Много денег из ничего

– Хахаль? – взволнованно переспросила Лола, справившись с дурнотой. – Какой хахаль? Давно он приходил? Он еще здесь?

– Только мне и дел, что за вашими хахалями наблюдать! – пробасил Кузьмич (Лола вспомнила, что именно так называли этого алкаша соседи) и встал на пути у девушки.

Это чтой-то здесь творится? – проскрипела, высунув острый нос в коридор, старуха Крестовоздвиженская. – Или уже пора участкового вызывать?

– Раньше надо было милицию вызывать, – бросила Лола доброхотке, – у вас в квартире, может, человека убили, а вам и дела нет!

Старуха тотчас исчезла за дверью и, судя по скрежещущим звукам, заперлась на засов. Лола шагнула вперед, к грозно набычившемуся Кузьмичу, который явно вознамерился задержать ее на пороге квартиры. Вспомнив ранний период своей криминальной карьеры, до судьбоносной встречи в привокзальном кафе с Леней Маркизом, Лола пнула алкаша ногой в самое уязвимое место, и прибавила для верности такой матерный оборот, от которого смущенно зарделся бы матерый старшина-сверхсрочник.

Кузьмич взвыл благим матом и запрыгал на одной ноге в сторону собственной комнаты. Лола победно оглядела квартиру и бросилась к комнате Надежды.

С прошлого раза здесь ничего не изменилось. Ужасающий беспорядок, висящее на стульях женское барахло. Надя, как и прежде, лежала на диване, отвернувшись лицом к стене, но что-то в ее позе не понравилось Лоле. Она шагнула к дивану и повернула к себе подругу.

Лицо Надежды было безжизненного серо-голубого цвета, из-под полуопущенных век мертво выглядывали белки глаз. Лола ахнула и попыталась найти на тонком запястье пульс. Не расслышав биения, она торопливо, трясущимися руками достала из сумочки зеркальце и поднесла его к губам подруги.

Поверхность зеркала едва заметно помутнела.

Лола вытащила мобильник и набрала номер справочной службы, где ей сообщили телефон платной «скорой». Вызывать обычную «скорую помощь» нечего было и пытаться – приедут в лучшем случае через два часа, как раз к похоронам успеют.

В платной службе с Лолой разговаривали очень вежливо, однако, когда услышали адрес, предупредили, что возьмут за вызов двойную плату из-за криминальности района. Лола не спорила и объяснила, как найти семнадцатую квартиру.

Через десять минут в комнату торопливо вошли рослый плечистый врач и коренастая немолодая медсестра. Врач с подозрением окинул взглядом запущенную, бедно обставленную комнату и проговорил:

– Деньги есть?

Лола торопливо вытащила из кармана стодолларовую купюру. Только тогда, не тратя времени на пустые разговоры, врач наклонился над Надей, поднял ей веки, прижал палец к шее.

– Передоз, – кинул он своей помощнице, – быстро, готовь коктейль номер четыре.

Сестра быстро откупорила несколько ампул, приготовила шприц и протянула врачу. Тот быстро нашел вену, сделал укол и поднял глаза на Лолу.

– Доктор, – взволнованно проговорила девушка, – она будет жить?

– Хорошо, вовремя успели, – отозвался врач, – еще полчаса – и было бы поздно. Вы ей кто?

– Подруга, – ответила Лола, не сводя глаз с Нади. Та немного порозовела, грудь слегка приподнялась, задышав, – что с ней было?

– Говорю же – передоз! Самое обыкновенное дело! Каждый второй вызов сейчас по этому поводу. Только странно – у подруги вашей руки совершенно не исколоты. Она что – недавно начала? Или в пупок колется?

– Не знаю, – Лола покачала головой, – я пришла, а она в таком состоянии… я думала, уже поздно…

Лола заметила еще одну несообразность: нигде, ни на тумбочке, ни на полу возле кровати не было ни шприца, ни прочих необходимых наркоману приспособлений. Однако говорить об этом врачу она не стала, чтобы не усугублять его подозрений.

– Ну, хорошо, повезло ей, что вы вовремя появились, – врач кивнул и огляделся, – хорошо бы ее в больницу на пару деньков, а то здесь, сами видите, не очень соответствующая обстановка.

– Как раз об этом я хотела вас попросить, – обрадовалась Лола, – я заплачу, сколько надо.

В этой ситуации больница была наилучшим выходом: там Надя будет в безопасности, а сюда убийца в любой момент может вернуться, чтобы закончить начатое дело.

Врач по мобильному телефону вызвал шофера, который дожидался внизу, и они вдвоем переложили Надю на носилки и вынесли из квартиры. Соседи затаились за своими дверями, только из комнаты бабки Крестовоздвиженской донеслось злобное шипение:

– Доигралась, шалава! На принудительное лечение повезли! Надо думать, теперь ее комната освободится!

Когда дверь семнадцатой квартиры уже закрывали, со стенки с жутким грохотом сорвалось допотопное оцинкованное корыто. Тут же в глубине квартиры раздался знакомый Лоле глухой удар, и страдальческий голос из-за хлипкой стенки прокричал:

– Ну дадут мне когда-нибудь выспаться? Сволочи! Мне же сегодня в ночную смену идти!

Лола схватила корыто и с непонятным самой себе злорадством со всей силы грохнула им о старухину дверь. Жуткий трезвон заглушил матерные вопли пытающегося заснуть соседа и шипенье старухи Крестовоздвиженской. Запуганный Лолой Кузьмич в коридоре не появился.

Лола села в машине рядом с носилками. Когда машина тронулась, Надя открыла глаза и проговорила:

– Где я? Что со мной?

– Не беспокойся, – Лола взяла ее за руку, – все будет хорошо. Тебя везут в больницу, полежишь несколько дней и будешь как новенькая.

– Ко мне приходил мужчина, – прошептала Надя, – он спрашивал о тебе и об Ирине, а потом схватил за шею, и больше я ничего не помню…

– Ты его раньше не видела?

В ответ Надя покачала головой. В ее глазах загорелся страх.

– Не беспокойся, – повторила Лола, – в больнице он тебя не найдет. Скажи мне только одно, если можешь, – где ты встретилась с Иркой? Ну, в тот раз, когда она спрашивала обо мне? Или ты не помнишь?

– Почему же не помню? Это было на Среднеохтинском проспекте, около кафе «Калитка». Я ездила к одной клиентке… ну, с этой дурацкой косметикой… – Надя несколько секунд помолчала, то ли собираясь с силами, то ли припоминая, – а она вышла из кафе, тут мы и столкнулись…

– И все? Больше ты ее в последнее время не видела? – Лола мягко положила руку на лоб подруге. – Ну, не напрягайся… тебе нужно отдохнуть. Если можешь – немного поспи…