Моё "долго и счастливо"

Ален покосился на меня.

– Ты всё ещё в это веришь? Тогда ты влюблённая дура.

Я закусила губу и, почувствовав солоноватый привкус крови, тяжело сглотнула. Ален прав. И моя шея с ним, кстати, солидарна.

Мальчишка, усталый, бледный, с синяками под глазами, задумавшись, смотрел прямо перед собой и вздрогнул, когда я протянула ему вторую кружку.

– Не хочу.

Я вздохнула и положила перед ним ещё и пачку таблеток.

– Надо. Ты кошмарно выглядишь, и, - я потянулась, тронула его лоб, - к тому же у тебя жар. Пей давай.

Ален тронул лоб в том месте, где только что была моя рука. И вдруг тихо произнёс:

– Катрин, ты, правда, ничего не понимаешь?

– Что я должна понимать?
– не сводя с него взгляда, уточнила я.

Ален глянул на меня исподлобья.

– Ты одна, и никому не можешь доверять. Твой рыцарь и защитник тебя ненавидит, и ты полностью зависишь от колдуна-метаморфа, который ненавидит не только всех рыцарей вместе взятых, но и вообще всех. И для тебя нет никакой возможности закончить всё это “долго и счастливо”, - и, красноречиво глянув на меня, замолчал.

Какое-то время на кухне стояла тишина. Только часы тикали, да где-то внизу приглушённо шумели машины.

– Ей. Спасибо, что прояснил, - не выдержала я, поняв, что продолжения у речи не будет.
– А теперь пей давай.

– Ка-а-ать, - потянувшись за кружкой, изумлённо выдохнул Ален.
– Ты совсем дура, да?

Я с трудом сдержала смех - просто потому что иначе сорвалась бы в истерику.

– Да ты просто видишь меня насквозь. Эй, таблетки не забудь. А, и вот сиропчик ещё на всякий случай выпей. Тебе не помешает. Котяра.

– Слушай, лучше вина мне найди!
– не выдержал Ален.
– И глинтвейн приготовь, это единственное, что у тебя нормально получается.

– Обойдёшься, - усмехнулась я.
– Ещё каждое хвостатое будет мою стряпню критиковать. И, кстати, ты теперь трезвенник.

– Что?!
– привстал мальчишка.

– То, - хмыкнула я.
– ты десятилетнее недоразумение, а десятилетним даже глоток спиртного нельзя. Иначе вырастут…

Ален мгновение гипнотизировал меня изумлённым взглядом и вдруг выдохнул:

– Катрин, а где твой медальон?

Я машинально схватилась за шею.

– Твою мать!
– вскочив, мальчишка бросился в гостиную, где оставил Эда.

***

– Повезло, что он не маг, иначе разговаривала бы ты сейчас не со мной, - вздохнул Ален, отдавая мне медальон.

Я облегчённо вздохнула, прислоняясь к косяку рядом с гостиной.

Да что ж сегодня за… кошмар!

– Ты хоть знаешь, что эта штучка делает?
– подхватывая меня под локоток и ведя в мою комнату, спросил Ален.

– Ага, - машинально отозвалась я.
– Защищает. От твоих чар, например.

– Защищает!
– фыркнул Ален.
– Да в руках мага…

Я схватилась за медальон.

– Не бойся, если бы хотел, я бы его давно украл. Но я и без этих игрушек на магию не жалуюсь. И ещё - такие амулеты лучше всего работают, когда отданы или подарены добровольно. Так что Джоан сделала тебе поистине королевский подарок. А ты собираешься лишить её жениха, - поддел Ален, закрывая за мной дверь.
– И уже второй раз.

У меня не было сил протестовать, поэтому я просто бухнулась на кровать и закрыла глаза. Спустя минуту рядом бухнулось что-то ещё и завозилось, устраиваясь поудобнее.

– Кать, можно я сегодня с тобой посплю?
– неожиданно тихо попросил Ален, сворачиваясь рядом клубочком.

Я молча укрыла его одеялом и снова тронула лоб.

– А всё ты, - пожаловался мальчик.
– Додумалась тоже - будильником.

– Извини, - хмыкнула я.
– Ален… А тот лорд… как там его… говорил, что он тебя искал… ты его знаешь?

Ален долго молчал, я думала, может, уснул. Но мальчишка вдруг придвинулся поближе и шепнул:

– Не говори о нём больше, Катрин. Пожалуйста.

Я скорее по наитию обняла его, погладила волосы.

– Как скажешь. Спокойной ночи. Могучий колдун.

Ален фыркнул и очень скоро засопел - спокойно и ровно.

А я смотрела на него, слушала тишину и думала, что, чёрт возьми, да, я в полной…хм, в общем, вляпалась. Ну и..! Выберусь.

Куда я денусь.

В конце концов, сейчас я дома. А дома и стены помогают. Так?

***

С утра шёл дождь. Мягко шуршал в пластиковые окна, не залетал в форточку, в общем, вёл себя вежливо и с намёком, что собирается остаться надолго. Тучи тоже висели с намёком. Я полюбовалась на них да на мокрые машины за окном и открыла окно пошире.

Надо было чем-то заняться. Надо было и в универ пойти, но я позорно проспала все будильники и проигнорировала танины звонки. А встала всё равно разбитая и сонная.

Ален так и остался дрыхнуть. У Эда было тихо, а заходить я, честно говоря, боялась. Уверив себя, что он тоже спит, я прослонялась по кухне, заглянула в холодильник, поняла, что накормить маминым обеду двух…хм… гостей не выйдет, и полезла в морозилку. Обнаружила там рыбное филе и почти машинально принялась готовить его для запекания. Десять минут на это, потом на кухне покрутиться, чайник, кофе, то-сё…

Лучше мне не стало, но проснулась я уже основательней. Настолько, чтобы понимать: буду прятаться от Эда в своём же доме, и проблемы это не решит. Совсем.

Чай вскипел, и вопрос пряток встал ребром. Завтрак-то у меня был более-менее готов. В общем, так я и дёргалась, подходя к такой знакомой и родной гостиной, где меня ждал совсем не знакомый и почему-то больше не родной Эд.

Дверь я открывала, чувствуя себя как перед прыжком в воду.

– Эм-м-м… Доброе утро, - забывшись, пожелала по-русски, бочком-бочком прокрадываясь в комнату.

Если он сейчас на меня прыгнет… чёрт, но это ж Эд, а я думаю о нём, как о каком-то диком звере! Но…хм… если он на меня сейчас прыгнет, я точно умру от страха.

Эд стоял у окна, спиной ко мне. Но обернулся, когда я вошла.

Я наткнулась на его взгляд, как на стенку. И уже по-фрэснийски повторила: “Доброе утро”.

Он молча смотрел на меня, и от этого делалось просто жутко. Я начала заикаться.

– Я п-п-подумала, м-м-может… ну… э-э-э… ты… ну…

Эд поднял бровь, знакомо склонив голову на бок, и я совсем зависла: