Мобильный свидетель

Она встала в огнях вертолетной площадки, в самом центре оранжевого круга, подняв голову кверху, закрыв глаза и раскинув руки…

Немо простояла так не меньше минуты. Сердце ее бешено заколотилось, когда она подошла к невысокому ограждению и встала на его гребень. Она посмотрела вниз. Бездна, разверзшаяся под ногами, и манила, и отталкивала ее. Снизу ей в глаза бил яркий свет, превративший здание в громадную нарядную игрушку… Девушку сковал странный звуковой эффект: снизу поднимался фон ночной улицы, сверху опускалась плита абсолютной тишины. Сторон для нее не существовало, только верх и низ. Она набрала в грудь побольше воздуха, раскинула руки в стороны, как птица перед полетом, и поднялась на носки, еще на самую малость увеличив путь до земли. Да, так будет в самый раз. Она снова опустилась на пятки. Нет, она не изменила своего решения. Она вернулась к тому моменту, когда мельком увидела ночной город и звезды, поблекшие перед его яркими огнями. Город близко — он под ногами, а звезды — они далеко, и светят они холодно. Многие из них давно уже мертвы, а свет их лгал, оповещая об их жизни. Это называлось Великим Обманом. Немо, стоя на краю пропасти, балансируя на грани жизни и смерти, сравнила свет потухших звезд с памятью об умерших людях. Что-то важное проскочило в этом сравнении. Несомненно, какой-то свет исходил от снимков умерших людей: теплый — от любимых тобой, холодный — от тех, кого ты ненавидел.

Подобные мысли могли зародиться только в таком, как это, месте, между небом и землей, и в сбалансированном состоянии духа. Немо даже представила эти призрачные весы, повторяющие зодиакальное созвездие, бросила на одну чашу капельку раздражения, и созданная ею среда рассыпалась, как карточный домик.

Мысли этой девушки были законченными и осмысленными, как у взрослого человека… Она не предполагала, что все окажется так просто. Раньше же ей казалось, что придется оставить кровь на терновом пути болезненных ощущений и сомнений…

Немо сняла рюкзак и села на него. Вынула сотовый телефон и пролистала до боли знакомые номера друзей. Останутся ли они в ее памяти? Ответ на этот вопрос она узнает скоро. А пока что есть время посидеть — как перед дальней дорогой. Есть время, чтобы в последний раз воспользоваться мобильным телефоном…

Звонок парню по имени Бобер, телефон которого был синхронизирован еще с пятерыми участниками предстоящего сеанса. Еще один звонок девушке по имени Роки и парню — Плоттеру. И еще пара…

Лифт остановился на 34-м этаже, на высоте 125 метров от земли. Валерий Паршин ожидал ступить на ворсистое покрытие пола, но вместо этого под его ногами скрипнул песок, а взгляду открылась строительная площадка: стройматериалы, малярный инструмент, мостки, рулоны коврового покрытия, о котором он подумал в первую очередь. Он только что не попятился к лифту, дверь которого закрылась у него за спиной, и встретился взглядом с Олегом Лобовым.

— Вы чего там застряли?

— Ты сейчас к кому обращаешься?

— Ну не к лифту же, — усмехнулся Олег.

Паршин подошел к окну, глянул вниз, и взгляд его утонул в снопе света, бьющего выше здания, визуально делая его еще больше. И сквозь этот свет, как сквозь прозрачный занавес, можно было подглядывать, не боясь быть замеченным, за развратной жизнью мегаполиса. Вереницы машин маршировали навстречу друг другу, как в танцевальной постановке Майкла Джексона.

В конце помещения Олег подошел к металлической двери с электронным замком и открыл ее при помощи мастер-карты. За дверью открывался волшебный мир пентхауса.

