Мне снится дождь

Люди всё прибывали в помещение, и не только из палат этого этажа; также заходили из бокового входа. И, поскольку оттуда же заявился и сам Тараканов, то, по всей видимости, боковой вход вел к лестничному пролету и лифту. И к лестнице на второй этаж, где были и апартаменты Тараканова.

То ли санитары, то ли охранники - все, как на подбор, плечистые и крепкие детины - стояли вокруг стола, ближе к стенам или окнам. Окна, расположенные с обеих сторон этого огромного помещения, были зашорены, хотя, как знал Кролас, они выходили в сад, а не на улицу. И на всех без исключения шорах красовались виды морских пейзажей. По сторонам от каждого окна, вдобавок, развевались от слабого ветерка тонкие газовые шторы цвета морской волны. Стены же в помещении были расписаны приятными глазу абрикосовыми, светло-желтыми и розовыми волнами. Вазы на столе имели вид огромных раковин и рыб, а салфетницы - кораллов, медуз и крабов.

"Похоже, Тараканову, кроме пауков, нравится морская тематика. Что ж, это, всё-таки, гораздо приятней для глаз", - оценил Кролас.

– Господа! Я прошу вас всех: присаживайтесь!
– то ли пригласил, то ли приказал Тараканов.

Профессор, по-видимому, хотел бы сегодня походить на олимпийского бога, но на самом деле явно смахивал на Нерона. В завитом парике, в чём-то среднем между тогой и халатом, малинового цвета, с позолотой. И с золотым обручем в волосах, с магнитоброшью: черным камнем во лбу. Со своим, вечно презрительным, орлиным взором, с носом с горбинкой, с надменными губами и властным подбородком... Он был угрожающ и страшен своей властью над присутствующими. Но у Кроласа он вызывал лишь затаенную ярость. В особенности, когда он заметил, что Линда смотрит на него с восхищением... Да, Линда тоже была здесь. И Кролас не заметил, когда она вошла. Слишком много было народу.

"Старый жук!
– подумал он о Тараканове с ненавистью.
– Похоже, ты с помощью своих проклятых приборов внушил девушке любовь или обожание!"

Рядом с Таракановым слева присела совершенно роскошная Лилойя Майева в алом платье с открытой спиной и такого же цвета губами, гармонирующими с розовым румянцем на щеках. Будучи яркой блондинкой веселого нрава, она привыкла вызывать восторг у мужчин и радоваться жизни. А на профессора посматривала с подобострастным уважением.

С другой стороны от Тараканова теперь стояла девушка с хрупкой пластичной фигуркой, с большими зелеными глазами и каштановыми длинными волосами. Она тоже привлекала к себе общее внимание, и была в темно-синем с яркими блестками боди и такого же цвета юбко-брюках. И, похоже, не отваживалась присесть.

– Располагайтесь рядом со мной, Ярита! Я собственноручно налью вам бокал красного вина!
– повернулся к ней профессор. Девушка робко улыбнулась.

В это время все проворно начали рассаживаться по местам, стремясь занять место поближе к центру стола. Кролас же, напротив, решил сесть подальше от профессора, но не с самого края. К нему пробрался, заприметив издали, его друг, Математик. Он подмигнул:

– Разрешите, молодой человек, я присяду рядом. Стану гидом по нашему дурдому!
– произнёс он весело, и довольно громко.

На них стали оборачиваться. И математик притих, мгновенно сомкнув губы и сделав строгое лицо.

Банкет тем временем начался: все приступили к активному жеванию.

Кролас обратил внимание на уже знакомого ему Бажана Вагирова. Бесцветный, с длинным утиным носом и маленькими глазками, он сел за столом, с другого отсюда краю. Сейчас Вагиров был не в белом, а в простой шелковой рубашке в мелкую клетку. Он, меланхолично покачиваясь, тем не менее внимательно созерцал окружающее.

На другом краю стола сидел другой тип. Иоганну показалось, что он тоже слишком внимательно наблюдает за происходящим. Взором охранного наемника. Это был довольно мощный и мускулистый детина в обтягивающей его чёрной майке и белых пижонских брюках. На пациента он явно похож не был.

