на колесиках. Но высыпали на тумбочку только полагающиеся бады и мутагенклимайтики.

– Ужин сегодня будет, при свечах. Там и покушаешь, любезный! Только - клювом не щелкай, и в тарелку еды себе побольше наваливай!
– сказала та бабушка, что была поменьше ростом, и странно хихикнула.

Потом, так же хихикая и приседая, они отправились дальше.

А вечером размышления Кроласа прервал, как ни странно, звонок. Как в школе или в театре перед выступлением. Он встал и выглянул в коридор. Странная процессия обитателей из больничных палат уже двигалась к большой, во весь проход, и сейчас открытой двери в конце коридора (обычно она была заперта наглухо). Сразу за дверью была мягкая темно-вишневая портьера с золотым тиснением в виде геральдических лилий.

Раздался второй звонок.

– Поторопитесь, молодой человек!
– докучливые санитарки выгоняли всех из комнат и направляли к дверям.

Кролас потек в общем потоке, слился с собратьями по несчастью.

За портьерой оказался большой банкетный зал со столом посередине. Стол был накрыт по-праздничному. На нём стояли подсвечники со свечами. Приглядевшись, Иоганн заметил, что эти массивные подсвечники были прикручены к столу. Стол был без скатерти, и отлакирован до блеска. Блюда и торты на столе были просто гигантскими.