На этой половине верхнего этажа было шесть номеров экстра-класса. Другая часть, в которой шел ремонт, обещала в скором времени превратиться в так называемую зону дополнительных услуг для обслуживающего персонала отеля, и этот щедрый шаг администрации назывался бонусным. Так что Олег чувствовал себя здесь как дома.

— Там будет бар, пара игровых столов, — рассказывал он. — Просто большая комната отдыха. Мы предполагаем назвать эту зону клубом.

— Обалдеть, — похвалил Паршин. — А там что? — Он указал на другую дверь.

— Выход на крышу.

— Пойдем посмотрим.

Лобов пожал плечами, закрывая дверь в тот самый волшебный мир пентхауса, и догнал генерала, уже ступившего на лестницу.

Немо переключила телефон в режим видеокамеры и направила его на себя. Посмотрела на экран. Вверху слева — состояние: подключено, скорость 440 килобит в секунду, вспышка отключена, идет трансляция, зрителей 5. Скорость хорошая, и видеопоток загружается на сервер без задержки. Она сказала первую фразу:

— Привет! Меня зовут Немо. Вы когда-нибудь видели смерть в прямом эфире?

Она обращалась к друзьям как к незнакомцам, точно зная, что этот ролик вскоре посмотрят миллионы.

Снова привстала на носки, снова взмахнула руками, но чье-то покашливание, прозвучавшее для нее карканьем ворона, спасло ей жизнь. Она хотела уйти из жизни свободной от любых взглядов на себе — сочувствующих, осуждающих, равнодушных, — но передать свой образ близким. Она спрыгнула с парапета и укрылась за вытяжной трубой.

Центральная часть крыши была оборудована под частный вертодром и обозначена белым крестом на ярко-оранжевом фоне. Комплект мобильного освещения (огни ограждения, импульсный маяк, прожектор) был включен. Снизу здание подсвечено прожекторами, и смотрелось оно величественнее Кремля. А вот снизу — здорово походило на Накатоми Тауэр из фильма «Крепкий орешек», в которой и происходили основные события.

Майор Хорьков не стал докучать генералу и остался на месте; его примеру последовал бывший капитан-танкист Олег Лобов. Вдвоем они походили на пару телохранителей. Олегу же на ум пришло другое сравнение: он и майор — пара голубых, которые вывели на прогулку породистого пса. Он усмехнулся. И это не укрылось от внимания майора. Скосив глаза на Олега, он прогнусавил:

— Чего скалишься?

— А ты чего пялишься? — Лобов заиграл желваками.

— Поговорим внизу. — Хорьков первым взял себя в руки.

Обследовав крышу, как супервайзер теннисный корт, Валерий Паршин громко, как будто перекрикивал рокот воображаемого вертолета, отдал команду:

— Приведите его сюда!

Майор и капитан переглянулись. Паршин погасил их колебания взмахом руки:

— Идите, идите! Ничего со мной здесь не случится.

Через минуту они стояли перед дверью с табличкой «не беспокоить» и номером 3417. Лобов мастер-картой открыл замок, о чем сигнализировал зеленый помигивающий индикатор. Он и майор обменялись взглядами. Майор откинул полу пиджака и взялся рукой за рукоятку пистолета. Лобов шепнул ему, кивнув на дверь:

— Не сейчас — когда войдем.

Он медленно открыл дверь и перешагнул порог пентхауса. Майор не отставал ни на шаг.

Их было двое. Они сидели за низким столиком, сервированным только вином. Лобов наметанным взглядом узнал визави Котика — того сорокалетнего мужчину, который прошел в «Шпиль» мимо него. Чтобы более сильно воздействовать на противника, Лобов назвал Котика по имени:

— Не двигайся, Саша! Даже не думай. Сиди тихо, как сидишь.

Котик чуть повернул голову к двери, бросил взгляд на Лобова, потом метнул его на Карпова. На секунду в нем шевельнулось подозрение… Но нет, для Сержа визит людей Паршина — такой же, как и для него самого, сюрприз: челюсть у него отвисла.