Могилы героев. Книга первая
Шрифт:
– А из твоей затеи что-нибудь вышло?
Вместо ответа Химик три раза хлопнул в ладоши, и в ангаре появился подстриженный, отъевшийся за полгода Жмоня. Впереди себя он катил огромную сумку-контейнер на колесиках. Жмоня жеманно улыбался и едва заметно раскланивался с гавриками. Химик важно кивнул ему, у него как обычно все было расписано по нотам, и Жмоня подкатил сумку к Лосику.
– Это вам в знак…- сказал он, на ходу забывая заученные слова.- В знак, как его?..
– В знак примирения,- закончил за него Химик.
Гаврики побросали носилки и лопаты, сгрудились возле гостей. Фараон с подозрением
– А перед тобой, Лиза, я должен извиниться. Дураком я был. Прости меня, если сможешь. Лосик уже простил.
Лизавета улыбнулась в ответ и покачала головой укоризненно.
– Будет с тебя, Дима,- просто сказала она.
Химик тоже заулыбался и тут же загомонил: "Давайте, это отметим! Давайте-давайте…" Все тот же Химик.
– А ведь я теперь большой человек,- со смехом говорил он Лизавете.- И машина у меня есть! И дом есть! Не веришь? Напрасно!..- И уже негромко добавил, обращаясь только к Лосику:- Ты помнишь?.. У нас появятся деньги и такая сила, что земля вздрогнет. И это будет уже завтра! Только помни об этом, брат. Не забывай…
Он обращался к Лосику, быть может еще к Лизавете сидевшей рядом с ними. Но неожиданно стало очень тихо, потому что гаврики услышали его и притихли. В их мире он был героем, потому еще вчера у него не было ничего. И в этот самый миг Лосик понял своего друга и увидел мир его глазами.
– Ты в это веришь?
– Да,- кивнул Химик,- верю.
В этот момент совершенно неожиданно улыбнулся Фараон и дружески похлопал гостя по плечу:
– Я буду помогать тебе!
– Ну, брат, тогда у меня все получится!- Расхохотался Химик.
Вскоре стемнело. Они вышли из ангара, развели костер и принялись прыгать вокруг него как дикари. А когда подошло время закладывать в угли картошку, Маркиз Сенька, отбежавший в кустики по легкой нужде, выскочил оттуда с отчаянным криком: "Чудище! Чудище!" и спрятался в ангаре. А из кустов с хохотом вышел Матвей, отблески костра плясали на его лице. И всем снова стало очень весело, а Матвей принялся щедро отсыпать гаврикам анашу. Но когда Лосик хотел познакомить Матвея с Химиком, последний вдруг мгновенно изменился в лице и ударил нового знакомого с такой силой, что тот потерял сознание.
– Ты чё творишь?!- Выкрикнул Лосик и с кулаками бросился на Химика.
– Да что же это…- простонал тот и заорал бешено, словно на самом деле лишился рассудка:- В ангар все!!! Идите в ангар! Лосик, Фараон, вы останьтесь… Лиза, милая, ты тоже иди в ангар, и закрой за собой дверь…
– Ради бога,- только и сказала Лизавета вмиг ослабевшим голосом и, подталкивая притихших гавриков, увела их в ангар.
Химик склонился над Матвеем и стянул ему руки за спиной ремнем. Фараон стоял сбычившись, хмуро наблюдал за ним.
– Ты чё, Хима?- Лосик схватил друга за плечо.
– Сейчас объясню,- Химик как-то хитро спутал Матвею ноги и вздохнул с облегчением:- Давно он к вам повадился?
– С июня. С конца июня. Ты его знаешь?
– Слышал про этого дьявола,- кивнул Химик.- Вам повезло…
Услышав это, Лосик вздрогнул и вспомнил своеобычные истерики Маркиза.
– Я бы тоже о нем не знал,- добавил Химик,- осторожная тварь… Да
мне один наркоман рассказал… Он убивал их. Такое с ними вытворял… Погоняло – Красавчик Джонни…– А ну-ка развяжи меня,- ясным голосом произнес Матвей и ловко сел, словно не лежал только что без сознания и не был спутан по рукам и ногам.
– Прищеми жало!- Злобно выкрикнул Химик и попытался пнуть его в лицо. Но Матвей каким-то сверхъестественным способом извернулся и сбил Химика с ног. Он извивался как змея, наваливался на противника всем телом, и вдруг снова извернулся из немыслимого положения и с оттяжкой ударил Химика головой в лицо. Ударил подбородком в горло. И еще секунда впился бы в это горло зубами. И все это в одном слитном движении.
Фараон не растерялся. Подскочил сзади, рванул Матвея за волосы и, как гвоздь вбил, долбанул в грудь своей железной колотушкой. Матвей захрипел, закатил глаза, губы у него посинели, а изо рта пошла пена. И забился в жестоких судорогах, словно уже испускал дух.
– Твою мать,- пробормотал Лосик, вспоминая боевой топор, найденный в ту злополучную ночь. Сейчас он знал, кто приходил к ним в гости.- Как ты мог?!
Вскоре Химик оправился, снова склонился над Матвеем:
– Долго он вас обхаживал. А сейчас отвернитесь,- и выхватил из кармана нож…
В этот миг все потеряло смысл, и темное небо навалилось на темную землю. И раздался в ночи визг усекаемой свиньи…
Спустя несколько минут вышла из ангара Лизавета. Химик с Лосиком молча курили. В стороне от них сидел на земле Фараон и бормотал как помешанный:
– Прости меня, брат мой, прости…
– Что с ним?- Спросил Химик.
– Не знаю,- Лосик бросил окурок под ноги.- Лиза, иди в ангар.
– Вам здесь оставаться нельзя,- тихо сказал Химик.
– Почему?
– Потому что вы – бродяги, а он – человек. Красавчик Джонни…
– Брат мой, прости меня. Прости…- бормотал Фараон.
– А ангар мы вместе с трупом сожжем,- Химик несколько мгновений молчал.- Не парься, брат. Все будет путем.
5. Искушение.
– Выздоравливай, Николай Юрьевич, поправляйся!- Михаил пожал Сарычеву руку на прощание.
Он вышел из палаты, а Вахтанг с Олегом остались.
Мимо Говорухина проковылял старик с забинтованной головой. Он надсадно дышал и косился на Михаила воспаленными, налитыми кровью глазами. Михаилу его лицо тоже показалось смутно-знакомым.
В больничном коридоре пахло медикаментами, йодом и болью десятков раненых, покалеченных людей. Михаил замер на мгновение. В последнее время с ним все чаще случались вспышки осознания настоящего момента. Зачем мы рвемся в космос, думал он, зачем пытаемся покорить безбрежные океаны, зачем строим и обустраиваем человеческий мир, если в нем так много беды и несправедливости? К чему все это, если ничто в этом мире не поднимет с постели парализованного ребенка, а слепорожденный никогда не увидит солнечный свет и сможет лишь ощутить его тепло… Где всемогущий бог? Неужели мы от рождения духовно слепы и можем лишь догадываться о его присутствии в этом мире? Неужели это не закончится никогда? И все что могло стать лекарством, так и останется ядом…