– Кто это? Там, в чёрной майке?
– спросил Кролас своего соседа, взглядом указав ему направление.

– А вы - проницательный молодой человек!
– деланно удивился Математик.
– Это - Равил Хадрумов. Именно он задает программу наших сновидений. И кошмаров, конечно. У него богатая фантазия на подобные мультики. Хотя, по виду не скажешь. А ещё кто из профессорских главных "адептов" здесь? Отгадаете?

Иоганн пригляделся. Напротив Тараканова, рядом с Линдой, сидела девушка, чем-то похожая на Яриту, тоже с длинными каштановыми волосами, но с карими, раскосыми глазами. И слишком уж большое очарование она излучала и слишком притягивала взгляды окружающих. И это настораживало. "Большинство обитательниц заведения выглядят потерянными", - подумал Кролас.

Математик проследил направление его пристального взгляда.

– Да, интуиция вас и на этот раз не подвела... Это - Зарема Астартова. Занимается любовными эликсирами и магией приворота. Видите девушку рядом с ней? Зарема явно привораживает её к профессору. По его велению, конечно. Он у нас - известный сластолюбец!

Кролас побледнел и сжал под столом кулаки.

– Ваша знакомая?
– тихо спросил Математик.

Иоганн едва заметно кивнул.

– Сочувствую, - вздохнул его новый друг. И после небольшой паузы продолжил:

– На вечерах никогда не присутствуют все из здешних главных адептов. Один из них обязательно остаётся на дежурстве. И чаще всего - Амбер Циммербаум. Тараканов доверяет ему полностью. Амбер - колючий и страшный тип. И он нелюдим. К тому же, он в самом деле нередко читает мысли. И даже без приборов. Редкая врожденная способность. Остальные, в лучшем случае, воспринимают только эмоциональный фон. И пользуются усиливающими чувствительность приборами.

Кролас задумался. "Интересно, что будет, если я, в состоянии, когда читаю мысли, встречусь в противником, который тоже это умеет? Вот уж, славный выйдет разговор!"

– Вам надо научиться экранироваться, Кролас! Ментальный щит-отражатель, ментальная заставка - какая-нибудь дурацкая песенка или хорошая молитва лучше всего. Ещё помогает, если представить над собой воображаемый зонтик. Экранируйтесь тем способом, который для вас легче...И тогда им... Будет невозможно считать информацию с вас, - неожиданно, и очень быстро, пробормотал Математик.

Кролас с немым вопросом посмотрел на математика и невольно чуть не проник в его мозг. Во всяком случае, успел понять, что тот сам пользовался тем, о чём говорил... Неплохо экранировался. Его ментал был сейчас недоступен.

– Нет, я не прочёл ваши мысли - мне этого не дано. Я - импат, и только: я воспринимаю чужие сильные чувства. Но об остальном порою бывает нетрудно догадаться умному человеку. И, как мне кажется, вы сейчас подумали о чтении ваших мыслей кем-то из этих... адептов, - и Математик улыбнулся.

– По-моему, вы - мой ангел-хранитель в этом аду, - сказал Кролас тихо, и послал Математику импульс дружеских чувств, сопровождаемый внешней улыбкой.

Тем временем, по заказу профессора, гибкая Ярита станцевала странный танец. Он не был похож ни на западный, ни на восточный: странная смесь. Причем, она еще и жонглировала горящими факелами.

Потом встала из-за стола Лилойя, и спела известный шлягер о розах.

– А наша новая звезда, бард и поэтесса - не желает ничем попотчевать публику? Может, экспромт?
– вдруг обратился к сидящей напротив Линде профессор.

Видно было, что та растерялась. И даже побледнела.

– Ну же! Вы были так смелы - на конкурсе Пупси-Бест! Куда же подевалась ваша смелость?

– Мне нужна гитара, - робко попросила девушка.

– Бажан Вагиров! Потрудитесь принести гитару!
– громогласно воскликнул профессор. Так громко, что задрожали стаканы.