Многоножка
Шрифт:
– А Хотэй – это, случайно, не одно из его имён? Ну, Будды? – спросил Костя, повернув голову к Нюре. Та мотнула головой.
– Не-а. Хотэй это бог благополучия и веселья. Поэтому его везде с деньгами ваяют. А Будде ведь не нужны были деньги… – объяснив, она снова принялась писать.
– Что делаешь?… – спросила её Тамара.
– Английский.
– Давай помогу?
– А ты можешь? Здесь есть несколько слов, которые я перевести не могу.
– Давай гляну…
– Тамар, вчера Света, когда пришла, сказала, мол, – нашла, где нам выступить, – сказал Серёжа, теребящий часы на собственном запястье.
Тамара
– Да?!
– А тебя почему не было?
– С ногами были проблемы… Родители из дома не выпустили.
– А сегодня ты как? – спросил Костя.
– Сегодня всё отлично! Так, вот это слово… э-дю-кей-шн – «образование», а вот здесь…
Пока они разбирались с английским – подоспела Ксюха.
– Там короче это! – крикнула она, только закрыв дверь. – Снаружи парень топчется! Говорит, «Стаккато» ищет! Мы кого-то ждём?!
Тамара обрадованно закивала.
– Да! Можешь его позвать?!
– Ща! – и, не успевшая раздеться и разуться гиперактивная Ксюха выскочила наружу.
Вернулась не сразу, а минуты через две или три, ведя за собой их гостя. Им был толстоватый и неуклюжий, а ещё самую малость смуглый парень в очках и с круглым носом. Тамара – у неё был хороший глазомер – определила издалека, что он самую малость ниже неё.
– Ты ведь к нам по приглашению? – громко спросила Ксюха, выпрыгивая из своих ботинок.
– Аа… Д-да… – парень ей неуверенно кивнул, а потом повернулся, осмотрел всю компанию:
– Здравствуйте. Я бы хотел, – он сделал шумный выдох, видимо, отчего-то запыхавшись, – хотел бы к вам всту… пить.
Говорить за всех решила Тамара:
– Ты ведь от Сэта, да?
– Да! – их гость кивнул уже увереннее, услышав знакомое прозвище. – Вернее, от Фроста… Сэт позвонил ему, а он сказал мне, что у вас…
– Да-да, тогда всё правильно. Ты пока разувайся, скоро Света должна прийти.
Парень, повозившись, снял свой пуховик, и стал немного менее круглым. Остался в мягкой на вид (и на цвет) белой кофте с молнией, да чёрных штанах. Один носок его был дырявым, второй к этому статусу приближался.
Он пожал руки Серёже и Косте, и зачем-то поздоровался ещё раз. Представился: Кирилл.
– А меня сюда точно возьмут?… – спросил он неуверенно, когда все назвали ему свои имена. – То есть… Какие-то испытания, конкурсы надо будет проходить?
Ребята молча переглянулись.
И не просто переглянулись, а перекрёстно: Серёжа обменялся взглядами с Костей, а Ксюха и Нюра – с Тамарой. Одновременный поворот голов выглядел забавно, из-за чего ребята тихонько прыснули. От этого Кирилл сильно смутился. Тамара поспешила исправить ситуацию:
– Нас пока что мало. Так что без испытаний. Света тебе объяснит, что да как…
– А чой-то ты решил-то вдруг к нам?! – с интересом спросила его Ксюха.
«Как будто она сама не свалилась сюда с бухты-барахты…» – подумала Тамара.
– Ааа, ну… – состроив пухлый рот в крошечную буковку «н», Кирилл какое-то время подумал, а после ответил: – У меня просто обстоятельства сейчас такие, что год-два я торчу здесь, в Ветродвинске, и в новую школу родители меня на пару классов пихать не хотят… И работать мне ещё, по факту, рано.
– Тебе пятнадцать? – спросила Тамара.
Кирилл кивнул.
– Да. В общем, я дома тусил… месяца три. А здесь, в городе,
у меня ни друзей толком, ни… – он запнулся на полуслова, будто бы осознав, что может взболтнуть лишнего. – В общем, мне конкретно здесь нечем заняться. А родаки-то только за то, чтобы я чем-то занялся… А сейчас вы ставите что-нибудь?– Мы, можно сказать, недавно восстали из мёртвых, – ответила Нюра, задрав колени в джинсах на подоконник. – Почти закрылись, и тут появляется Тамара…
– С громкими криками «давайте ставить спектакль», – ухмыльнулся Костя, – буквально несколько дней прошло – и вон сколько народу…
– Мы решили ставить Шекспира, – деловито объяснил Серёжа, выудив где-то обшарпанный стул и качаясь на нём. – «Как вам это понравится?», слышал про такое?
Кирилл мотнул головой.
– Вчера у Светы были какие-то дела… Она обещала прийти сегодня с новостями.
Как гром среди ясного неба, Света появилась спустя минут десять – за считанные секунды до того, как Серёжа с Костей снова начали спорить по поводу настоящей смерти Будды.
– А вы что сидите-то?! – возмутилась она с порога.
Все – в том числе Кирилл – изумлённо на неё уставились.
– Привет, а мы тебя ждали… – неуверенно произнесла Тамара. Где-то в ней шевельнулось чувство, что ей сейчас влетит за то, что вчера не пришла.
– Чего меня ждать?! – Света повесила пальто на крючок и размотала шею от шарфа. Подошла к ним. – Вижу новые лица? – она посмотрела на Кирилла.
В тот момент Тамара завороженно смотрела на Свету, в поведении которой впервые за их недолгое знакомство, появилось что-то по-настоящему… лидерское. Она расправила плечи и задрала подбородок и, вытянувшись, стала казаться крепче и выше, и даже рыжее, чем раньше. Они не виделись всего день – что же с ней успело приключиться?
– З-здрасьте… – неуверенно запинаясь, промямлил Кирилл, – Я к вам…
– С тобой – сейчас поговорим, – распорядилась Света, – сначала – объявление остальным. В том числе, – глаз её сверкнул на Тамару, и та внутренне вздрогнула, – для тех, кто вчера отсутствовал. Я нашла, где нам выступить! Через две недели у местного ДК будет День рождения. Соответственно, всякие выступления, конкурсы, фокусы, прочее говно…
Она говорила так бодро и громко, будто проводила брифинг для группы солдат перед вылазкой на вражескую территорию. Ни разу до этого Тамара не то, что не слышала такого голоса, – ей и Света казалась весьма вежливой, и ни разу не произнесла слова «говно».
– И мы там выступим? – спросил её Костя.
– ДА!!! – громогласно и радостно ответила Света. – Да, едрить в корень, мы там выступим! Я в последний момент уговорила старого пердуна, директора ДК, включить нас в список выступающих. Мы предпоследние. Ставим Шекспира. На то, кто на этот момент в зале останется – вообще насрать! Главное вот что: если мы не будем готовы, облажаемся или устроим на сцене цирк – старый хрыч с меня сдерёт три шкуры, заставит платить за аренду сцены! И все подумают, что «Стаккато» – просто кучка неудачников! Так что я вам, мать вашу, не прощу, если вы будете здесь просиживать жопы! – она яростно уставилась на всех, кто сидит перед ней. – Играть будут все! Все до единого! Всё поняли?! – она шумно выдохнула, пройдясь свирепым взглядом по всем, кто замер перед ней в благоговении.