Моё грозовое небо

Совсем как в её сне – моменты того самого дня, когда её жизнь разделилась на до и после. Когда она потеряла всё, что имела. И эти кадры её последнего дня были настолько реальны, как будто происходили с ней сейчас, в эту самую секунду. И она снова и снова чувствовала, как взрывается её самолёт, как её охватывает пламя, а с губ срывается одно единственное имя.

* * *

– Привет, миссис Бейли, – войдя в дом, Алекс столкнулся с ней, когда та, закончив уборку, собиралась уходить. – Как отпуск?

– Здравствуй, Александр, – женщина окинула его притворно недовольным взглядом, проигнорировав вопрос. – А ты ничего не забыл мне рассказать?

– Ох, чёрт, – Алекс виновато провёл рукой по мокрым волосам. Конечно, она имела право знать, ведь за время работы на них стала близким другом семьи. – Прости. Столько всего происходило.

– Да я уж знаю, – усмехнулась миссис Бейли и подхватила свою сумку. – Мы немного поболтали с Жизель. И я рада, что она снова с нами. Но мне пора. А она ждала тебя.

– Не знаешь, где она?

– Собиралась погулять по саду.

– По саду? – Алекс нахмурился. – Но там льёт как из ведра.

– Я не слышала, чтобы она возвращалась, – миссис Бейли озадаченно приподняла брови. Но, убираясь, она и не слышала, как снова начался дождь. – Значит, Жизель наверняка где-то в доме.

Попрощавшись, она ушла, а Алекс прошёлся по всем комнатам, пытаясь найти Жизель, но та не отзывалась, а её телефон запиликал на тумбочке в спальне.

– Да где же ты? – схватив зонт, Алекс выскочил под летний ливень на задний двор и обошёл практически все дорожки, когда в конце сада увидел распахнутую дверь в ангар. – Чёрт…

Он почему-то совершенно не хотел, чтобы Жизель видела останки своего самолёта, но, кажется, забыл запереть замок, когда в спешке уходил оттуда несколько недель назад, и теперь не сомневался, что она была именно там.

Подойдя ближе, Алекс услышал её всхлипы, едва различимые сквозь шум дождя и раскаты грома. Жизель звала его, так надрывно, что внутри всё болезненно скрутилось, и, откинув зонт, он влетел в ангар.

– Лиса…

Та сидела на полу, подтянув к себе колени, и, прижимая ладони к лицу, плакала навзрыд:

– Алекс…

Когда же он присел перед ней, положив руки на её плечи, она даже не обратила на него внимания, раскачиваясь вперёд-назад.

– Алекс…

– Ш-ш-ш… малышка, я здесь…

Но Мэл не видела его. Она была далеко отсюда – там, в сальвадорском небе. Воспоминания поглотили её настолько, что стали реальностью.

– Жизель, посмотри на меня, – Алекс сжал руки чуть сильнее и слегка встряхнул её, и та зашипела, попытавшись вырваться, съёживаясь от его прикосновений, как от боли.

– Алекс… Так горячо… Всё горит…

Она захныкала, запуская пальцы в и так уже растрёпанные косы, и опустила голову к коленям. А Алекс резко встал и, подхватив Мэл на руки, вынес её из ангара на улицу. Туда, где бушевала гроза. Они оба вмиг промокли.

– Алекс…

– Я с тобой, лиса. Я здесь.

Мэл всё повторяла его имя, пока прохладные потоки воды, срывающиеся с туч, остужали её как будто пылающую изнутри кожу, а Алекс, стоя посреди сада, всё сильнее прижимал её к себе и смотрел в тёмное грозовое небо, готовый завыть от бессилия. Как бы он хотел забрать хотя бы часть её боли себе. И пусть это было только в её голове, но она горела. Горела и звала его, давно сорвав голос, а он не знал, что ещё сделать, как помочь.

Но спустя какое-то время Мэл затихла и, уткнувшись лбом в его колючую щёку, крепче обхватила руками за плечи. Их обоих бил озноб.

– Моя маленькая девочка…

– Алекс… Я так люблю тебя…

– Я знаю, лиса… знаю… – Алекс крепко зажмурился. Она сказала это впервые с тех пор, как он нашёл её. И он и сам как будто взорвался, разлетаясь на мелкие осколки и снова собираясь воедино под её ледяными пальцами, которые гладили его по щеке, носу и губам.

– Невозможно не любить…

– Чёрт, женщина… Ты когда-нибудь точно меня убьёшь… – в его голове взрывались фейерверки, и Алекс нашёл её губы своими губами, целуя так, как будто это был их последний раз, как будто ничто и никогда не заставило бы его оторваться от неё.

– Мой Алекс…

– Твой… Всегда был и всегда буду…

– Прости, что из-за меня тебе приходится проходить через всё это…

– Ты стоишь каждого мгновения… Гораздо больше… И я вынесу всё что угодно, лишь бы ты была рядом…

– Я буду…

Охваченная внезапно нахлынувшими на неё чувствами к нему и признаниями, Мэл целовала всё, до чего могла дотянуться, пока Алекс осторожно нёс её по саду в сторону дома. Его губы, нос, щёки, скулы. Когда же её поцелуи перешли на его шею, Алекс утробно зарычал. Его страх за неё и боль перерастали в нечто совершенно другое, окутывающее всё его естество, накрывающее с головой. Он свернул с дорожки в сторону большого деревянного стола с лавочками, стоящего на поляне среди пышных кустов барбариса, и усадил её на него, снова находя её губы жарким поцелуем. И уже они оба горели, только теперь от невыносимого желания, обрушившегося на них столь внезапно. Желания чувствовать друг друга, ощущать друг друга кожей.

Мэл обхватила его ногами, прижимая как можно ближе к себе, а Алекс сдёрнул лямки комбинезона с её плеч и рывком стянул её мокрую майку.

– Алекс… нас могут… увидеть… – прошептала Мэл, задыхаясь от яростных покусываний, которыми он покрывал её шею, но и она потянулась к его футболке, нетерпеливо стаскивая её с его горячего торса, по которому тут же заскользила руками, ещё больше разгораясь от того, как перекатывались жгуты напряжённых мышц под её ладонями.

– Плевать… Это наш дом… Да и здесь больше никого нет… кроме нас… – лёгким движением Алекс приспустил чашечки её тонкого кружевного лифа, освобождая грудь, и впился губами в один острый сосок, второй выкручивая пальцами.

Мэл тихо застонала, выгибаясь ему навстречу, и опёрлась на руки позади себя. Сопротивляться его ласкам, таким несдержанным, таким жгучим и болезненно сладким, было невозможно. Они прошивали всё её тело томительными импульсами, устремляющимися к средоточию нервных окончаний между её ног, и заставляли желать большего.

Небо потемнело, тяжёлые тучи то и дело подсвечивались сверкающими молниями, а раскаты грома вторили тихому рычанию, вырывавшемуся из груди Алекса. И он не мог оторваться от Мэл, с остервенением терзая зубами её грудь и слизывая языком и губами с её кожи капли дождя, падающие на них с неба.

Нетерпеливые руки слегка приподняли её, полностью стягивая комбинезон и трусики, и его пальцы тут же вошли в неё, погружаясь в возбуждённую плоть, а подушечка большого легла на клитор, мягко надавливая.

– Алекс…

– Чёрт… какая же ты…

– Какая?..

Алекс смотрел на неё и не мог отвести взгляд, теряя рассудок от того, что видел. Голова Мэл была запрокинута назад, чувственные губы чуть приоткрыты, аппетитная грудь с набухшими, покрасневшими сосками, блестевшими, как мокрые ягоды, тяжело вздымалась, по нежной коже, покрытой мурашками, стекали тонкие дождевые дорожки, устремляясь вниз по животу, туда, где между широко разведённых ног двигалась его рука, которую через пару мгновений он убрал, желая рассмотреть её всю. Женщину, что принадлежала ему и любила его.